Книга Хэнтон и Лоуренс. Империя, страница 32 – Марина Рябченкова

— Великолепно выглядишь, — сказал мне Джон, вынув из кармана маленькую синюю коробочку. Открыл ее. — Только кольца не хватает.

Мужчина вынул из коробочки обручальное кольцо из желтого золота с крупным сверкающим камнем. Надел его мне на палец.

— Как в первый раз, — оценила то, как смотрелось кольцо на пальце. — Даже волнительно как-то.

— В день, когда я сделал тебе предложение, единственное, что тебя волновало это Джеферсон, — с усмешкой возразил Джон, вспомнив о том, как я пришла к нему в офис, чтобы заполучить его юриста для «Лоуренс нефть».

— Ну я же пришла за Джеферсоном, и совсем не готовилась к предложению руки и сердца, — после долгой паузы сказал а. — Так что мое волнение прогнулось под тяжестью замешательства.

— Как скажешь, дорогая.

Темный «Прайд» завернул к высоким воротам, перед которыми тут же зашумела толпа репортеров. Тут и там взрывались фотовспышки. Из салона темного автомобиля я улыбнулась людям с фотоаппаратурой, махнув им рукой.

Ворота расступились и «Прайд» неторопливо просочился сквозь толпу.

Передний двор семиэтажного клубного дома был организован под мини-гольф. Свои силы в спорте уже пробовали дамы в вечерних платьях и джентльмены во фраках, у большинства бокалы в руках. Повсюду горели фонари и сверкали гирлянды. Под открытым небом стоял фуршет.

«Прайд» остановился перед входной группой в клуб и к машине сразу шагнули служащие в золотистых фраках.

— Неплохо, — оглядывая сказочное великолепие вокруг, я положила ладонь на локтевой сгиб Хэнтона.

Служащие отпустили «Прайд» на парковку. А мы с Джоном пошли к столам.

Там, среди многочисленных гостей, хозяин вечера — Верховный судья Слеперс. Бодрый и задорный, говорил о чем-то с робким розовощеким парнем. Заметил нас.

— Джон, мать твою, Хэнтон! — весело провозгласил он, протянув Джону руку. Тот ответил крепким рукопожатием. — А вот и твоя очаровательная жена!

— Анна Хэнтон, — представил меня Джон. — Анна, перед тобой Верховный судья Данфорда, Луи Слеперс.

Круглый, веселый, в меру поддатый мужчина, лет шестидесяти. Создавал впечатление человека веселого нрава и широкой души.

— Рада знакомству, — сказала я, искренне ему улыбнувшись. — Поздравляю с помолвкой вашей дочери.

— Благодарен… Позвольте собственно представить жениха, — положил ладонь на плечо робкому парню. — Бобби Джонсон.

На вид, парню лет двадцать, не больше. Слеперсу за шестьдесят. Сколько же его старшей дочери? Старшей…

— Бобби заканчивает юридический колледж и начнет практику в районном суде Илсити.

— Почему Илсити? — спросил Джон.

— Мои родители живут в Илсити, мистер Хэнтон… сэр, — ответил Бобби, как примерный мальчик из хорошей семьи.

— А где ваша невеста? — с любопытством спросила я.

— Я видел ее на втором поле, — Бобби резко обратил взгляд к полям для гольфа перед клубным домом.

— Второе поле? — обратила взгляд туда же.

— Ее там нет, — сказал Слеперс.

— Простите, миссис Хэнтон, ее там действительно уже нет…

— На третьем поле не она? — предположил Джон, покосив взгляд совсем в другую сторону.

— О, вы правы! — улыбнулся Бобби.

На третьем поле было много людей. Я растерялась, потому что знала: если спрошу, которая из девушек в ярких платьях Сара, это будет невежливо.

Кажется, Джон понял мое положение, потому что сказал Слеперсу:

— Сара выросла, — предложил мне изгиб своей руки. — Составлю компанию миссис Хэнтон и поздравлю невесту.

— А потом поднимайся в бар, Джон! — махнул Слеперс. — В тот, что на втором этаже. Покажу, какими должны быть лучшие колумбийские сигары. А миссис Хэнтон может составить компанию моей жене. Она в северном крыле в гостевой комнате, на первом этаже.

— Так и поступим, — заверил Джон.

Мы с Джоном пошли по вымощенным каменным дорожкам меж полей для гольфа.

— Как тебе Слеперс? — с улыбкой спросил Джон.

— Я представляла его другим, — обратила взгляд к человеку с подносом. — Возьми для меня бокал…

Когда Джон протянул мне бокал с шампанским, приняла его со словами:

— Он как веселый сапожник.

— Когда он выпьет, он всегда такой. Но в делах предельно серьезен.

— То есть, обращение «Джон, мать твою, Хэнтон!» это не всегда так?

— Нет, — Хэнтон свернул на третье поле. — Девчонка в зеленом платье — Сара. — Показал он.

Я сразу обратила в ту сторону взгляд и шаг сам собой замедлился… В зеленом платье была только одна особа: у нее длинные темные волосы с милым бантиком на затылке; взгляд очень дерзкий и острый, как у котенка, который любит распускать когти. То, как она смотрела, выглядела и двигалась…

Не девушка, то была действительно девчонка!

— Сколько ей лет, Джон?

— Пятнадцать, должно быть.

А казалась еще младше!

Я возмутилась, с претензией посмотрев на него:

— Это она выходит замуж?

— Не сейчас, разумеется. Когда ей будет девятнадцать.

— Я что-то не понимаю…

— Это помолвка, Анна, — нахмурился Джон, будто бы всерьез сомневаясь в здравости моего рассудка. — Такое происходит не часто, но так бывает.

— Вы давно к нам не приезжали, дядя Джон, — подошла к нам Сара Слеперс.

— У меня были дела, — обратил к ней взгляд он.

— Да, я знаю, — с хитрой ухмылкой она посмотрела на меня.

Я всерьез смутилась, сказав поспешно:

— Поздравляю с помолвкой, — попыталась улыбнуться, хотя мне было очень странно такое сказать… пятнадцатилетней.

Чего только стоил ее осмысленный дерзкий взгляд!

— Спасибо.

Джон вдруг спросил:

— Любопытства ради, Бобби Джонсон, это выбор отца или твой выбор?

Мой взгляд резко метнулся к Хэнтону, в то время как Сара ответила спокойно:

— Да, Бобби глупый недотепа, но, кажется, я его люблю. И папе он нравится.

— Кому понадобилась помолвка? — с весельем в голосе опять спросил Джон.

— Я так захотела. И убедила Бобби, что ему это тоже нужно. Папа не возражал.

— Зачем тебе это?

— Бобби мой, — сказала она, как о своей собственности.

— А если любовь пройдет? — вырвалось у меня, невольно подумав, что из нас троих, как кажется, наивная и глупая только я. — Четыре года — это срок…

— Расторгну помолвку.