Онлайн книга «Участковый. От кодексов до ритуалов»
|
Как с врачом? Ведь обвинила человека не только в том, что он сделал, но и в том, чего он НЕ делал. И получилось достаточно гадко. Хорошо еще, Ботиков оказался мужчиной действительно выдающимся. И прийти не постеснялся, и сказать правду, но много ли таких? И кому поверят? Не-ет, без оперативной работы никуда. Хоть ты трижды ведьма. А Коля и иже с ним… Если мне плюют в спину, значит, я нахожусь впереди, – вспомнила Ирина какой-то слоган из интернета и улыбнулась. Тряхнула рыжим хвостиком. Работать, работать и еще раз работать. А уединение она и прямо сейчас найдет. В туалете! * * * Это кого никогда в глаза не видел, надо искать по вещи. А знакомого можно и просто так. Гошу Ирина видела в глаза, они разговаривали… ох, не зря в стародавние времена люди на себя и амулеты вешали, и не заговаривали с кем попало, и не доверяли так уж безоглядно, и имя свое скрывали, не говоря абы кому. Хотел там Егор, не хотел, а ключик он Ирине дал. И ведьма собиралась им воспользоваться. Где найти воду в туалете? Нет, не в унитазе. Это уж вовсе садизм, хотя и так можно. Но… Смейтесь на здоровье. Ирина просто сняла крышку с бачка унитаза. А что? Вода чистая водопроводная. А что изнутри бачок весь ржавый… Бывает. Это не грязь, это у нас такая чистая водопроводная вода, чтоб ей коммунальщиков поить – да постоянно. Пусть у них так же радость будет! Ирина погрузила в воду кончики пальцев. – Егор… И закружились, полетели картинки-видения. Обрывочные, но достаточно четкие. Когда Ирина выпала из своего видения, в дверь снаружи кто-то колотил. А она себе так и не представляла, где именно искать Егора. Вот что ей даст картинка леса за окном? Пригородная база? Загородный дом? Чья-то дача? Вариантов много, и не обязательно это пригород Кораблика, это может быть пригород любого другого города. Вроде бы Гоша и недалеко, но что такое – недалеко для Ирины? Это ведь по ее ощущениям берется, а радиус получится вполне приличный. Лес. Вроде бы речка рядом. Люди? Есть люди, что тоже ничего не дает. Саму комнату Ирина рассмотрела, но и только. Похоже больше на гостиничный номер, чем на жилье, но кто знает? Две кровати – может и в обычной комнате стоять, у кого-то на даче. Светлые непритязательные обои, шкаф для одежды, пара тумбочек… Нет, ни о чем. Ведьма призналась себе, что магия не всесильна, и отправилась работать. Там, где она действительно могла что-то сделать. И для начала она набрала номер Кирилла. * * * Оборотня печальная история найденного младенца и его матери в шок не повергла. Бывает, что ж теперь? Всех сволочей не передушишь, хотя и жаль. Очень жаль. – А от меня ты что хочешь? – Помощи, вестимо, – отозвалась Ирина. – Ты же у нас при храме хвостом виляешь? – Не тронь мой хвост, не то привлеку по статье. – Какой? – За оскорбление верующих. – Оборотней? Ну-ну… Может, тогда по защите прав сексменьшинств? – Эй! В сексе я – большинство! – В смысле – как все, ничего нового и интересного? Не переживай, бывает, – съязвила Ирина, отлично понимая, что весь разговор не выходит за рамки подначек. Подумаешь, поехидничали немного! – Гнусные наветы! Я могу отстоять честь всех оборотней! – Даже страшно сказать, с чем именно наперевес. – Главное – с честью! – продолжал веселиться оборотень. – А я думала, что честь это не деталь анатомии, – уточнила ведьма невинным тоном. Кирилл фыркнул. – Ладно… один – ноль. Так что именно тебе от меня нужно? – Чтобы ты позаботился о детях Оболовых. – Я?! И сколько ж искреннего ужаса было в голосе оборотня. Словно Ирина предложила ему подстричься под пуделя Артемона! – А кто? Я расспросила – родных у них нет. Савелий и эта Дина – оба христанутые… – Поосторожнее с выражениями! Это нетолерантно. Ирина изобретательно послала толерантность оборотню под хвост. – Скоро цвет неба с этим кретинизмом неприличным считаться будет! – И петухи ни за что пострадали, – согласился Кирилл. – Хотя когда-то считались символом рассвета и нечисть прогоняли. – Нечисть они и сейчас прекрасно гоняют. Ну да ладно… вот смотри, они оба иконами на голову ушибленные. Не говорю – верующие, верующий человек никогда ничего подобного не сотворит, а эти… жуть с ручкой! Но дети-то их ни в чем не виноваты! Есть ли в нашей области какой-то приют при храме, или что-то еще в этом духе? Их же нельзя пока к нормальным людям, они просто пропадут, они в приюте для обычных детей не выживут, понимаешь? Кирилл понимал. Может, даже лучше, чем Ирина – его родители с детства руководствовались простым принципом. Наш ребенок должен уметь выжить. Выжить, постоять за себя, справиться с любой ситуацией. И таскали его по всем кружкам и клубам, старались развить физически и интеллектуально… Он выжил и был им безмерно благодарен. А если родители отсекают от ребенка большую часть мира, как ему потом быть? Как жить-то? Мир не статичен, он многогранен, он движется, меняется, он может повернуться к тебе любой стороной и даже выдать крепкого пинка. И что ты будешь делать? А дети – домашние, забитые, да еще и воспитанные в жестко христианском духе – смогут ли они выжить в любой ситуации? М-да… И, как ни крути, за что-то и церковь в ответе. – Оболовы? – Да. Я расспросила соседей, они ходили в церковь на Семеновской улице. – Там, где батюшка Серафим? – Х… хвост его знает, – поправилась Ирина. – Серафим, Херувим… не уточняла. Да и соседи там сплошь атеисты. – Серьезно? – А что тебя удивляет? Так наглядишься – вообще в агностики подашься. Кирилл фыркнул еще ядовитее. Действительно, иногда рвение особо активных верующих отводит от церкви быстрее, чем ладан – чертей гоняет. Посмотришь на некоторых личностей – и ноги в руки, а то не дай бог, догонят и в свою веру обратят. Очень уж она… агрессивная и нетерпимая. Закон о защите верующих? Да так, наглядевшись, иногда хочется попросить закон по защите ОТ верующих. – Ну, не все так плохо… |