Книга Несносный Шварцвальд, страница 58 – Элла Савицкая

С лица Шварца старшего вся краска в мгновение сходит. Ага, выкуси, батя. Поводок-то сорвался.

– Дальше. Я не буду жениться ради слияния твоей фирмы, и знаешь почему? Не потому что я так сильно тебя не люблю. На самом деле мне плевать и на тебя, и на фирму. Я не женюсь, потому что у меня уже есть девушка, которую я люблю!

Аля

– Я не женюсь, потому что у меня уже есть девушка, которую я люблю! – я крепко вжимаюсь в стену в коридоре, когда слова Рича доносятся из кухни.

Сердце сладко сжимается, и приходится прикусить щеку, чтобы не выдать своего присутствия.

ПЯТЬ ЧАСОВ НАЗАД.

– Альбин, – я как раз поднимаюсь по ступеням в свою комнату, когда слышу зов отца из кабинета.

Спускаюсь и, пройдя по коридору, вхожу в просторную комнату, где за своим дубовым столом сидит папа.

– Да, пап?

– Дочка, присядь.

Падаю в кресло напротив и по привычке подбираю под себя ноги. Желудок издает голодный звук, потому что я со вчерашнего дня не держала во рту ничего, кроме … в общем Шварц не считается.

– На вечер ничего не планируй, нас пригласили на ужин, – отец поднимает глаза от бумаг.

– Кто?

– Мой хороший знакомый и будущий партер по бизнесу Александр Алексеевич. Одень что-нибудь сдержанное. Там будет его сын, хочу, чтобы вы познакомились.

– Зачем? – искренне не понимаю, хмуря брови.

– Как зачем? Альбин, ты девушка взрослая, видная, мне кажется, пора подумать о чем-то кроме гулек по дискотекам.

Что? Какие гульки по дискотекам?

– Пап, ты о чем?

– Ни о чем. Просто предлагаю тебе задуматься над тем, чтобы завести серьезные отношения. Вы же с Никитой расстались?

– Да, – отвечаю медленно, скользя недоуменным взглядом по лицу отца.

Что это за разговор такой странный? Он еще недавно говорил о том, что Никита мне не пара и не стоит даже размениваться на него, а теперь вдруг вещает о серьезных отношениях?

– Ну вот, отлично. А у Александра Алексеевича есть сын, немного старше тебя, на пару лет, но это и хорошо, когда мужчина старше.

– Так, стоп, что значит «хорошо, когда мужчина старше»? Ты меня сейчас сватаешь?

Не верю своим ушам.

– Я говорю о том, что нужно расширять знакомства. Мы с Александром планируем объединить наш бизнес и открыть филиал в Словакии.

– В Словакии? – вылетает на автомате.

– Да, в Словакии. Поэтому нам было бы вдвойне приятнее, если бы и наши дети смогли найти общий язык.

Меня подбрасывает с кресла волной негодования.

– Папа, как ты можешь? Что за бред?

– А как ты думала, Альбина? Я тебе и так слишком много позволил. Даже глаза закрыл на то, что ты учишься в каком-то дешевом ВУЗе вместо элитных учебный заведений. Я думаю о твоем будущем. А этот Ричард должен быть прекрасной партией.

– Дешевом ВУЗе? Да я на бюджете учусь сама, отец, ты гордиться должен! – меня колотит от несправедливости. Другие родители бы радовались, что их ребенок сам поступил в университет, еще и деньги экономит, а меня, получается, стыдятся, что учусь не в элитном вузе? – У меня прекрасное будущее, и знаешь… Стоп, – тут знакомое имя помехами врывается в возбужденный мозг, – как ты сказал его зовут?

– Ричард. Ричард Шварц.

Земля под ногами качается, и я падаю обратно в кресло. Рич? Он говорит о моем Риче? Догадки мелькают в голове, жужжа надоедливыми пчелами, пока я пытаюсь поймать их, чтобы собрать мысли в одно целое.

Словакия… Рич, слияние. Рука сама поднимается и накрывает приоткрывшийся рот.

«– Аль, у меня есть проблема, и мне нужно ее решить. Именно поэтому я попросил у тебя время. И только поэтому.

– Какая проблема?

– Не важно. Это касается моего отца. Не могу сказать. Но она есть. И она не решена.»

Господи, так вот что он пытался решить эти две недели. Понимание ситуации сваливается с плечей огромным облегчением. Так или иначе, но я все равно пыталась понять, что скрывает Рич, а он, оказывается, пытался оградить себя от знакомства… со мной.

– Альбина, что-то случилось? – тревожно спрашивает отец. Встает и подходит, всматриваясь в мое лицо.

– Голова закружилась, – встаю, стараясь не смотреть на отца.

Я зла на него. Жутко зла. И если бы тем, с кем меня собираются познакомить, оказался не Рич, наверное, я бы высказала все, что о нем думаю, а пока… пока я просто не хочу его видеть.

В ДОМЕ ШВАРЦЕВ

Аля

– Что значит у тебя есть девушка? – холодный голос отца Рича обдает презрением, и даже сквозь стены я ощущаю напряжение между ними.

– Пока что эти слова не обрели другого значения. И уж если я когда-нибудь женюсь, то только на ней.

Я крепко зажмуриваюсь, чувствуя, как все тело затапливает ванильная эйфория.

Резко срываюсь с места и несусь в гостиную, когда на кухне раздаются приближающиеся шаги. Отец стоит с бокалом виски у окна, и я подхожу к нему, прячась за широкой спиной.

– Вы меня извините, но мне нужно ехать, – любимый голос ласкает уши, когда Шварц размашистым шагом входит в комнату. – Не имею никакого желания находиться здесь хотя бы еще минуту.

– Ты еще не познакомился с Альбиной! – судя по тону, Александр Алексеевич, кажется, едва сдерживает злость.

– С кем?

Я выхожу из-за спины отца и встречаюсь взглядом с глазами цвета черного шоколада. Брови Рича взлетают вверх, как брызги от удара по воде. Время на мгновение замораживается.

– С Альбиной.

– Это моя дочь, – встревает папа, укладывая мою руку к себе на локоть, – а это – Ричард, сын Александра Алексеевича.

Пока они представляют нас, мы пилим друг друга взглядами, рассекая воцарившееся напряжение. Я прикусываю губу, пряча улыбку. Он такой смешной. Никогда не видела Шварцвальда таким растерянным.

Черт, руки так и чешутся достать телефон и сфоткать его, чтобы потом детям показывать единственный раз в жизни, когда что-то смогло смутить всегда непоколебимого Рича. Он переводит недоуменные глаза с меня на отца, потом снова на меня. Опускает в пол, усиленно сопоставляя факты, как это делала я днем.

– Ты же говорил, что ее зовут Алина? – непонимающе обращается к отцу.

– Да? Оговорился значит. Альбина – дочь Юрия Вениаминовича, о которой я тебе рассказывал, и, судя по твоей реакции, ты впечатлен. Я же говорил, что она красавица.

– Конечно, это же моя дочь, – с гордостью изрекает отец, когда глаза Рича перемещаются снова на меня.

– Вы, конечно, извините, – решаю нарушить эту идиллию восхваления моей персоны, – но, пап, я должна тебе кое-что сказать. И вам тоже.