Книга Связанные нитью, страница 20 – Лука Каримова

— Кушай, милая, все свое. Сама варенье закрывала да хлебушек пекла. Знай, что вы прилетите в гости, целую поляну накрыла, ну да это уже днем, когда отдохнете.

— Подождите! — Слава схватилась за голову. — Объясните, что происходит, а то я сейчас сойду с ума от обилия информации.

— Батюшки, так они тебе ничего не рассказали?

— Не успели, — сказал с набитым ртом Матюха, с хрустом откусывая от огурца.

— Мать честная! Во мужики пошли, как в постель тащить – так сразу, а как правду рассказать, так сто лет у них не допросишься, — она покачала головой. — Меня зовут Алла, без всяких отчеств, и говори со мной на «ты». Я дама в самом соку, — она игриво подмигнула Матвею, который закашлялся, подавившись щами.

Мирославе пришлось как следует похлопать его по спине.

— А почему вы мальчишек называете мужчинами?

— Так а кто ж они? Самые настоящие мужчины… — она осеклась, посмотрев в сторону комнаты, где спал Кирьян. — Только маленькие, — женщина засмеялась.

— Значит, нам не ждать Ариадну? Я не знаю, что делать, первый раз столкнулась с… магией, — пробормотала Слава, пробуя варенье. Чай также оказался на удивление вкусным, и с каждым глотком напряжение и волнение отпускали Мирославу. Случившееся казалось пустяком: подумаешь, волшебство существует. Действительно, чему тут удивляться.

— Да, сестры не будет, а сколько — ей одной известно. Она редко отзванивается и часто бывает недоступна. Пробовала связаться с ней через зеркальце, но там как по телевизору без антенны — один серый шум и волны.

— И как нам быть? Нас преследовали какие-то странные большие кошки… лысые, — Мирославу передернуло при воспоминании об этих существах. Она не любила сфинксов, потому что считала их мстительным животными, не говоря уже о непривлекательности данной породы. «Моя неприязнь к ним началась после одной такой кошки у моего бывшего, которая каждый раз норовила укусить меня или оцарапать. Видать, ревновала к своему хозяину».

— Ну ничего, красавица, пока поживете у меня. Ариадна говорила, что ты пишешь статьи по туризму. Так у нас тут тоже имеются свои достопримечательности, надо развивать внутренний туризм, а не шляться в эту Европу. Ты не знаешь, там уже прошло средневековье и времена чумных крыс?

Матвей в голос засмеялся.

— Я полагаю, что да-авным да-авно…

— А вы, молодой человек, будьте любезны вымыть руки и отправляйтесь спать к своему… дружку. Мы тут с Мирославой посекретничаем, по-женски, — скомандовала Алла.

— Вы главное лишнего не наболтайте, а то Слава с дороги еще упадет в обморок, — он округлил глаза и ушел. Когда за ним закрылась дверь комнаты, Алла схватила Мирославу за руки и, улыбаясь, прошептала:

— Ну тебе девка и свезло, таких красавцев отхватила. Ну да ладно, слушай меня внимательно. Они теперь повязаны с тобой жизненной нитью, и связь эта будет крепнуть или истончаться, в зависимости от твоих к ним чувств.

— Не совсем понимаю, о чем вы… — Слава осторожно высвободила руки и взялась за чашку.

— Они-то тебе вряд ли расскажут всю правду. Мужчины… мальчики все любят секретничать и казаться сильнее, чем они есть на самом деле. Но у этих двоих большие неприятности в своем мире.

— Каком еще своем мире?

— Ты пей, пей. Очень вкусный чай с вареньем, — Алла намазала на кусочек хлеба клубничную смесь и засунула в раскрытый рот Славы. Девушка послушно зажевала, запивая большим глотком чая.

— Так вот, они оба из другого мира, где есть магия и прочая ахинея. Мы-то у нас тут привыкли к шабашам, изредка балам, но такие в основном в Европе. Там полным-полно аристократишек-магов, которые кичатся своим происхождением, хотя у меня в мизинце магии больше, чем в надушенном парике какого-нибудь барона.

— Они не носят парики… разве что на маскарады, — осторожно поправила Слава.

— Да? Ну неважно. В общем, сбежали твои мальчишки от проблем. Да не простых, а которые угрожали их жизням. Всего рассказать не могу, чего не знаю, того не знаю. Сама все услышала от сестры. Сидели с ней на похоронах, наливку мою домашнюю пили. Знакомая так ее уважала, жаль, что перед смертью не успела еще раз выпить. Ну да я отвлеклась! Повязаны вы этой самой нитью, и чем крепче связь, тем лучше.

— Эм… я все еще не понимаю, о чем вы говорите…

— Ох, плохо мне удаются объяснения. У Ариадны язык хорошо подвешен. Нельзя твоим мальчишкам к себе возвращаться, иначе убьют их. Там сейчас в королевстве такие козни, что лучше переждать здесь. Особенно наследному принцу.

— Какому принцу? — Мирослава откинулась на спинку стула, удивленно хлопая глазами.

— Матвей — принц. Решил его папаша не без помощи своего советника женить на заморской девице и породниться всеми способами. А принцу эта идея ох как не понравилась, и он улизнул, а в помощь ему подрядился Кирьян — сильный маг. Ему тем более нельзя обратно. Принцу-то ладно, никто не тронет. Женят насильно и все, а Кирьяну — голову с плеч или в цепи противомагические закуют и бросят в темницу.

— Так, это я поняла. А что за нить, которая нас связывает?

— Так зеленая она, неужели ты не замечала ни разу?

— Нет. С чего бы? — Слава сделала еще глоток, и появившаяся злость мигом улетучилась. «Ну да, не понимаю я, что происходит. С трудом верится, что магия есть, а вместе с тем, почему ей не быть-то? Я же все видела своими глазами, так почему Матвею не быть принцем, а Кирьяну магом в бегах?»

— Я так поняла, что их чуть не поймали, раз напали королевские ищейки? – спросила Алла.

— Да, черные и лысые кошки, правда, большие.

— Вот-вот, точно ищейки. Ими управляют королевские маги, сам Кирьян был на службе.

— Маленький мальчик и при этом сильный маг?

— А ты как хотела? В их мире все может быть. Это у нас в магию никто не верит, все чертовы скептики, зато нарисованным образам молятся и думают, что на них снизойдет манна небесная. Тьфу ты! Я понимаю верить в древних богов, которые природой повелевали, но мало нас, язычников, осталось. Вся магия от природы: солнце светит, трава растет, вода течет, огонь горит. Даже цветок вырастает сам — уже волшебство, главное приложить к этому руку и сердце.

Мирославе нравилось умиротворение на добром лице Аллы, ее улыбка и как она с нежностью отзывалась об этих вещах.

— Связь ваша нужна в первую очередь мальчишкам. Окрепнет – и никто не посмеет отобрать их у тебя, а там кем решишь — тем им и станешь: хоть матерью, хоть женой или на крайний случай сестрой.

— Какой женой? Они ведь мальчики!

— Ну так вырастут! Или ты думаешь, они только котами могут оборачиваться?

На это Мирославе нечего было возразить. Она вспомнила сон, в котором ссорились тот самый светловолосый мужчина, с которым она познакомилась, и чье имя вылетело у нее из головы, и другой – с каштановыми, чуть вьющимися волосами и серо-зелеными глазами. «Может, это был вещий сон, и парнями могут оказаться Матвей и Кирьян, что-то схожее есть… вроде бы».