Книга Чужие пути, страница 34 – Лука Каримова

— Майл Вантис.

— Так вот Вантис, сегодня по вашему недосмотру, халатности в проверке достоверных фактов, вы чуть не лишили наш ковен сильнейшего ведьмака, не считая того, что он крестный сын лорда Давена или быть может вы не доверяете лорду Давену?

— Нет, нет… — Вантис замахал руками, бледнея под замораживающим взглядом Тайриса, хотя говорил мужчина спокойно.

— Так вот, к вашему сведению, давно готовилась операция по поимке опасного преступника и только благодаря усилиям Вестара и его напарницы, он был пойман. Кстати, в данный момент заключен под купол, поэтому сейчас двигаемся до места заключения. Я лично займусь допросом. Мое доверие к инквизиторам подорвано, я вынужден сообщить об этом вопиющем инциденте его величеству.

Сбледнули все стоящие инквизиторы.

— Монти, ты со мной? — повернулся к товарищу.

— Ну что ты Тай, мы с Галуэном вернемся на остров, а то оставили там нашу детвору, заодно попробуем каковы на вкус жареные кракены, ох… главное не объесться, — ответил Монтис.

— Прихватите и нам с Давеном.

— Вы сами знаете, о чем надо помалкивать! — крикнул им Давен, не поворачиваясь и скрывая дочь плащом.

— Естественно. Инкогнито так сказать! — Галуэн и Монтис телепортировались.

— Вантис, мне долго ждать, когда вы откроете портал? — поторопил Тайрис.

— Прошу прошения глава, — Майл быстро сделал что было велено и компания инквизиторов, вместе с ним и заключенным тоже исчезли.

У развалин остались только сидящий на траве Давен с Тамилой на руках. К ним подошел Микель и присел напротив, переводя удивленный взгляд с крестного отца на любимую.

— Дьявол меня побери, как я сразу не догадался. Цвет волос, глаза, поведение отнюдь не деревенской девчонки.

— Век живи — век учись, — Давен взлохматил его волосы. — Ну вы здесь и устроили, не представляю, что бы было, если бы не успели… — он прижал дочь к груди, и девушка обвила его шею руками.

— Какой же красавицей ты стала, как и говорила твоя бабушка, мужчина гладил ее волосы, вдыхал родной аромат и был абсолютно счастлив.

— Она умерла около года назад… — грустно сказала Тамила.

— Я даже не знал об этом, почему ты не написала я бы…

— Сразу забрал меня, зачем?

— Действительно. Чего еще ждать от взрослой дочери. В последний раз, когда мы виделись, ты была ребенком.

— Сейчас я тоже себя им ощущаю. Очень устала, хочется спать, — она прикрыла глаза.

Микель уже хотел взять ее на руки, но видя строгий взгляд крестного, передумал.

— Сегодня переночуете в моем доме, — строго сказал он и они телепортировались.

От услуг горничной, Тамила отказалась. Давен ей не перечил, предоставив в ее распоряжение комнату, которая давно ждала свою хозяйку.

— Ты, тоже приведи себя в порядок, — сказал Микелю, пока тот топтался у дверей женской комнаты. Оборотню повторять дважды было не нужно.

Спустя час, он был чист, одет в приличную одежду, а главное пил живительные эликсиры.

Давен зашел к Тамиле, когда она улеглась в кровать, влил ей в горло укрепляющее и поцеловав в лоб, поправил одеяло. Девушка как в детстве свернулась калачиком, держа его за руку. Она потерлась о его мужскую, грубую ладонь кончиком носа и поцеловала.

— Я очень по тебе скучала.

— А как я скучал по моей маленькой ведьмочке, — поцеловал ее руки и задернув шторы на окне, вышел из спальни.

В кабинете его ждал Микель. Теперь оборотень походил на аристократа, а не оборотня-оборванца. Пил успокаивающий чай, сидя в кресле и вытянув ноги к камину.

Давен опустился в соседнее кресло и тяжело вздохнув.

— Рассказывай, все от начала и до конца, только опустим твою порочную связь и подробности, связанные с Асмирой.

— Тогда начну вот с этого, — коснулся своей шеи и на ней появился ошейник с серебряным поводком. — Поможешь избавиться или это мое вечное украшение?

— Помогу, это она на тебя его надела? Насильно?

— Нет, я сам виноват.

— Хорошо, что признаешь свою глупость. Надеюсь ведьма многому тебя научила.

— Слишком… — опустил взгляд в пол и нахмурился.

Давен коснулся поводка и зашептал слова отречения, в его руках поводок задрожал, кожа на шее оборотня покраснела и его обожгло, зашипев от боли, Микель дернулся, когда его тут же охладили. Боль прошла, поводок исчез.

— Бесник сказал, что для этого нужен целый ритуал, несколько глав ковена.

— Он — идиот, а ты побольше верь всем, кто рассказывает про ритуалы и несет подобную ересь. Но если попадешься во второй раз, сам будешь выпутываться. Слова отречения знают далеко не все главы ковена, а только самые опытные ведьмаки, каких мало.

— Что планируешь делать дальше? Я о Тамиле.

— Жить, любить, быть до конца дней, что ты хочешь услышать? Или мне нужно доказать тебе серьезность моих намерений?

— Мне нет. Это ее личная жизнь, она сама решает с кем быть. Я не монах чтобы поучать вас нравственности.

— Это радует. Как только ей станет лучше, представлю своей матушке.

— Попробуй, но ты не можешь рассказать ей о том, чьей дочерью Тамила является.

— Почему?

— Когда у тебя появится собственный ребенок — поймешь, что его или ее безопасность важнее всего и всех. Думаешь почему никто не знал о том, что у меня есть дочь? Я скрывал ее от всех. И скрывал бы дальше, не появись вы тут, и не впутайся в это Бесник.

Микель понял и осознал всю тяжесть того бремени и страха за жизнь любимого человека, которые лежат на плечах крестного отца.

— Твоя мать не из тех женщин, которые примут деревенскую девку, но и Тамила не простушка, от которой можно будет откупиться, и она забудет, как с ней обошлись.

За окном давно была глубокая ночь. Чуть позже в дом Давена прибыл лорд Тайрис и уже при нем, Микель рассказал в подробностях о преступлениях его бывшей напарницы и Бесника. О том, кто убивал молодых студентов.

Бесника ждала смерть, но не обычная казнь, а заточение наедине со своим амулетом, который Тайрис заколдовал чтобы заключенный не смог его с себя снять.

Через неделю, инквизиторы найдут в камере его мертвое тело. Высохшее словно мумия, кости, обтянутые сероватой кожей и черные провалы пустых глазниц.

* * *

Утром Тамила проснулась полная сила, она с удовольствием нежилась на удобной кровати. Неужели все их злоключения закончились. Ей захотелось увидеть Микеля, обнять его, поцеловать отца, заплести его бордовые, как у нее, волосы в косу, как она делала в детстве.

Обув тапочки и накинув халат, она спустилась на первый этаж, ведомая ароматами еды.