Книга Дочь Гробовщика, страница 50 – Лука Каримова

Рядом с унылым супругом, сидела его женушка, при виде нас, дамочка в зеленом повернулась — и я увидела на ее заплаканном лице удивление.

— Простите, госпожа болотница, что задержалась с подарком на вашу годовщину, — рассыпалась в извинениях Джиневра, протягивая ей с сорванными по пути желтыми кувшинками свои чулки. — Дойти к вам не так легко, но мы исправно выполнили заказ господина Болотника.

— Мы раскаиваемся за причиненные вам неудобства и запоздалую доставку, — вторила я, и для усиления эффекта поклонилась. «Не хватает лишь шляпы со шпагой».

Болотница захлопала длинными ресницами и, смахнув с плеча стрекозу, прошлепала к Джиневре. Стоило ей примерить чулки, как она задрала юбку до колена и с громким хлюпаньем запрыгала на месте, лучась радостью.

— Ох, негодник, — жена бросилась мужу на шею, свою обиду она вмиг позабыла, приняв запоздалый подарок.

«К счастью, женушка оказалась понимающей особой», — подумала я.

— Спасибо вам, — болотник улыбнулся, похлопав супружницу по пухлой ягодице.

— Всегда пожалуйста, но не могли бы вы избавить наш университет от тумана, а то не продохнуть. И в теплицах все растения увяли, — осторожно попросила я, сделав печальное лицо.

Джиневра громко шмыгнула носом, утирая глаза платком.

«Актриса от бога», — похвалила ее я.

— Ну, с туманом дело такое… — неохотно начал болотник.

— Да будет тебе! Переживешь, я тоже от него устала, ни черта ведь не видать! — жена толкнула его в плечо, и муж окунулся в воду, лягушка спрыгнула с его носа.

— Ладно, ладно, — отплевываясь, пробормотал он, и сел на кочку. — Развею… но не сильно.

— А нам сильно и не надо, — Джиневра замахала руками.

Болотник набрал в легкие воздуха и мощно подул. Сильный порыв ветра пронесся по топи. Заколыхались ветки редких деревьев, зашумели кусты и травы. Белесая мгла вмиг растворилась и на болоте просветлело.

— Красотища! — восхитилась ведьмочка, любуясь открывшимися болотными цветами и ягодами.

— А то! Не зря я за него замуж вышла. Он хозяин самого лучшего участка, — похвалилась жена болотника, но мужу не было дела до этих разговоров, перекинув свою половину через плечо, он уплыл, скрывшись за высокими холмиками и корягами.

Пендрагон с облегчением вздохнула:

— Ух, боялась, что не поможет, — зашептала она. — Вдруг ей бы не понравились чулки…

— Понравились, а это главное. Теперь можно возвращаться к нашим.

Но у костра нас ждал только Крабат. Юро и Матиас давно пропали в кустах и, судя по всему, выберутся они оттуда не скоро. Грибочки оказались не самыми полезными. Хотя и помогли вывести из организма все лишнее.

Второй рыбы в сумке у Крабата не оказалось, зато были яблоки и печенье. Чем мы с Джиневрой и перекусили, мяса мне не хотелось. В отличие от Пендрагон, сильного голода я не испытывала.

От затянувшихся мужских посиделок в кустах, Джиневра принялась готовить зелье от несварения. Продезинфицированная вода была во флягах, но от грибов помогала исключительно болотная.

— Давно могли бы быть в университете. Но нет, приходится с ними тут нянчиться, — ворчала ведьмочка, набирая в прихваченный Крабатом небольшой котелок воду.

— Кто додумался полакомиться этими грибами, уж не ты ли? — я скрыла улыбку, отвернувшись к костру, но в ответ, вместо очередного ругательства услышала всплеск. Обернувшись — Джиневры не было.

Мы с Крабатом бросились к черной воде.

— Ничего не разглядеть! — некромаг стал быстро снимать экипировку,

— Не лезь, — остановила его я. — Там могут быть навки: и твои беруши не помогут.

— А кому они помогут, тебе что ли? Жить надоело, Некроманцер? — оскалился он.

«Мне так охота жить, что словами не передать. Но и навки мне не страшны, в отличие от тебя».

Спорить с ним было некогда, на мне ничего тяжелого не было и, скинув ботинки, я щучкой нырнула в черную воду. На темном дне, лежала Джиневра, а над ней нависла та самая утопленница, которую мы уже видели.

Держа в руке некромантский кинжал, я подплыла к Джиневре. Утопленница смотрела на меня взглядом, затуманенным серой пеленой. Ее волосы развевались, а ткань сорочки напоминала парус.

Рассекая кинжалом воду между нами, я схватила Джиневру за руку и потянула к себе. Вода облегчила ее вес и мне было совсем не сложно вытащить ее на берег, где девушку подхватил Крабат. Из кустов, застегивая ремни, выбрались Матиас и Юро. При виде нас у воды, они тут же бросились к берегу.

Я подтянулась на руках, отбросив кинжал на траву, чтобы он не потонул в воде, и с облегчением услышала кашель отплевывающейся от воды Джиневры.

— Диаваль, давай руку, — надо мной встал Юро. Лицо оборотня было перекошено, но я не могла понять, то ли ему страшно, то ли он в гневе, но руку подала… Глаза Юро расширились от ужаса, а меня обхватило нечто ледяное, сдавливающее ребра и уволокло обратно в черную воду.

Меня сжимали бледные, мертвые пальцы. Я чувствовала, как утопленница вытягивает из меня жизненную энергию, ее объятье причиняло боль, сдавливая все сильнее. Я задыхалась и, замахав руками, удачно задела голову утопленницы. Хватка ослабла, и я поспешила этим воспользоваться. В ход пошли мои ногти. Я проткнула горло покойницы — крови не было, оно повисло в воде, а я закрыла глаза, провалившись в темноту.

Что-то или кто-то болезненно давил мне на грудь, словно бил по ней, пока меня не стошнило болотной водой. Во рту ощущался преотвратный привкус. Надо мной навис мокрый Юро, вода стекала с его волос по лицу и телу, расширенные зрачки оборотня опасно пульсировали.

Я попыталась подняться и меня рывком усадили, стиснув в объятьях.

— Жив! Что бы было, если бы ты умер от рук покойницы. Романтика, да и только, — Юро пытался шутить, но его голос дрожал.

— Да, приятного мало, — хрипло отозвалась я, глядя на бледную Джиневру.

Матиас завернул ее в куртку и теперь отогревал. Хоть девушка была полностью сухая, ее все равно трясло:

— Б-б-больше не буду тут купаться, — сбивчиво пробормотала она.

— Я тоже, — меня поставили на ноги, и Крабат помог высушить одежду и волосы магией.

— Считаю задание исполненным.

Некромаг посмотрел на меня долгим взглядом и похлопал по плечу.

— Я рад, что с тобой все в порядке. Юро тут чуть сума не сошел, пекся о тебе, как о родном брате.

— Это я-то? — оборотень, как настоящий волк, стряхнул с себя воду.

— Ты-то! Прямо весь исскулился, я слышала, — подтвердила Джиневра. — Не зря же ты так умело делал Некроманцеру искусственное дыхание.

Опешив от этой новости, я представила, что бы на это сказал Астарот и считается ли это за поцелуй?