Книга Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #4, страница 36 – Вадим Булаев

— Отблагодаришь, — букинистка была сама решительность. — Расскажешь при оказии, зачем тебе это понадобилось. В кафе. За рюмкой чаю в пять звёздочек. Можно и под водку с селёдочкой. А пока ты тупишь от наглости малознакомой дамы, займись полезным — сделай скриншот нужной местности, обведи интересующий участок красным и сбрось мне.

Смартфон потух, связь закончилась. Швец взял с подоконника ноутбук, где владелец имел привычку держать разную мелкую электронику для пользования во время обеда или ужина, и увлечённо вбивал в поисковик адрес ближайшей к требуемому месту пятиэтажки. Разговор ему пересказывать не потребовалось — Лана говорила громко, слышали все.

— Ага... угу... вот... Готово... Теперь создаём новый рисунок... — призрак не чурался прогресса и понемногу овладевал компьютерной грамотностью. — Где она у тебя тут, куда отправлять?..

Тилиньканье о доставке сообщения словно поставило точку в насыщенном, полном неприятных открытий, дне. Наступал вечер, захотелось расслабиться. Взглянув на часы, Сергей неожиданно почувствовал, насколько сильно он вымотался за сегодня, и непроизвольно зевнул, прикрыв рот. Антон, правильно оценив обстановку, засобирался.

— Про кости и твои задумки завтра пообщаемся. Не убегут... Ты отдыхать ложись. А я на место смотаюсь. Пообщаюсь со старичками. Вдруг повезёт найти старожила какого? На одни планы застройки надежды мало. Люди — наше всё.

Иванов хотел было из чувства товарищества увязаться следом, но Щвец его отговорил:

— Бессмысленно. До полной темноты добираться будешь. А я — раз! И готово. Завтра где встречаемся?

— У опорника, часов в девять. Знаешь, где это?

— Найду. С участковым потрещать хочешь?

— Обязательно. Он там всех знает, грех не спросить...

Пожелав друг другу удачи, друзья расстались.

***

Встав с утра пораньше и порадовав домовую отменным аппетитом при уплетании горячих, со сковородки, блинов с начинкой из обжаренных, с лучком, мелкопорезанных грибочков Иванов отправился к капитану Жене. От души потолкавшись в троллейбусе, пересев в маршрутку, без четверти девять он, отдохнувший и полный свежих сил, подходил к знакомому оплоту территориального правопорядка.

Участковый отсутствовал, о чём свидетельствовала закрытая на замок дверь, а вот Антон торчал неподалёку, опёршись спиной о ствол старого тополя и сосредоточенно курил, развлекаясь пусканием колец из табачного дыма.

Занятие увлекло не на шутку. Призраку было мало просто выпустить сизый круг — он настырно пытался подгадать, чтобы следующее колечко попало в предыдущее и прошло сквозь него, не задевая краями.

— Приветствую. Ты так умеешь? — очередная попытка похвастаться мастерством не удалась. Дымные стенки в последний момент перепутались между собой, разрушая всю задумку.

— Не умею, — признал инспектор. — Мне оно без надобности.

— Ты не прав. В любом деле нужно добиваться совершенства.

Непринуждённое начало встречи с намёком на самолюбование свидетельствовало, Иванов знал по опыту, что напарнику удалось накопать нечто достойное внимания.

— Излагай.

— И ведь не поздоровался даже, — напоказ скорчил кислую мину призрак. — Ни здрасьте тебе, ни как ночь прошла...

— Привет. Извини, о своём задумался… Как ночь прошла?

— Ох, и не спрашивай… Не знаю, с чего и начинать. Столько всего…

Наблюдая привычный, ставший скучноватым ввиду частых повторений, ритуал, подразумевавший уговаривание с упрашиванием, парень терпеливо ждал, когда разыгрываемый моноспектакль закончится. Надо всего лишь не обращать внимания на Тохино кокетство, а там ему и самому быстро надоест выделываться.

И в этот раз ничего не изменилось. Швец докурил, сетуя на недооценённость и переработки, затушил окурок о каблук.

— Эх, бедный я... Не спамши, не жрамши...

Не поддаваясь на жалобные стенания, Сергей достал из кармана конфетку, полученную на презентации очередной кондитерки в каком-то торговом центре и неизвестно сколько провалявшуюся в забвении, протянул другу.

— На. Надбавка за вредность. Вместо молока.

Тот критически осмотрел подношение, однако отказываться не стал. Сняв обёртку, закинул сладость в рот и, сладко причмокивая, принялся делиться новостями:

— Нашёл я мужичка одного вчера вечером. Там, — взмах руки указал в сторону, — у самой фабрики. В гараже с машиной ковырялся. Дом старенький, одним из первых возвели. С торца и цифры есть, под самой крышей: «1968». Пятиэтажка. Гаражи прямо во дворе. Удобно — вышел из подъезда и идти никуда не надо... Короче, пообщались мы с дядей. Его родители одними из первых в подъезд въехали, ему тогда лет десять было. Потрепались о былом, я в магазин за бутылкой сбегал, он огурчики достал солёные... Душевно посидели!

— Ближе к телу, Тоша.

— Я и говорю — подпили мы слегка. Общение более гладко пошло. Про детство разговорились. Он и припомнил, что на месте девятиэтажки улица была с избами. Их потом снесли при постройке детского сада. И проживали там... — оборвав рассказ, Швец неторопливо направился к урне у входа в опорник, выбросил окурок с конфетной обёрткой. Лениво вернулся обратно. Напарник терпел... — Всех жителей дядя не помнит — сколько лет прошло, но...

— Но... — непроизвольно повторил Серёга.

— Но примерно там, или рядышком, жили два брата. Один постарше, второй помладше. Их все Рваными звали. Фамилия это или кличка — не представляю, имена никто за давностью и не вспомнит... А у тебя ещё конфетка есть?

Напарник определённо наглел. Пришлось отвечать ему резко.

— Не заслужил.

— Заслужу, — блеснул он очками. — Мой собутыльник помладше обоих братьев был, однако запомнил их очень хорошо.

— Почему?

— О-о-о! Там грандиознейший скандал случился. Старший с почтальоншей молоденькой сбежал, а та деньги на работе перед скачком тиснула. Вроде как не нашли. На всех кухнях народ судачил. Милиция ходила, опрашивала... А знаешь, в каком году? В 1972-ом! Наши на зимней Олимпиаде первое место по наградам взяли, а потом теракт в Мюнхене случился — все газеты писали! Мужик и запомнил — очень за биатлонистов с лыжниками болел! — торжественно провозгласил Антон и уставился на коллегу с таким видом, будто эта дата объясняла абсолютно всё.

Объясняла она действительно многое.

— Подозреваешь, те лохмотья от платья сбежавшей?.. — погрузившись в себя, рассуждал Серёга. — Вполне... вполне... И сроки относительно совпадают... Деньги, почта... Сколько могли похитить?

— По-разному, — призрак посерьёзнел, прекратил дурачиться. — Если пенсии разносила — до десяти тысяч только она могла получить. Банкоматов ведь не было. На дом приносили. Если имела доступ к сейфу начальницы — то... много. Недаром в мои времена почты на особом контроле стояли. Сигнализации регулярно проверялись, патрульные обязательно неподалёку крутились. Малейшая сработка — и всем стадом обязаны были нестись на сигнал... Наравне со сберкассой считалось... И добавлю: крупные суммы почтальонши редко с собой брали, побаивались. Уродов всегда хватало, да и даты разноса пенсий знала каждая собака. Дни не менялись. Но если человек решил украсть, то он украдёт. Аксиома!