Книга Исчезающая лестница, страница 16 – Морин Джонсон

Ви поприветствовала Стиви примерно так же, как Джанелль, — с непонятной ноткой нежности.

— Поверить не могу, — сказала она и повернулась к Джанелль.

За полдником зазвучали приветственные поцелуйчики, будто в телевизоре встретилась парочка. Когда они уютно приникли друг к другу, Нейт медленно разорвал свою вафлю.

— Ты же знаешь, какие мы сексуальные, — сказала ему Джанелль.

— Да, сексуальность я люблю, — ответил он.

— Когда пишешь в книге о любви, это просто здорово, правда? — сказала Стиви.

— Я не пишу о любви. Только о драконах и о том, как разбивать пополам волшебные камни.

— Настоящие волшебные камни — это друзья, которых мы находим на жизненном пути, — заявила на это Стиви, — разве нет?

— Он счастлив за нас, — сказала Джанелль, — и таким вот образом это показывает.

Нейт поднял на них глаза, под которыми залегли черные тени.

— Вот почему я предпочитаю людям книги.

— Мы тоже тебя любим, — сказала Джанелль.

Хотя она уже взяла свой полдник, это совершенно не помешало ей встать вместе с Ви в очередь. Нейт положил свой омлет ровно по центру тарелки.

— Ну, — произнес он, — что подтолкнуло твоих родителей изменить решение?

Стиви нервно окунула свою вафлю в горшочек с сиропом.

— Кто их знает.

— Они что же, просто взяли и сказали: «Мы отсылаем тебя обратно»?

— Я хотела сказать… — Стиви нервно потерла кожу под глазом. — Мы немного об этом поговорили, но…

Правда вертелась у нее на языке, она не столько лгала, сколько замалчивала факты. От обмана ее отделял один-единственный шаг.

— Понятия не имею, какие мотивы двигали моими родителями, — сказала Стиви.

Вот она и солгала. Так просто. Слова вывалились у нее изо рта. Шлеп — и готово.

— Об Элли ничего не слышно? — произнесла Стиви, меняя тему разговора. — Что об этом слышно?

Нейт еще какое-то время изучал выражение лица девушки, но потом, похоже, сдался и вернулся к омлету.

— Ничего, — ответил он. — То есть ее искали. На несколько дней сюда понаехало полиции. Без лишнего шума, но зато полно. Думаю, они даже прихватили с собой собак. Скорее всего, она ушла в Берлингтон. У нее там куча знакомых.

Стиви потягивала кофе и смотрела в окно. Они сидели лицом к задам школы, к линии густых деревьев, огораживающих ее территорию. Днем они высились крутой стеной, радующей глаз, а ночью разрастались до огромных размеров и чего в себе только не таили. Территория самой школы была плоской, но к дороге обрывисто уходила вниз, ее с двух сторон огибала речка. Существовал и другой выход — наверх, где высились зазубренные скалы, пики были выше, а лес — гуще.

Выбраться отсюда было делом нелегким. Стиви даже сомневалась, была ли в ночь исчезновения на Элли куртка.

— Ты ни в чем не виновата, — сказал Нейт.

— Что?

— Ты ни в чем не виновата, — повторил он, — что бы Элли ни сделала, от чего бы ни убежала, ты здесь ни при чем.

— Знаю, — ответила она, сосредоточенно глядя на квадратики своей вафли, — а что, кто-то говорит, что это моя вина?

— Нет, — быстро ответил он, — нет… Просто… Нет. Забудь, я ничего тебе не говорил. Ви и Джанелль, похоже, сейчас начнут целоваться взасос прямо над чашками.

Стиви повернулась и увидела, что Ви и Джанелль сплелись в тесных объятиях у кофейного автомата.

— Неделя выдалась долгой, — сказал Нейт, — больше не уезжай. Не оставляй меня с ними.

— С кем это — «с ними»?

— Со всеми.

— А я что, не «все»?

— Конечно, нет, — ответил он, — одни чувства да любовь. Я опять хочу оцепенеть и от всех убежать. Ты в таких делах мастерица.

Стиви улыбнулась, ткнула пальцем в телефон, посмотреть время, и сказала:

— Мне надо идти. На встречу с «Зовите меня Чарльзом».

— Иди, может, что-нибудь узнаешь и все такое прочее. Увидимся дома.

Дома.

Да, это действительно был дом. Он принимал Стиви как есть, что с учетом ее опыта казалось необычным. А заодно самым бесцеремонным образом являл собой место, где ей приходилось прибегать к самой большой лжи.

14 апреля 1936 года, 3 часа дня

— Надо видеть знаки, — сказал Эдди, — для нас, похоже, сошлись темные звезды. Пришла пора.

Эдди сидел на корточках на полу в гимнастическом зале, слегка покачиваясь на подушечках подошв, как сломанный игрушечный черт, выскакивающий из коробочки. Фрэнсис к астрологическим увлечениям Эдди относилась скептически, однако, как правило, их поддерживала. Но только не ночью. Грядущее оставалось запутанным и неясным.

— Бежим. Пора приступить к реализации нашего плана.

— Нет, — услышала Фрэнсис свой голос, твердый как камень, — нет. Не сейчас. Пока мы ничего делать не будем. Неужели ты не понимаешь, что это означает?

— Это означает, что темная звезда…

Эдвард собрался выдать очередную бредовую поэтическую чушь о темных звездах, серебряных принцессах и прочих персонажах, теснившихся в его голове. В своих виршах он порой заходил слишком далеко, чересчур увлекаясь символами. Фрэнсис это дело пресекла.

— Что бы ни произошло, — сказала она, — наше письмо теперь будет иметь к этому отношение. Сюда, Эдди, приедут копы. Много копов.

— И что из этого? Мы все равно собрались преступить закон!

— Если мы уйдем сейчас, — сказала Фрэнсис, — нас поймают в течение часа. Надо подождать. Потерпи.

— И какой нам в этом интерес? — спросил Эдвард, пододвигаясь к ней ближе.

Она ощутила на губах его дыхание и легонько оттолкнула.

— А такой, что это поможет нам выбраться отсюда и бежать. Если мы уйдем, то уйдем навсегда. Сглупить нам нельзя.

Здесь с Эдди все рассыпалось в прах. Он был так сумасброден и мечтателен, обладал таким воображением, но при этом никогда не думал о таких практических аспектах, как агенты ФБР, полицейские собаки и патрули на дорогах. Он хотел стать преступником, не обладая для этого ни опытом, ни надлежащей дисциплиной. И держать его в узде приходилось ей. Вот почему ей так много пришлось готовить самой. Надо было вернуться в «Минерву», в отведенную ей комнату. Там было то, в чем она нуждалась.

— Из-за них нам все равно придется уйти, — сказал он.

— Может, через день или два. А может, через пару часов. Ты всегда должен мне доверять. Сохраняй хладнокровие. И иди домой.

Она страстно припала к его губам и вышла из гимнастического зала. Идти через тоннель было рискованно. Им могла воспользоваться мисс Нельсон, и люк с другой стороны теперь наверняка заперт на задвижку. Придется топать по земле.