
Онлайн книга «Ведьмы Холодного острова»
— Молчу, Кирюша, молчу! И вновь их головы потянулись к окошку. Огромный косматый Клим и миниатюрная ладная Юля, чью фигурку так удачно подчеркнула скроенная на скорую руку одежда, пристально смотрели друг на друга. — Откуда имя мое знаешь? И как тебя зовут, дева? — Белоснежа, — ничтоже сумняшеся ответила гостья. — Молодец! — прошипел Позолотов. — А мы-то об имени и не подумали! И ведь нашла какое! Умница! Умница! — Белоснежа, — зачарованно повторил матерый зверюга, оглядывая чудесную светловолосую девушку в простыне и оттого еще более привлекательную и… чувственную. Диковатости ее наряда он, кажется, и не заметил. Словно так было и надо. Словно он ждал именно такую. — Ты ведь не просто дева? — вдруг спросил он и тем самым дал находчивой гостье прекрасную подсказку. — Нет, я не просто дева, — сказала она. — И не совсем человек… — Как это?! — одновременно воскликнули трое заговорщиков. — Как это?! — вопросил с той же интонацией Клим Зарубин. Ответа ждали все! — А так это, — ответила гостья. Горыныч осторожно протянул к ней руку, чтобы пощупать, но тут же получил шлепок по огромной костистой лапе. — Не трожь меня! Укушу — и помрешь. — Не буду, — тотчас отдернул руку косматый Клим. — Здорово! — под окном, точно находясь в партере, воскликнул Позолотов. Все, что происходило на сцене, приводило его в восторг. — Ну какова она, а?! — Я — водительница Златы и ее подруга. А также Власы и Мазыри. Учу я их, приглядываю за ними, стерегу; веду их теми дорожками, на которые простым человечкам ступать никак нельзя! — Вон ты откуда?! — кивнул он. — Да, Клим, оттуда. — А вдруг он проверит? — вопросил Георгий. — Позвонит этой Власке и проверит? — Он боится телефонов, — ответил Следопыт. — Я уже знаю. И ведьмы от них шарахаются как от огня. — Средневековье, — презрительно, но с облегчением бросил Малышев. — Да чего ж я тебя прежде на острове-то не видел? — спросил косматый хозяин дома. — Потому что так надо, Клим. Я вне острова живу. В разных местах. Я как ветер, Клим. Как гроза и дождь. Вот какая я. — Ну как она зубы заговаривает! — Восторгу Позолотова не было предела, он готов был под окном в пляс пуститься. — Умница! — Красиво сочиняет, — покачал головой Следопыт. — Так и понял я, как только увидел тебя, что знакома ты с ними. Только ж ты юная совсем? — кивнул на нее Зарубин. — Для водительницы-то? Как же так? — Хороший вопрос, — прошептал Белозерский. Все ждали ответа находчивой авантюристки — и он последовал. — Это я в новом теле потому что, Климушка, — улыбнулась ему гостья и двинулась по нехитрой комнате вокруг стола. — Что значит — в новом теле? — А то и значит. Сам подумай. — Думаю… — Ну? — Не получается! — Он даже за голову схватился. — Лучше думай, — обернулась она. — Не томи, Белоснежа! — Прогнала душу одной дурехи, — она прихватила себя пальцами на талии, повела плечами, — уж больно мне тело ее понравилось, и вошла в нее. — Вона как ты можешь?! — воскликнул Зарубин. — Вот как она может! — счастливо пропел Позолотов. — Умничка какая! — Хорошее тело, — оглядывая гостью, одобрил ее Зарубин. — Юлька и впрямь ведьма, — усмехнулся Георгий. — Невероятно! — Вот так, Клим. То в одно тело душа моя войдет, то в другое. А так-то, — продолжая движение, она провела пальчиком по столу, — лет мне ой как много! — Сколько? Этот вопросы был интересен всем — и в комнате, на сцене, и под окном, в зрительном зале. — Тыща, — ответила гостья. — Тыща, — повторил Клим. — Так ты, стало быть, и самого знала? — Кого самого? — прищурилась Юля. Но Клим молчал. — Боишься имя его назвать? — Юля выждала паузу. — Скажи: Щеря. Горыныч вздернул голову и уставился на нее. — Что она делает?! — под окном вопросил Георгий. — Он вот-вот спятит. И был прав — в комнате обстановка накалилась. — Ну — говори?! — потребовал он. — Знала ли я Щеря? — усмехнулась гостья. Она шагнула к стене и привалилась к ней, скрестив руки на груди. — Я не просто его знала, Клим, я женой ему была. — Щерю?! Женой?! — Клима Зарубина словно оттолкнули от нее — он шагнул назад и, сам того не желая, брякнулся на стул. — Чёрту?! Следопыт и Позолотов переглянулись и, не удержавшись, легонько хлопнули друг друга ладонь в ладонь, что означало: во дает девчонка! И вновь уставились в окошко: что там дальше будет? — Его самого, Климушка, — молвила как ни в чем не бывало гостья. — Ты ведь знаешь небось, говорила тебе Власа, твоя полюбовница, — она кивнула еще более опешившему Зарубину, — да-да, известно мне про вас, что Щерь и теперь живет, только водяным он стал, сомом в Русалочьем озере плавает, и прошлая жизнь для него как сон. Но есть пророчество, Клим… — Какое?! — Что проснется он, ночью однажды проснется, зимней, от огня внутри, пробьет лед и выйдет на свет человеком-зверем… — Да ну?! — воскликнул Клим. — Откуда она это взяла? — тихо спросил Георгий. — Понятия не имею, — ответил Следопыт. — Из каких-то сказок, наверное! — Черным псом выйдет! — договорила гостья. — Заткнитесь оба, она в образе! — едва слышно рявкнул на них Позолотов. — Раскудахтались! Это она меня цитирует, уууумничка! — Вот тебе и да ну. — Гостья оторвалась от стены и шагнула к мрачному хозяину дома, протянула к бородатому мужику руку; трое у окна глаз с нее не сводили, затаив дыхание, так в благоговейном молчании умолкают те, кто видит, как дрессировщик вкладывает голову в пасть льва, а вот Клим все отводил и отводил от девушки косматую голову, точно рука пришелицы сама огнем пылала; испуганными глазами следил то за ее пальцами, то за взглядом. — И будет Щерь вновь, как и прежде, править здесь, во всей округе, а то и подалее. А меня он вновь в жены возьмет. — Гостья коснулась-таки бороды Клима. — Пойдешь к нам служить? — Я?! — Ты, ты, Клим. Да мы тебя и не спросим, — тихонько рассмеялась она, — и тебя возьмем к себе в услужение, и полюбовницу твою — Власу. — Когда ж это будет-то? — со страхом и великим почтением спросил Клим. — А, Белоснежа? — А когда Щерь решит, тогда и будет. Когда у него плавники отвалятся и ноги и руки вновь вырастут. Вот тогда и будет. |