Книга Дочь Гробовщика, страница 30 – Лука Каримова

С легким волнением я пробегала взглядом по списку выбывших, его обновляли каждый вечер, вывешивая на стенде первого этажа в общежитие и в главном корпусе.

Крабат, Юро, Матиас, Корвин, Михал, Бранко и другие боевики прошли в одиночных испытаниях. На все про все им дали три дня. Теперь настал черед некромагов.

Тянули жребий, и первой выпало идти мне, но из некромагов меня никто не поддержал. Некоторые, наоборот — провожали полными ненависти взглядами.

Первым испытанием стал густой непроглядный лес в сумерках.

Здесь я повстречалась с сильным духом, попытавшимся проникнуть в мой разум и завладеть телом, но я легко с ним справилась, поморщившись от неприятной боли в груди. Пентаграмма ревностно оберегала мое тело и разум от чужого посягательства.

Вторым было кладбище с десятком умертвий — опасный вид нежити, эти скелеты в старых доспехах с мечами бежали за мной, стуча своими костями и будя покойников, готовых сожрать живую плоть. Я не могла позволить им прикоснуться к себе, тогда бы они вытянули из меня жизненную силу.

На первый взгляд обычные неразумные скелеты, управляемые волей сильного некромага, но на деле — не менее опасны, чем другая нежить. Но и здесь я справилась. Этой группой нежити управлял некромаг-пятикурсник, я видела его на поле. Кажется, именно с ним в паре стоял Крабат. Из оружия мне досталась коса, ею я скашивала скелетов и мертвяков, а затем повторила действие с кровью, тем самым подчинив врага. Хоть и не без труда, но я справилась, обезвредив противника, не ожидающего, что я мастерски скроюсь, слившись с тьмой и подкравшись к нему сзади.

Третьим испытанием стал очерченный печатью ритуальный круг для вызова демона, с полыхающим внутри пламенем. Я не знала, кто окажется передо мной. Сердце громко застучало, стоило мне встать в шаге от начертанной пентаграммы.

За защитным кругом подул сильный ветер и вот, я смотрю в золотистые глаза. Темные брови, высокий лоб, прямой нос, мужественное лицо. Черные волосы заплетены в косу. Широкоплечий и статный демон, одетый в восточный кафтан. Взглядом золотистых глаз в обрамлении черных, пушистых ресниц он раздевал меня.

Я знала, что он не сможет навредить мне, разве что попытается повлиять, но какой из иерархии был этот демон, я не знала. Он продолжал на меня смотреть с усмешкой, и вдруг мне стало тепло: по телу разлилась приятная усталость, еще немного, и я бы упала на колени, если бы не оперлась о шест косы. Демон давил на меня своей аурой, хотел, чтобы я пала ниц.

— Какой ты хорошенький, даже в этом виде, — прошептал он.

— Как твое имя? — пролепетала я, стараясь сосредоточиться.

— Неужели, ты меня не узнал или... не почувствовала?

На меня нахлынула волна неизвестного до сих пор желания, телом и душой я захотела слиться с этим демоном, отдаться ему.

«Он понял, кто скрывается за моим мужским обликом. Демонов просто так не проведешь, они не только чувствуют, но и чуют стоящего перед ними человека».

Подтверждением моих мыслей стала широкая улыбка-оскал:

— Вот, теперь узнаешь?

— Асмодей — демон похоти.

— Он самый. Меня вежливо попросили проэкзаменовать тебя, но я вижу, ты едва стоишь на ногах. Не желаешь прилечь... и окунуться в вихрь страсти вместе со мной? У меня давно не было молоденьких и неопытных студентов, твой вид меня не смущает, — он облизнул губы и вдохнул мой аромат. Его глаза широко раскрылись и в них больше не плескалось золото, там горел сжигающий огонь.

Печать на моей груди взорвалась жаром, стало невыносимо больно, и я застонала, упершись ладонями в колени, в голове поселился туман, я с трудом соображала.

— Прекрати... — я тяжело дышала.

— Хм, не выйдет у нас с тобой любовь. Ты насквозь пропитана первородной тьмой, она лишила тебя невинности, впитавшись в кости и плоть. Я же отдаю предпочтение девственным юношам и девам, с чистыми душами, дабы испить их свет, как лучшее вино, — помпезно сказал демон.

Я все-таки упала на землю, рядом лежала бесполезная коса.

Асмодей водил острыми ногтями по полупрозрачной стене пентаграммы, насылая чары, сводящие меня и мое тело с ума.

— Вместо постельной услады, мне встретилась глупышка, обрученная с тьмой. Когда-то, ты умерла, но тебя вернули обратно, однако первородную тьму из тебя все равно не вытравили. Ты — наполовину лич, моя девочка.

— Ах... — я сжалась в комок, постанывая и жадно глотая ртом воздух, экстаз медленно подбирался ко мне, как что-то мерзкое, склизкое, чего я не желала. На глазах выступили слезы.

— Я удивлен, как ты цепляешься за жизнь и человечность. Даже моя пытка удовольствием, другая на твоем месте давно бы кричала, молила ублажить ее, а ты сопротивляешься. Но ведь это так приятно... Ну же, сотри эту преграду с земли, и я подарю тебе блаженство, какого ты никогда и ни с кем не испытывала и не испытаешь, — увещевал он.

«Повтори In expulsis Asmodeus! Изгнание Асмодея», — я услышала в своей голове знакомый и такой приятный в этот миг голос.

— In expulsis Asmodeus, — выкрикнула я, начиная подергиваться.

— Глупая некромантка... — недовольно прошипел демон.

Сильный порыв теплого ветра пронесся между нами, погасив огонь в круге.

Дрожащими пальцами, я вытащила кинжал и прочертила на печати крест, тем самым нарушив границы и перекрыв ее действие.

Полежав на холодной земле и окончательно придя в себя, я встала на ноги, и подобрав косу, побрела дальше. Мысленно благодаря того единственного, кто во второй раз спас меня.

Я оказалась посреди знакомого леса. Вдалеке виднелась поляна с лавками, полыхал костер. «Где все остальные?» — однокурсников не было. «Видимо, их тоже отправили на испытания», — стоило сделать несколько шагов, как кусты затрещали и на меня, сбив с ног и припечатав к земле своей тяжелой тушей, налетел вендиго. Это существо я узнала по запаху.

Однажды в детстве, во время прогулки с отцом по лесу, у разрытой могилы мы увидели вендиго, он поглощал мертвую плоть.

Морда не то медведя, не то оленя с острыми окровавленными клыками. На голове рога, руки-когти и грудная клетка со слезающими с нее кусками плоти, подобно старой змеиной коже. Человеческие ноги неловко переступали, но это не помешало ему оказаться быстрым.

И сейчас, валяясь на земле, прижатая огромным тяжелым разлагающимся телом, я успела выставить перед нами шест, не позволяя отвратительной морде с клыками вцепиться мне в горло. На грудь из пасти капала зловонная кровь.

Превозмогая тошноту, я призвала тьму и слившись с ней, растворилась из-под противника. Монстр лежал на траве, озираясь по сторонам и вынюхивая меня.

Появившись вдалеке и приготовившись к атаке, кончики моих пальцев обагрились кровью. Подняв руки перед собой, к вендиго потянулись алые нити и хлестнули по нему, как плеть. Половину морды чудовища разорвало на куски, ее алые лоскуты упали на землю, он взревел и бросился ко мне.