Книга Красная помада для бибабо, страница 5 – Алёна Воля

— Двести?

— Да. И себе закажи. Коктейль там, или что. — Предлагал, зная заранее, что откажусь.

— Спасибо, но вы же знаете, что на работе…

— Так может, пообщаемся после работы? Ты когда заканчиваешь?

— Извините. Нет.

— Что ж ты такая несговорчивая? — стал раздражаться.

Я ушла к бару, пытаясь сохранять хладнокровие. В том, что директор прекрасно слышал наш диалог, сомнений не было. И тем неприятнее становилось.

Когда вернулась, Рылеев спросил:

— Так во сколько ты заканчиваешь? А то я не услышал…

— У нас не нормированный рабочий график, Сергей Валентинович.

— До последнего клиента?

— Совершенно верно.

— Я могу подвезти тебя после работы. Хочешь?

— Спасибо, нет.

— Не играй со мной, Сашенька. Не надо упрямиться. Будь ласковее, и узнаешь, насколько я могу быть… щедрым. — Тон его голоса был ласковым и угрожающим одновременно.

— Простите. — Не комментируя, отправилась к стойке.

Марк Янович поднялся со своего места.

— Александра Анатольевна. На два слова. — Кивком головы показал на выход, притормозив возле меня и пропуская вперед.

Как-только мы вышли на улицу — из ниоткуда появился охранник.

— Разберись. — Приказал коротко управляющий и молча пошел в сторону одного из корпусов. Я остановилась, не зная, что делать дальше.

— Идите за мной. — Не оборачиваясь, отдал команду мне.

В итоге вместе мы пришли к завхозу.

— Книгу жалоб. — Распорядился, едва взглянув на подчиненного. Получив новый журнал, взял его и протянул мне.

На пороге обернулся:

— Возвращайтесь к работе. И на будущее. Если возникают какие-либо проблемы — у нас есть служба безопасности, которая для того и получает заработную плату, чтобы решать подобные вопросы. — Проговорил, чеканя с раздражением, и, развернувшись, ушел.

Я стояла, хлопая глазами, словно меня оплевали. Слова, тон его голоса, холодный прищур, выражение лица — все это перекрывало чувство благодарности, уничтожая ее на ходу. Он помог и сделал выговор одновременно. Руки задрожали, а на глаза навернулись слезы. Стало так обидно, что в груди вдруг образовался жгучий комок.

Сглотнув, отправилась в ресторан. Прямой наводкой залетела в свой кабинет, отмахнувшись от девочек:

— Потом. Все потом!

Села за стол и разревелась. На самом деле его нотация была необоснованной. Чем могли мне помочь охранники? Когда вся эта эпопея с Рылеевым только начиналась, я спрашивала. У них по инструкции вмешательство возможно, только если клиент распускает руки или ведет себя буйно, а Сергей Валентинович, судя по всему, воробей стрелянный в таких вопросах. Он держал себя в рамках, позволяя лишку лишь словесно…

Благодаря своему поступку — Вульф обрел уважение и симпатию у наших сотрудников. Весть быстро распространилась по всему клубу. А вот у меня теплота и заинтересованность, которую я до этого почему-то испытывала к этому человеку, вдруг пропала.

Около месяца в дальнейшем я старалась не попадаться ему на глаза и вообще не отсвечивать. На собраниях и летучках забивалась куда-нибудь в угол. Всю переписку по работе, отчеты и заявки отправляла вовремя и тем, кто непосредственно касался необходимого вопроса.

Тем не менее, не общаться вообще, понятное дело, не получалось. Он периодически заглядывал в нашу локацию. Молча пил кофе. Кратко интересовался все ли нормально, и, получив утвердительный ответ — уходил.

На свой день рождения я взяла пару дополнительных выходных, поменявшись со своим заместителем Кирой, которая к тому времени уже несколько недель как вышла из отпуска. Ей, в отличие от меня в этом плане повезло больше. Она успела его отгулять до нововведений.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Накануне в нашей локации проводили свадьбу, а потому пришлось заночевать в «Софитэль». Для таких случаев в гостиничном комплексе был оборудован мини-хостел, так как добираться из пригорода среди ночи или под утро — мягко говоря, затруднительно.

Проснулась в час дня благодаря будильнику, и, приняв душ, отправилась в салон красоты к нашим девочкам — мастерицам, с которыми договорилась накануне. Так как отдых в Турции накрылся медным тазом, мы, с подружками, решили перенести его на февраль-март и съездить в Египет. Ну а пока — впереди ждал ночной клуб с дискотекой, коктейлями и отрывом от всех проблем.

Покраска волос, стрижка и мейкап заняли довольно большой кусок времени. Так издеваться над собой я решалась крайне редко. У меня светло-русая шевелюра, которая очень быстро выгорает на солнце, а потому летом особой надобности в окрашивании нет, но парикмахеры, конечно же, с этим не согласились, убедив сделать дополнительные блики. В итоге вид у меня был такой, словно только вернулась после месяца на море: не блондинка, но где-то очень рядом. Уговоры не усердствовать особо с макияжем, так как праздник у меня завтра, были проигнорированы и благодаря темно-серым теням, голубые глаза казались еще прозрачнее, чем прежде. А на мое заявление о том, что красная помада мне не идет, девочки со знанием дела объяснили, что она идет всем, просто надо подобрать свой оттенок. В общем, глядя на свое отражение, вдруг осознала, что еще есть порох в пороховницах.

Вышла на улицу, набросила на плечо свой рюкзак и потопала к выходу, набирая на телефоне номер бывшего сокурсника, с которым изредка встречалась, болтая о жизни за бутылкой пива. Он купил новую машину, а потому приехал за мной, чтобы похвастаться ну и насладиться лишний раз поездкой. И хоть эти плюшки мне не понять, так как авто я водить не умела, его предложению только обрадовалась.

— Антох, я освободилась. Ты где? У въезда? Справа или слева? Уже иду. — Ускорив ход, нервно мотнула головой, так как ветер постарался запихнуть мне в рот собственные волосы. А буквально через несколько метров столкнулась с директором, который шел от административного корпуса к стоянке.

— Александра? — он удивленно поднял брови.

— Добрый день, Марк Янович.

Управляющий остановился, окинул меня взглядом и уставился на губы. Его интерес ко мне почувствовала, словно по щелчку пальцев. Так не смотрят на сотрудников. Волну, исходящую от Вульфа, казалось можно потрогать руками.