Книга Ужасные времена, страница 11 – Филип Арда

— Чем ты занимаешься? — спросила она.

— Пытаюсь начертить маршрут корабля, который повезет меня в Америку, — объяснил он, с энтузиазмом взмахивая огромным атласом.

— Тебя повезут в Америку на корабле? — с явным недоверием в голосе проговорила Еще Более Безумная Тетя Мод.

— Надеюсь, — ответил Эдди. — Если я поеду туда, то на корабле.

— А сейчас мы где находимся? Тоже на корабле? — спросила Еще Более Безумная Тетя Мод, выглядевшая немного растерянной.

— Нет, — возразил Эдди. — Но я скоро на нем буду.

— Тогда зачем ты мне солгал? — возмутилась его двоюродная бабушка. — Видимо, ты находишь очень забавным вводить в заблуждение пожилую леди?

— Извините, я вовсе не нахожу этого забавным, — стал оправдываться Эдди. — Я не имел в виду…

Еще Более Безумная Тетя Мод подняла Малькольма за хвост и замахнулась им. Угроза была достаточно очевидной. Ее жест означал примерно следующее: «Заткнись, щенок, или я так тресну тебя по голове этим чучелом, что мало не покажется».

— Мне не нравится, когда меня дурачат, — заявила она. — Я еще не забыла тот случай, когда ты нарядился, изображая из себя дерево, и набросился на меня!

Эдди начисто забыл об этом случае. Точнее говоря, он не только не помнил об этом событии, но и подозревал, что если оно действительно произошло, то не имело к нему никакого отношения.

— Я не думаю, что когда-нибудь изображал из себя дерево, Еще Более Безумная Тетя Мод, — возразил он.

— Ах, вот оно что! — разбушевалась его двоюродная бабушка; ее голос напоминал по звучанию вонзающееся в бетонную стену сверло скоростной дрели. — Ты не думаешь! Ты не думаешь. Что ж, возможно, если бы ты подумал, прежде чем покрывать себя корой и листьями и набрасываться на несчастную пожилую женщину, тогда бы ты этого не сделал. — Она демонстративно отвернулась от Эдди и со словами: «Пойдем, Малькольм», — вышла из библиотеки.

Эдди слишком хорошо знал свою двоюродную бабушку, чтобы не понимать, что у него не было никаких шансов доказать свою невиновность. Поэтому он вернулся к изучению атласа. Через некоторое время у него возникло ощущение, что за ним кто-то наблюдает. Он огляделся по сторонам. В дверном проеме стояла совершенно незнакомая ему женщина в роскошном наряде.

— Господин Диккенс? — обратилась она к нему.

— Да, это я, — вежливо произнес Эдди.

— Меня зовут Бастл, леди Констанция Бастл, — представилась она. — Ваш отец попросил меня поехать с вами в путешествие в качестве компаньонки.

Компаньонки? До сих пор Эдди не приходило в голову, что его родители могут побояться отпустить его в Америку одного. Он привык к жизни на морских просторах, но упустил из виду, что его родители этого не знали.

— Я очень рад знакомству с вами, леди Констанция, — сказал Эдди. Она протянула ему обтянутую перчаткой руку, и мальчик поспешил приблизиться к посетительнице и поцеловать ее запястье. — Значит, вы уже говорили с моим отцом?

— Да, — подтвердила леди Констанция. — Я только что спустилась с лесов. Сейчас он пишет ангела, играющего на арфе, хотя должна признаться, что приняла его за земледельца, который держит в руках очень большой плод, сидя на связке ливерных колбасок.

— Судя по вашему описанию, он сидит на облаках; так уж у папы получаются облака, — заметил Эдди.

— У меня мелькнуло такое подозрение, — сообщила леди Констанция.

У нее было яркое лицо. Я не хочу этим сказать, что ее лицо сверкало, как новый шестипенсовик, но вы наверняка выделили бы его в толпе, хотя эту женщину трудно было назвать красивой в привычном смысле слова.

— Мой отец — не лучший в мире художник, — признал Эдди. — Но он относится к живописи с большим энтузиазмом. Кстати, вы упомянули плод. Как, по-вашему, что это был за фрукт?

— Скорее овощ. По-моему, брюссельская капуста, — сказала леди Констанция. — Хотя если бы она была такой большой в реальной жизни, ею можно было бы накормить семью из четырех человек. — Она засмеялась собственной шутке; это был фыркающий смех, наподобие лошадиного.

Эдди улыбнулся.

«Если уж нельзя обойтись без компаньонки в предстоящем морском путешествии, — подумал он, — так леди Констанция — далеко не худший вариант».

— Как получилось, что мой отец выбрал именно вас моей компаньонкой? — полюбопытствовал Эдди (который никогда в жизни не слышал об этой женщине).

— Я откликнулась на объявление, — объяснила она. — В последнее время я была компаньонкой одной старой леди, но она умерла.

— Мне очень жаль, — сказал Эдди, потому что эту фразу принято произносить, когда ваш собеседник упоминает о чьей-нибудь смерти (особенно о смерти близкого ему человека).

— Мне нет, — отозвалась леди Констанция. — Она была кислой, как дюжина лимонов. Я испытала облегчение, когда перила на пароме разъехались и ее инвалидное кресло на колесиках свалилось в воду.

Эту даму-инвалида звали Уинифред Снаффлбаум, и ее безвременная кончина вызвала всплеск не только в реке, но и в местной печати (даже не знаю, какой из них был более громким). В одной газетной заметке говорилось, что очевидцам с трудом удалось удержать леди Констанцию. Впрочем, нашлись и другие очевидцы; так, один из них сообщил, что некая женщина, похожая на леди Констанцию как две капли воды, пронеслась мимо него с гаечным ключом в руках за десять минут до того, как перила таинственным образом «разъехались».

— Значит, вы профессиональная компаньонка? — спросил Эдди.

— Да, — кивнула она. — До старой леди я была компаньонкой одной француженки. Она повесилась на дверной ручке.

— Какой ужас! — всплеснул руками Эдди.

— Да, это была большая неприятность, — согласилась леди Констанция. — Мне очень нравилось жить в Париже.

— Думаю, вам довелось встречаться с самыми разными, в том числе и интересными, людьми, — высказал предположение Эдди.

Она снова кивнула.

— Хотя я происхожу из знатного рода, но ко времени моего появления на свет наша семья оказалась очень большой, а ее состояние — очень маленьким. Сказать по правде, это было уже не состояние, а набитый мелочью чулок, лежавший под кроватью моего отца. И его еще следовало разделить на тринадцать частей, поскольку у меня двенадцать сестер. Так что мне пришлось самой пробиваться в жизни. Конечно, я могла попытаться выйти замуж за какого-нибудь богатого маркиза или баронета, но мне больше нравится путешествовать по свету в качестве компаньонки. Эта профессия предоставляет человеку больше свободы. Просто мне не повезло с этой старой гусыней. Хотя она завещала мне все свое состояние, что было очень мило с ее стороны.

— Я уверен, что мы получим массу удовольствия по пути в Америку и обратно, — сказал Эдди. Он был очень хорошо воспитанным подростком.