Книга Вверх тормашками в наоборот. Книга 1, страница 69 – Ева Ночь

— Успокойся! — бросаю его на грудь Геллана. — Он жив, дурень!

Кот, жалобно мяукнув втягивает воздух, поводит золотистым носом, припадает головой к груди бездыханного тела, судорожно выдыхает и начинает шершавым языком водить по лицу Геллана.

— Фуф… заварили кашу…

Я без сил падаю на песок и ощупываю ладонь. Ерунда, кожу только разрезало. Даже кровь почти не идёт. Рукам досталось: царапины, укусы…

Срываюсь с места и бегу к озеру. Пытаюсь в ладонях принести воды. Плещу в лицо Геллану. Затем от души брызгаю со рта. Веки дрогнули, Геллан вздохнул. Слава Богу.

— Жив? — спрашиваю не пойми зачем.

Он молчит. Медленно садится. Смотрит на Димона. Во взгляде — ненависть… будь это яд — убил бы за секунду.

— Ты знаешь, кто это? — спрашивает, не отрывая глаз от дракоящера.

— Д-димон, — выдаю растерянно. — То есть Дирмарр.

— Дракоящер, убивающий дыханием. Он убивает, Дара. Всегда убивает, превращая человека в блестящую мёртвую куклу.

— Неправда! — горячо защищаю я Димона. — Он не такой!

По лицу Геллана проходит судорога.

— Такой. Он такой. Убивает. Не спрашивая, не задавая вопросов, не давая шанса убежать или скрыться. Тупое, злобное создание.

— Димон! Что ты молчишь?! — кричу, не желая слушать злые слова.

Это не Геллан, он не может говорить так! Добрый, терпеливый, занудный Геллан, готовый понять всех и вся, закрыть собою и уберечь…

Дирмарр брезгливо дёргает носом.

— Он не слышит меня, Дара.

— Что, совсем?.. — теряюсь я.

Геллан с трудом отрывает взгляд от дракоящера и смотрит на меня.

— Ты… говоришь… с этим?..

Слава те, Господи. Кажется, до него начало доходить.

— Ну да! Разговариваю! И никакой он не тупой! И не… убийца! Врёшь ты всё!

Геллан снова меняется в лице.

— Ты спрашивала. — он проводит рукой по обезображенной щеке. — Откуда. Спроси у него, если он и впрямь разумен. Пусть он скажет, откуда.

Снова жест по обезображивающей жуткой вмятине.

— И это, — он срывает перчатку с руки. — И это, — рвёт ворот, обнажая плечо в страшных шрамах. — И дальше… ты видела.

Я смотрю на Дирмарра остановившимся взглядом.

— Димон… скажи, что это неправда… пожалуйста…

Он молчит. Только шея поднимается гордо, застывая величественно и… страшно. Это правда. Я понимаю без слов.

— Так получилось, Дара, — говорит медленно. Не оправдываясь, не пытаясь казаться лучше.

— Он… сказал правду?.. Про убивающего дыханием?..

— Да. — впечатал в сердце кол — не вдохнуть, не избавиться.

— Зачем?.. Ты же… добрый, Димон…

Он взмахивает крыльями, словно пытаясь избавиться от раздражения и молчит. Долго, как в театре.

— Тебе… не понять, Дара. У каждого своё место, помнишь?..

Я опускаю голову. Мир рушится… привычное меняет цвет. Как увязать в себе рыжего добряка Димона и убивающего дыханием Дирмарра?..

Геллан больно сжимает мою руку.

— Я должен убить его, понимаешь?.. Чтобы больше никто и никогда не превратился в мёртвую куклу, начинённую солнечными камнями.

Дирмар клокочет горлом, кашляет и давится звуками:

— Кхрррр-кха-кхарррр-фшшшссс.

Смеётся?.. Я уже ничего не понимаю.

— Я хочу, чтобы он меня услышал, — говорит дракоящер повелительно.

— Говори… я скажу…

— Неееет, — он веселится и мотает головой. — Он услышит. И поймёт.

— А как?.. — в голове — сотни труб и окрошка с веточками петрушки, прилипшей к мозгам.

— Сорокош. Помоги.

Где-то внутри тянется ниточка. Я просто иду за ней, как за волшебным клубком. Протягиваю руку к коту. Крепко обхватываю пальцами морду. Кот не сопротивляется. Замирает. Второй рукой тянусь к Геллану. Кладу ладонь на его влажный холодный лоб. Слышу, как звенит воздух, ловлю голубую дугу телом, задыхаюсь. Меня отшвыривает в сторону. Еду задницей по песку, взрыхливая его ступнями. Недалеко, всего на метр.

Дирмарр смотрит Геллану в глаза. Долго, внимательно, холодно.

— Мне жаль, — говорит медленно, четко, без шипения и лишних звуков. — Жаль, что случилось между нами. Прошу прощения только за это. Ты подошёл слишком близко. У каждого своя задача в жизни, не правда ли?.. Моя — убивать тех, кто подходит слишком близко и не имеет на это права.

Я вижу, как дёргается Геллан. Он слышит, но молчит.

— Ты так ничего и не понял, мальчишка. Я мог убить тебя. И тогда, и сейчас. Но не сделал этого. Не потому что пожалел, нет. Рождённый убивать, умру в одиночестве, оставшись замком, от которого, наверное, так и не найдётся ключа… Я увидел тебя, но поздно. Кое-что отнял, но и дал взамен. Как компенсацию за… ошибку.

Геллан стремительно вскакивает на ноги. Так умеет делать только он — быстрый, собранный, опасный воин.

— Дал?.. Не убил?.. — в голосе горечь.

Он сжимает кулаки — тонкий, как лезвие. Безоружный, но не беззащитный. Я вижу, как нарастает сила, как дрожит от напряжения тело. Он выдыхает воздух толчком — и песок покрывается голубой стынью, острыми кристаллами, глыбами ощерившихся пиков-льдин, что сияют на солнце холодно, красиво, но мёртво…

Дирмарр исчезает и появляется сбоку, вне зоны опасности.

— Кх-кх-кхрррр — смеётся, скалит зубы. — Молодец, мальчик!

Лёгкий пар вырывается из открытой пасти, дракоящер изгибает шею и с силой выдыхает воздух. Точно так, как Геллан минуту назад… На песке вырастают острые камни, слепящие до слёз.

— Почти нет разницы. Лишь сила стихий, малышшш. Сила Земли против силы Воздуха. Я пробудил тебя, пробудил твою силу, которая могла никогда не вырваться наружу. Через боль и страдания, через беспамятство и муку — ты выжил. И стал другим. Ты долго сопротивлялся, но принял дар. Не до конца раскрылся, но ещё не поздно. Сорокош — это ещё один шаг. Просто иди и бери. И однажды станешь тем, кем должен.

Я смотрела во все глаза. Слушала. И не понимала. Но, кажется, понял Геллан.

Он провёл рукой по лбу, словно очнулся.

— Думаешь… это равноценная плата за инакость?..

— Думаю, у каждого свой путь. Дара!

На полусогнутых ногах я подбежала к Димону. Погладила рыжую чешую ладонью. Тёплый, как печка…

— Не уходи… пожалуйста…

Он склоняет голову и дышит в волосы. Трётся мордой о макушку.

— Я должен. Это… была слабость. Желание хоть немного побыть… семьёй, которой у меня никогда не будет. Ты всё знаешь, моя глупая добрая Дара… всё понимаешь…