Онлайн книга «Я обещаю тебе свободу»
|
Я вспомнила вчерашний день, и мне стало не по себе. Да, мы хорошо заработали, но какой смысл в том, чтобы наживаться на обмане и пичкать людей низкопробной едой? Миксер, которым помощник Родриго взбивал муку с яйцами, жалобно стонал, устав от долгой работы и готовый в любой момент пасть смертью храбрых в липком сладком месиве. Кексы… Есть ли что-нибудь примитивнее? Такое меню можно предлагать только на заправочной станции где-нибудь в глуши. – А что, если… что, если сделать наоборот? – обратилась я к Родриго. – Ты о чем сейчас? – Вместо того чтобы привлекать клиентов низкими ценами и подавать всякую гадость, давай предложим что-нибудь изысканное и по-настоящему качественное?.. – Ну, мне такая идея нравится гораздо больше, но это будет дорого, придет мало народу… – Лучше иметь несколько постоянных посетителей с тонким вкусом, чем толпы туристов, сжирающих все на своем пути. – Это тебе решать… – Тогда так и поступим! Имей в виду, я рассчитываю на тебя. Сделай нам такие пирожные, которым позавидует мишленовский ресторан! Нужно было срочно снять вульгарную вывеску, позорящую наше заведение, а для этого найти Бобби. – Он только что был здесь, но потом сорвался с места и убежал за чипсами. Корабль стало качать и его затошнило, – сообщил Родриго. Я вошла в ресторан. Официанты встречали первых клиентов, пришедших на обед. Куда бы я ни бросила взгляд, мне всюду мерещился Натан, словно отсутствие делало его поистине вездесущим. Бобби я обнаружила около рояля с ведерком краски в руке. – Что ты делаешь? – Собираюсь перекрасить крышку. – Не смей! – Но ты сама сказала… – Я передумала. – Ладно-ладно, – пробурчал он, уходя. Ему не понять… Следы на старом рояле – это отпечатки жизни, отпечатки истории. Понадобились годы, чтобы в том месте, где пианисты один за другим прикасались к крышке, черный лак побледнел. Подумать только, этот инструмент побывал в Лондоне, в Индии, в Швейцарии… Я представила лондонского музыканта тридцатых годов и влюбленную в него молодую женщину. Она видит, как его изящная рука опускается на клавиши, вихрь переживаний захватывает ее – и одновременно захватывает меня, смотрящую на нее. Все пропадает, и вот уже перед глазами другая картина: сцена из черно-белого фильма «Касабланка», где Ингрид Бергман меланхолично бросает черному пианисту: «Сыграй еще раз, Сэм!», а потом слушает мелодию, погружаясь в воспоминания. Я почувствовала, как его меланхолия постепенно становится моей… Эти следы на крышке рояля – огромная ценность. Их надо беречь как зеницу ока. Простые смертные не умеют видеть настоящую красоту. Только чувствительные души могут заметить ее и оценить по достоинству… * * * Вдруг я вспомнила про вывеску. Пришлось снова бежать за Бобби, чтобы он ее снял. Обед прошел нормально. Хотя правильнее было бы сказать «банально». Я умирала от скуки, глядя на действия, повторяющиеся изо дня в день, всякий раз абсолютно одинаково. Когда меня назначили директором, я решила проводить часть обеденного времени в ресторане, чтобы сотрудники чувствовали мою причастность к общему делу. Но в тот день я ощущала себя не в своей тарелке, как узурпатор, захвативший трон, не принадлежащий ему по праву. К тому же я видела, с каким пренебрежением относятся ко мне официанты: никто не считал меня достойной управляющей… Катель, напротив, проявляла небывалую активность, в ресторане, среди своих подчиненных, она чувствовала себя как рыба в воде. Эта женщина напоминала мне машину, исправно выполняющую свою работу, что бы ни случилось. Чем больше я наблюдала за ней, тем больше узнавала характер номер три, который примерила на себя накануне вместе с желанием непременно победить, постоянным самообманом и потребностью во всеобщем восхищении. В какой-то момент она, видимо, заметила мой взгляд и уверенной походкой направилась ко мне: – Что-то не так? – Перестань играть роль. – Что, прости? – переспросила она с натянутой улыбкой. – Тебе не нужно всегда быть на виду, добиваться целей и работать лучше других, чтобы чувствовать, что ты что-то значишь. – Подожди… – Не обязательно изображать из себя администратора зала, чтобы хорошо выполнять работу. – А я и есть администратор зала. Боже, как объяснить ей, что профессия – это не вся она? Что достижения и результаты – не вся она? Как объяснить, что, если преуспеет кто-то другой, она от этого не станет хуже? – Просто будь собой, и ты станешь гораздо счастливее. Она смерила меня взглядом: – Я и так счастлива. – Ладно, забудь. Кажется, я зря старалась, она неспособна меня понять. Если человек считает себя восьмым чудом света, невозможно убедить его в обратном. «Давай, живи с этим убеждением и профукай свою жизнь!» Я вышла из ресторана. За всеми этими переживаниями я забыла проверить индивидуальные планы по выручке, которые накануне попросила составить для каждого официанта. Но надо сказать, в тот день меня это не особо волновало. Разве можно получить какие-то результаты от людей, втискивая их в тесные рамки? И потом, есть удачные дни и есть неудачные. Человек не робот и не может постоянно быть одинаково активным и успешным. Все зависит от настроения. Поэтому надо поддерживать каждого, независимо от того, в чем именно проявляется его талант, в кулинарии или в продажах. Только по-настоящему самовыражаясь, человек может достичь успеха, а значит, и отличных результатов. После обеда ко мне подошел аудитор с неизменным блокнотом и ручкой в руках. Даже в такую жару на нем был все тот же тесный костюм и галстук. Он явно пытался уличить меня в ошибке, задавая дурацкие вопросы о чае и пирожных. – Вы поменяли тактику. В его глазах навыкате читался упрек. – Я поменяла пирожные. – Но я вижу, что вы сменили низкосортную выпечку на десерты премиального сегмента. Каков ваш прогноз относительно доходов вследствие этой перемены? Услышав эту ахинею, я с трудом подавила вспышку гнева. – Я не стратег и не бухгалтер. Я занимаюсь рестораном, месье Раффо. – Но вы же подсчитывали, к чему может привести это решение? Кажется, маленький проныра решил учить меня, как правильно работать, хотя сам ни черта не понимает в этом ремесле! Разговаривает как с дурочкой! Меня снова охватила ярость. – Хороший ресторатор чувствует, чего хотят клиенты. Пусть ковыряются с цифрами те, кто не умеет считывать знаки. |