Книга Жена моего брата, страница 40 – Оле Адлер

— Знаю, да. Но ведь это не повод быть такими, как они. Я прожила в их доме полгода, и хоть Агния меня не любит, но Ваню она обожала. Это невозможно изобразить. Я точно знаю, что она его любит. Сейчас, наверно, очень переживает.

— Боже, Лиза, мы говорим о моей матери, которая своей любовью вырастила монстра. Ты оправдаешь ее что ли? Я не могу понять. Сама ведь сбежала.

— Да, сбежала. Но теперь мы можем все контролировать. Ваня вряд ли оценит, если мы лишим его живых бабушки и дедушки. У меня ведь никого больше нет, Артур. Родственники для тебя пустое слово, но почему Ваня тоже должен быть одиноким?

— У него есть мы, — не сдавался муж.

— И бабушка с дедушкой тоже есть. Кажется, я не против, чтобы они общались. Под моим присмотром разумеется.

— Разумеется, под присмотром, — нехотя согласился Артур, акцентируя на этом внимание. — Не знаю, зачем тебе это, но я могу позвонить матери. Наверно, она обрадуется.

— Ты говорил, что мы все полетим в Москву скоро. Думаю, это будет подходящий случай.

Артур кивнул. Мы молчали до самого дома. Я понимала, что он злится, но слова назад брать не стала. Уже в гараже, заглушив мотор, муж провел ладонью по лицу и сказал:

— Ты невероятно добрый человек, детка. После всего дерьма, что с тобой случилось, ты осталась чистой и светлой. Как Батурины не отравили тебя своим дерьмом? Я не перестаю удивляться.

Я положила голову ему на плечо, радуясь, что не слышу в голосе раздражения или злости. Мне самой было нелегко принять такое решение, но я знала, что это правильно.

Артур протолкнул руку и привлек меня к себе за плечи. Губы мужа заскользили по моим, и я с удовольствием приоткрыла рот, отвечая на его сладкий поцелуй. Он перебирал мои волосы пальцами, лаская кожу головы на затылке, и я мурлыкала ему в рот, млея и тая, возбуждаясь и жалея, что мы в машине и нужно подняться, проводить няню до флигеля, проверить Ваню и только потом продолжить в постели. Кажется, Артура тоже расстраивали все эти замедляющие процессы. Он был настроен более чем серьезно.

Ладонь мужа проникла за вырез платья, и он ласкал мою грудь, заставляя стонать и извиваться. Салон был просторный, но все равно очень неудобно. Я тихонько захныкала, не зная как лучше повернуться, чтобы ему было удобнее меня гладить.

— Проклятье, — выругался, Артур. — Иди сюда, детка.

Он пересадил меня к себе на колени. Я оседлала его, и мы оказались лицом к лицу. Эта поза, завела меня до предела, но я все еще не отдалась своим желаниям, решив напомнить:

— Артур, нас ведь ждут. Ваня и Лидия.

— Подождут еще, — возразил муж, отодвигая платье, чтобы обнажить мою грудь.

Я вскрикнула, когда он прикусил сосок. Аргументов и сил сопротивляться у меня не осталось. Наоборот, я испытывала сильнейшее предвкушение и удовольствие, ерзая попкой по члену Артура, заставляя его рычать и угрожать мне расправой. Его пальцы отодвинули трусики и поглаживали клитор, заставляя меня извиваться и стонать бессовестно. На всю машину, а может и на весь гараж.

— Боже, Лиза, обожаю тебя слушать. Маленькая моя. Хорошо? Скажи, что тебе хорошо, девочка, — бормотал Артур, отпуская мою грудь на мгновение.

Его слова возбуждали еще сильнее. Я могла бесконечно слушать его и отвечала, задыхаясь от удовольствия

— Да. Хорошо. Хочу тебя.

