Онлайн книга «Межвремье»
|
Помещение тонуло в полумраке и освещалось лишь благодаря свету пламени камина. Кален не стал ждать приглашения за стол. Когда он проснулся, то не обнаружил ни единой души ни в комнате, ни в коридоре, ни в холле. Тишина после нескольких дней заточения, волнения, голода и страха за собственную жизнь его не напугала. Он начал трапезу один, лицом к двери, чтобы видеть, кто зайдет проведать его. От еды не тошнило. Сытость вернула Калена к полноценной жизни, поставила все детальки его свихнувшегося сознания на свои места. На несколько отрадных минут покоя он смог позабыть о дышащей ему в спину смерти и гибели всего сущего. За гостиной послышалось легкое цоканье каблуков. Дверь громыхнула, открылась. На пороге стояла Ринальдика Маклин в пиджаке до колен и строгих брюках. – Смотрю, ты уже пришел в себя. Советую еще немного отдохнуть, – заботливо обратилась она к нему. – Спасибо, – Кален смущенно опустил взгляд, чувствуя тепло по отношению к женщине. – Но мне правда лучше. Ринальдика не стала настаивать и заняла место напротив него. Она знала Калена недолго, но уже поняла, что его сложно переубедить. – Не расскажешь, что произошло? Ты выглядел ужасно. Да и сейчас – тоже. Весь в синяках и ссадинах. С тобой не было телефона. Кстати, я успела прикупить тебе одежды. Она ждет тебя в твоей комнате, ты не заметил? Миссис Маклин выстрелила в него не всей обоймой фраз, вводящих в затруднение, и, пока она не продолжила, Кален скромно ответил: – Спасибо за одежду, но я бы… хотел попросить вас не спрашивать о том, что случилось. – Не стал ходить вокруг да около и сразу попросил не задавать лишних вопросов? – Я так не говорил. То есть не совсем так. Калену стало неловко. Женщина облегчила его смущение беспечной улыбкой. – Ладно, я знала, что ты не захочешь отвечать. Как и Иона, ты скрытный. – А где она? – Ариан забрал ее, отметив, что находиться сейчас рядом с нами опасно. – А почему не сказал? – Нет. Как я поняла, секреты у них в крови. «У нас в крови. – Душа жаждала обсуждения родства с Ионой хоть с кем-то, кто связан с ней. – Если подумать, Ринальдика – моя тетя тоже». – У меня один вопрос: твоя мама знает, что происходит с тобой? В груди Калена что-то сжалось, словно словом «мама» миссис Маклин вскрыла болезненную тоску, спрятанную за страхом. «Я могу с ней встретиться?» Ответ был очевиден. Тревис разъярен и жаждет его смерти. Он уже должен держать путь в город, где может найти теперь не только его, но и космическую жидкость, спрятанную в сейфе в комнате Ионы. Если в одиночку, будучи почти безоружным, он не сможет добраться до защищенного дома Красс, то на его месте Кален бы… – О боже… – Что такое? – Я хотел сказать: нет, не знает. И у меня встречный вопрос: вы знаете, где Иона была больше года? – Да. Как ты понял, наша семья не совсем простая. Объяснять это Амелии и Андерсену, которые сейчас с родителями в другой стране, было тяжело. – Почему они уехали? Как давно? – Буквально вчера. Иону отправили в межвремье, а сами – в Германию. Они спланировали эту поездку сразу, как только она вернулась. – И они… знают, почему Ариан решил спрятать ее у себя? Внимание Ринальдики неожиданно привлек букетик цветов, торчавший из крохотной вазы. – Он сообщил, что один из членов его команды спятил и хочет ее смерти. Когда Ангела услышал об этом, он не сказал ни слова. Спорил только Рейден. А потом Ангела шепнул что-то ему на ухо, и мой брат остолбенел. В тот же день они собрали вещи и уехали, доверив Иону Ариану. – Ринальдика вздохнула. – Но у меня плохое предчувствие. – А вы видели всех членов моей команды? – Нет, не всех. Очередным грузом на сердце легла мысль, что миссис Маклин тоже могла знать Тревиса-Троя. «Что же творится в твоей голове?» Еще никогда в жизни Кален так не жаждал познать внутренний мир человека, как в дни своего заточения и вот теперь – на свободе. Он ненавидел Тревиса всеми фибрами души, но его смертельная игра, полная моральных пыток и тайн, порой пробуждала неподдельный интерес к его личности. Осталось ли в нем хоть капля тепла? Помнит ли он хоть один их общий приятный момент? О чем думает прямо сейчас? Действительно ли желает осуществить свой немыслимый план? После ужина Кален вернулся в комнату, чтобы переодеться. На прикроватной тумбе лежал бумажный пакет с позолоченным минималистичным логотипом. Сразу стало ясно: одежда этой фирмы не из дешевых. «Хорошо, наверное, когда ты можешь себе позволить все, что только хочешь, не задумываясь, сколько денег останется». Кален позволил себе, как и в детстве, помечтать о взрослой беззаботной жизни одиночки, тратившего деньги на себя. И вот ему пятнадцать, а мечта, о которой он вспоминал в минуты соблазна потешить самолюбие, осталась неизменной. И стоило отключить режим мечтателя, как перед глазами ни будущего, ни денег, а значит – нет удовлетворяющей жизни. Темно-фиолетовая майка из хлопка и черные джинсы непривычно облегали, выставляя фигуру напоказ: худощавые ноги, руки, узкие плечи. Если бы не черные кожаные куртка и кеды с шипами, Кален отказался бы от нового образа. Он покрутился перед зеркалом с нахмуренным лицом и упер руки в бока. – Не хватает только браслетов с шипами и какого-нибудь чокера, – ухмыльнулся он. – Ох, помню, как мой брат подарил Ангеле на шестнадцатый день рождения золотой чокер, – в дверях появилась Ринальдика, сияя счастливой улыбкой. – Они уже тогда… любили друг друга? – Нет, тогда мой брат был тем еще занудным истуканом. – С тех пор мало что изменилось. После затянувшейся тишины Кален осознал, как облажался. С провинившимся видом он повернулся к Ринальдике, чтобы извиниться, но она махнула рукой и поднесла кулак к губам, сдерживая хихиканье. – Он больше не истукан, но все еще зануда, да. Кален не нашел слов, чтобы ответить. Перед ним стояла его родная тетя: златовласая, элегантная, загадочная и потому – интересная. Кален мог поклясться, что эти качества она обрела не с возрастом. Так было всегда. Вспоминая ее брата Рейдена и их малоприятный разговор у входа в цокольный этаж, первую встречу с Ринальдикой и знакомство с семьей Красс, он был готов распустить язык и рассказать о своем родстве с ними. «Как же тяжело хранить такие тайны». Прежде всего нужно было разобраться с мамой – той последней деталью, полностью скреплявшей две уже собранные части единого пазла. |