Книга Жена моего брата, страница 24 – Оле Адлер

— Да, — опять пискнула я, начиная тоже улыбаться.

— Ты полна сюрпризов, дорогая жена. Я думал, у тебя остались сбережения, а ты работаешь.

— Ты ведь не против?

— Нет, Лиз. Конечно, я не против. Меня только напрягает, что ты почти не спишь. Ребенок и работа — это сложно. Почему бы тебе не заниматься заказами вечером? Мы все равно все время с Ванькой играем.

— Я… Мне… Не знаю, Артур. Это неудобно.

— Неудобно отрубаться на диване в тихий час, дорогая, — пропел он со своим фирменным апломбом. — Так и не понял, что за тайна такая? Или ты категорически не желаешь делиться со мной личным?

О, вот и грозный Батурин стал подавать голос. Я уже выучила, что темная сторона просыпается в Артуре, когда речь заходит о семье. Он моментально вспыхивал и долго злился.

Я действительно не хотела пускать Артура в душу. Да он и не лез. Но тайная работа была из другой сферы. Оценив благосклонность мужа, я решила быть с ним честной.

— Марат запрещал мне работать. Категорически, — проговорила я тихо. — Думала, ты тоже будешь против. Поэтому не говорила.

— И поэтому втянула голову в плечи? Ждала от меня побоев? Угроз?

Кусая губу, я смотрела в пол. Отвечать не было смысла.

— Боже, Лиза. неужели, я дал тебе повод… — он осекся. — Это из-за волшебной брачной ночи? Серьезно? Учитывая, что по лицу получил я, то ты могла быть посмелее.

Я снова стала улыбаться и подняла глаза, встречая смешинки во взгляде Артура. Вот так легко и просто он исправил даже неловко нервную первую брачную ночь нашего фиктивного брака. Правда, я все равно не могла забыть его кусачие поцелуи, от которых у меня сразу вскипала кровь. И само присутствие Артура все так же было мне приятно и чаще даже желанно.

Я заметила, что мне намного комфортнее, когда муж дома. Мне нравилось готовить для него, нравилось, что он хвалит мою простую еду, нравилось, что он все сильнее привязывается к Ване. Мелочи делали меня такой счастливой.

Новое кресло для Вани не только в авто Артура, но и в моей машине, игрушки по возрасту, которые периодически приносил муж, приказ поехать в магазин и купить себе вещей, пока он гуляет с ребенком. Кресло-качалка, которое появилось в спальне буквально через неделю после свадьбы. В нем было очень удобно баюкать ребенка. Я и не думала даже о таком, а Артур как будто специально узнал.

Неожиданно мне нравилось быть Батуриной, женой Артура.

Он проводил дома достаточно много времени. Учитывая, что нас окружал достаток и все возможные удобства, я не могла не удивляться. Разве не нужно много и упорно работать на износ, чтобы иметь много денег? Марат все время пропадал в офисе. Часто возвращался раздраженным, взвинченным. Разумеется, мне в эти моменты приходилось несладко. Его отец вообще почти не бывал дома.

— Ты ездил в город по делам? — спросила я Артура однажды, не сумев смирить любопытство.

— Да, деловой обед. А что такое?

— Ничего, просто странно. Разве ты не должен контролировать все? У вас большая компания.

— Для контроля у меня есть Лешка. А я просто катаюсь на футбол, за все плачу и хорошо выгляжу.

Он, как обычно ерничал. Я не верила ни одному его слову. Интуиция подсказывала, что Алексей немало делает, но основа — это Артур. Деньги, власть и связи. Это все было на нем.

— Работать нужно не по восемь часов, Лиза, а головой.

Артур щелкнул меня по носу и неожиданно предложил

— Дай мне Ваньку погулять, а сама спокойно порисуешь.

— Зачем? — не могла не удивиться я.

— Что именно зачем?

— Зачем ты возишься с ним, гуляешь? Ты не обязан, Артур.

— Знаю, что не обязан, но мне нравится, — пожал плечами муж. — Я немного провожу времени в офисе, Лиз, но почти все решения очень тяжелые. А люди, с которыми приходится общаться, часто просто отвратительные. Они словно высасывают все силы. Ванька… Мне с ним сразу спокойно. Не отменяй мои антидепрессанты, ладно?

Я засмеялась, покивала и пошла собирать сына.

Пока я одевала Ваню, Артур вывез коляску во двор. Сын сразу потянул руки к дяде, едва его увидел. Я ощутила нелогичный укол ревности. Так долго Ваня нуждался только во мне, а теперь с удовольствием может провести несколько часов с Артуром.

Взяв Ваньку на руки, муж развернулся к выходу, и я открыла им дверь. Артур не спешил выйти. Он мимолетно провел рукой по моей спине. Абсолютно невинно, но я вздрогнула и подняла голову. В глазах Артура вспыхнул хищный блеск, но он моментально погасил эти искры. Поздно. Я вспыхнула, вспоминая его сильные руки на моей коже, губы, что могли быть нежными или яростными. Но одинаково сильно нравились мне.

— Не переживай. Мы тут рядом покатаемся. Звони, если что. Или кричи с балкона, — как всегда, расслабленно пошутил Артур.

— Я не переживаю, — соврала я.

Он провел пальцем между моих бровей.

— Ты хмуришься, значит нервничаешь.

Я попыталась расслабить лицо и улыбнуться. Артур погладил меня по щеке. Совершенно неосознанно я потерлась о его ладонь. Муж довольно усмехнулся, убирая руку.

— Скажи маме “пока-пока”.

Он помахал и ушел гулять с Ваней. Я осталась дома и практически ничего не смогла сделать. Только изо всех сил убеждала себя в очередной раз, что в свадебную ночь я была пьяна и одинока. Именно поэтому так хотела Артура и столько позволила ему. Все его небрежные нежности сейчас ничего не значат. Мы договорились. Мы просто мирно живем в соседних комнатах. Он больше не зовет меня жадной стервой, не обижает, не игнорирует. Он как хороший друг или родственник. Он и есть родственник, но странный.

Его нежности — это банальные дружеские знаки внимания.

Ваньку он любит, это видно. Его невозможно не любить. А я просто фальшивая жена, бесплатное приложение, повод позлить родителей. Уверена, очень скоро Батурины старшие объявятся. Тогда Артур точно не будет делать вид, что мы едва знакомы.

Нельзя принимать доброту к ребенку и жестокий расчет Артура за нечто большее. Лучшее — враг хорошего. Мне нельзя испытывать к мужу ничего, кроме признательности и симпатии.

Но с каждым днем это становилось все сложнее.

Артур

С каждым днем становилось все сложнее игнорировать Лизу и собственное желание. Я лицемерил в лучших традициях Батуриных. Улыбаясь жене, разговаривая с ней об обыденных вещах, я желал ее. Отчаянно, сильно, до боли. Что бы она ни делала, все вызывало идиотский восторг. Я сам себя не узнавал. Никогда ничего подобного не чувствовал. Днем спасал Ванька. Я старался играть с ним, чтобы отвлечься. Он вообще был классным антидепрессантом. Всегда позитивный, озорной, контактный. Мне нравилось проводить с ним время. Удивительно. Никогда не думал, что дети такие интересные. Или это только нам так повезло?