Я сама расстегнула его брюки и освободила член. Теперь пришла очередь Артура стонать. Ему нравилась моя инициатива. Отодвинув трусики, чтобы не мешали, он проник в меня медленно и до конца. Я сразу начала двигаться. Муж помогал мне, придерживая за попку, задавая ритм. Я склонялась к его губам, почти кусала их, целуя, не в силах сдержать какую-то безумную, животную страсть. Я хотела его себе. Во всех смыслах. Навсегда. Хотела, чтобы наш брак был настоящим, чтобы он любил меня. Все эти желания были отражением моей страсти. Я не могла удержать Артура. Могла только любить и доверять ему. И хотела, чтобы он это знал. Что я вся его. И у нас может получиться. Я так хотела, чтобы получилось.

Оргазм накрыл меня слишком быстро. Наверно потому что я отчаянно объезжала Артура, не думая об отсрочке. Меня ослепила вспышка удовольствия, но я не перестала двигаться, лишь замедлилась, пока муж не кончил тоже. Слава богу, что я стала принимать таблетки. Предохраняться методом прерванного акта сейчас было бы сложно.

Артур тяжело дышал, крепко обнимая меня.

— Все-таки няня — это прекрасно, — сказал он, едва обрел дар речи.

Я рассмеялась.

Целуясь и смеясь, шикая друг на друга шепотом, мы вошли в дом. Лидия встретила нас в гостиной, и Артур сразу пошел провожать ее до флигеля. Она сначала настаивала на такси, но машина будет ехать до поселка целую вечность. Муж убедил няню остаться у нас.

Я поднялась наверх и заглянула к Ване. Он спал, как ангел. То ли болезнь повлияла, то ли просто малыш взрослел, но он все реже просыпался ночью. Я поцеловала его в лобик и пошла к себе. Спальня Артура стала теперь и моей тоже. Нашей. Он так часто называл все нашим. Наш дом, наша няня, наша еда, наши гости. Я тоже стала все считать общим. Разве что Ваня все еще оставался моим. Но Артур давно завоевал его сердце, и я знала, что скоро придется решать много сложных вопросов. Как Ваня будет его называть? Дядей? Я ни разу так не назвала Артура при нем. Но и отцом для Вани считать мужа боялась. Сложная тема.

Артур вошел ко мне в душ, обнял. Мы не разговаривали, просто стояли под теплой водой, которая смывала усталость шумного вечера. Не сговариваясь, мы вышли из душевой. Артур протер меня полотенцем и вытерся сам. Я надела шелковую сорочку и легла в постель. Муж сразу притянул меня к себе, поцеловал.

— Я хочу усыновить Ваню, — сказал он тихо, почти касаясь моих губ своими.

— Что?

Я тут же отодвинулась, чтобы посмотреть на него. Это шутка? Разве таким шутят.

— Хочу усыновить Ваньку. Не прямо сейчас. Может через год. Или как скажешь. Разумеется, если ты не против.

У меня сердце застучало в горле, а глаза защипало. Это было так неожиданно. Я точно не думала, что Артур готов. Да и сама, кажется, совсем не готова.

— П-почему? — только и смогла прозаикаться я.

— Потому что считаю его своим сыном. Люблю его. — Муж замолчал на миг, а потом добавил. — И тебя люблю. Хочу, чтобы мы стали семьей. Настоящей. По закону. По всем возможным законам и правилам.

Я сглотнула ком, но он так и стоял в горле, не давая мне говорить. Артур взял мое лицо в ладони, погладил пальцами по щекам.

— Прости, что так вывалил это все, — зашептал он. — Сам не знаю, почему сейчас. Просто чувствую что…

— Я тоже тебя люблю, — пропищала я, моргая часто-часто. Слезинки покатились из глаз, и муж стал целовать, стирая их с моего лица.

Он не говорил больше ничего, но его улыбка была бесценна. Артур гладил меня и обнимал. И в его руках я впервые чувствовала себя не просто женой, а женщиной. Любимой, очень дорогой.