Онлайн книга «Тринадцать ящиков Пандоры»
|
В самом начале они меня слегка запугали. Я начал оправдываться. — Не знаю, господа, да и откуда мне, блин, знать, лежу себе, смотрю — висит. Захожу в другую комнату, смотрю — висят. Разве ж я виноват, что висят, не я их вешал. — Не говорите ерунды. Над этим материалом работают наши химики. У нас есть его структура и технология его производства в количестве трех граммов. А у вас что случилось — непорочное зачатие? — Самозачатие, — уточнил я. — Автогония. — Да какая… И что? — Ну не знаю я, черт возьми! Лежу, смотрю — висит. Говорю же вам! Сколько можно повторять?! Лежу, смотрю — висит. — Ну, висеть вы, конечно, не будете, но ждет вас долгое пребывание вдали от дома. — Меня? За что?! — И от жены… — Это уже лучше. — Я делал вид, что я крутой чувак (из тех, которые о своей жене при друзьях отзываются не иначе как «моя баба»). — Вы так уверены? — он усмехнулся, щурясь. Он изучил мою биографию, наверняка знает ее на память, знает, что я чувствую, что мне нравится и кого я люблю. — Что я делал 16 августа с 13:30 до 16:45? — спросил я. Он заглянул в записи. — Вы пили пиво у «Ротбургера», — ответил и посмотрел мне прямо в глаза. — Ты должен был сказать: «Здесь я задаю вопросы». — Сперва я должен прописать тебе, — поскольку я перешел на ты, он решил, что тоже может, — электрошок. Но мы не используем его уже каких-то… — он засомневался, — тридцать пять лет. Однако перейдем к конкретике. Как ты можешь объяснить появление этих шариков в своей квартире? У тебя есть какие-то идеи? Нам интересно твое мнение. Он смягчился. Или делал вид, что смягчился. Они ведь не могли мне ничего сделать. Ничего! Я прокручивал все это в голове, медленно и систематично. Я молчал. Сперва мне самому нужно было понять, что происходит. Мне нужно было время. — Я хотел бы связаться с адвокатом. — Тебе ведь объяснили, что гражданские права не положены парням в твоем положении. Ну? У Генри было лицо жены страуса, которая сносит яйцо. Тяжело нести яйца, которые крупнее твоего зада. А ведь он втянул меня во все это, хотя и случайно. И он это знал. Он сидел напротив меня, а я, по естественному стечению обстоятельств, сидел напротив него. Генри меня выдал. Отнес эти долбаные шарики в Институт и подверг испытаниям на сжатие и растягивание. Потом пожелал изучить их структуру. И очень удивился. Как сказал Стальной, варианта было два. Первый — шпионский. Просто каким-то образом я и люди, со мной связанные (так как я не мог провернуть все сам), выкрали результаты исследования, закончили эксперимент, синтезировали талолит и подсунули Генри. Он должен был сориентироваться, с чем имеет дело. Согласно одному из подвариантов, я не участвовал ни в краже, ни в производстве, только должен был подсунуть шарики Генри. Это, по мнению Стального, была самая логичная версия. Только возникал один вопрос: на хрена все это? Второй вариант относился к разряду научной фантастики. Какой-то профессор-маньяк (или несколько доцентов-маньяков) с нуля разработал технологию изготовления талолита, а потом, используя меня (см. выше), подсунул этот продукт правительству. И снова-таки возникал один вопрос: на хрена все это? — Послушай, Говард, — у Генри был усталый и грустный голос. — Они это знают. И ты это знаешь. Ради денег. А также они знают, что первый вариант ложный, — мы проверили охранные системы. Остается второй. — Генри, я не имею ничего общего с этими шариками, — сказал я спокойно. — И не смотри на меня, как на зебру-альбиноса. В конце концов, ты за кого: за них или за меня? — Я сейчас возьму твою голову и стукну ею об пол! И буду так стучать, пока ты не поймешь, что я хочу помочь тебе. Мне плевать на твою роль во всем этом. Ты дал мне шарики. Ладно, правительство заплатит тебе и твоим спонсорам за талолит. За технологию и способ изготовления. Вам же это было нужно, так? — Генри, я не имею с этим ничего общего! — А я — еж из Гренландии! — Генри слегка разозлился. — Да чего ты хочешь?! — Покоя, — сказал я и сообразил, как этот покой обрести. — Знаешь что? Это Ларри. Это он привез шарики. — Ларри? Не смеши меня… — Генри, все складывается, как пазл из двух частей. Послушай… И все складывалось. Лежавшая на кровати коробка, крышка, отброшенная на полметра вбок. Этой коробки не было в комнате до приезда мальчика. Ларри оставил летающие шарики в коробке с крышкой. Шарики, которые легче воздуха, нажали на крышку и подняли ее. Сами сбежали на свободу, а крышку отшвырнули на пол. Ну а что? Да, бред, я знал, что это бред, но все сходилось как нельзя лучше. — Ты хочешь сказать, что твой племянник — лучший шпион со времен Джеймса Бонда? От остроумных замечаний Стального у меня вяли уши. Парням его профессии надо на законодательном уровне запретить читать Чандлера. — Не знаю. Но это единственная толковая версия. Для меня это очевидно. Я ведь знаю, что не приносил эти шарики домой. Делайте с ними что хотите. Он на минуту задумался. Потом сел на угол стола (я ему так понравился, что он перестал придерживаться регламента. Думаю, это один из этапов допроса свидетеля, представленный в каком-нибудь «Инструктаже для Адских Стальных Ментов»). Стальной поднял телефонную трубку, нажал две кнопки и начал говорить — громко и выразительно, чтобы я точно все услышал (а как я мог не слышать, сидя в двух метрах от него?): — Это Вейн. У нас сегодня соединение с Сатурном. Нет. С Сатурном. Нет. Да. Нет. Это не в Нью-Йорке. Это планета. Я не поучаю вас. Нет. Я не кричу. Да. Да. Нет. Сам себя туда поцелуй. — Ну и выдумал, — Генри снова что-то не нравилось. — Они проглотили. — Они все проглотят. А потом впаяют штраф. И до конца жизни будешь работать в две смены. — А ты говорил, что собираются хорошо заплатить! — Так ведь собираются. Миллион. Миллион. О боже, целый миллион. Яхта и глиссер, огромная вилла и кругленький счет в банке. Магическое слово, слово чародеев и джиннов из бутылок. Миллион. Абракадабра. Сезам… Все это мигом пронеслось у меня в голове. А в следующую секунду что-то в этой самой голове запнулось, как будто какой-то нейромант подключил в мозгу нужные проводки. Миллион. Кретин. Это я. Я поздоровался с этим кретином и снова погрузился в раздумья. Свет путешествует с Земли до Сатурна за каких-то полтора часа. Еще столько же назад. Более-менее. То есть у меня вот столько времени. Мало. Ты — кретин. Мало. |