Онлайн книга «Район «Зеро»»
|
– Что за дело? – поинтересовался Гривул. Алаев посмотрел на часы: – Сиплый уже должен подскочить. Дождемся его, и я все объясню. – А до того от тоски подыхать будем? Монгол усмехнулся: – Нечего делать, так у сарая куча чурок, там же топор. Пойди разомнись, поколи дрова. – На хрена весной дрова? Скоро и так тепло станет. Я тебе что, шестерка на зоне? – Тогда сиди и молчи. Вон телевизор включи. – Чего там смотреть? – Все, парни, ждем. – Дело-то хоть стоящее? – спросил Гривул. – Стоящее, Грива. Сиплый появился бесшумно. Так заходить во двор и дом мог только он один из всей шайки. Нигде ничего не скрипнуло, просто открылась дверь, и за порог шагнул мужчина лет тридцати пяти. – Привет, братва! – Он выставил на стол литр водки, выложил из сумки палку докторской колбасы, хлеб, консервы. – На всех! Обухов с тоской взглянул на это великолепие и проговорил: – Зря тащил, Сиплый. Монгол запретил пить. – С чего бы? – А ты у него спроси. – Спрошу, только поначалу хочу вас обрадовать. Завтра на станцию прибывает товарняк. В нем вагон с бабьими шубами, прикидываете? Сейчас одна такая шубейка три сотни стоит. Взять штук пятьдесят да сбагрить задешево, по сто рублей, уже пять косых выйдет. По штуке на брата, да в общак столько же. А делов-то на час. Состав до утра стоять будет. В ночь можно оприходовать. – Забудь о шубах, – сказал Обухов. – Монгол уже нашел нам дело. Хотя, если завтра… – Что за дело? – спросил Сиплый. – Кончили базары, сели за стол, – заявил Алаев. Братки разобрали стулья. – Дело такое… – Главарь поведал банде, что предстоит сделать. – Ни хрена себе! – воскликнул Корнин, он же Сиплый. – Это ведь под пули лезть. – А на станции не лезем? Там военизированная охрана из мужиков бывалых, которые посты не бросают и не разбегаются. Да и ментура рядом. В Верховске же все гораздо проще. Корнин встал и поговорил: – Нет, как хотите, а на войсковую часть я не подписываюсь. Лучше стяну как-нибудь пару-тройку шуб. – Он взял бутылку водки, хотел открыть ее. – Поставь обратно! – приказал Алаев. Корнин подчинился. Он увидел злобный блеск в глазах главаря. А с ним шутить не рекомендовалось. Это на здоровье, а то и на жизни отразиться могло. Он сел и вздохнул. Алаев же продолжил: – По ходу дела, на нас вышли очень серьезные люди. Сюда приезжал их старший и сразу предупредил. Мы делаем дело и получаем бабки, или кранты нам. – Это кто же такой борзый выискался? – возмутился Гривул. – А мы что, мальчики для битья? Чего ты, Монгол, не послал его на хутор бабочек ловить, как поддался? – Слишком много он знает о делах наших. Но не это главное. В нем сразу видать силу. Этот тип пошинкует нас всех на мелкую капусту, если взбрыкнем. Меня чутье еще ни разу не подводило. – Это чего, вот так приперся незнамо кто и выставил условия? – Нет. На нас его навел Губаров. – Вот сука. Надо спросить с него за это. – Ты будешь спрашивать? – Все. – Нет, не прокатит. Думал я об этом. И так и этак выходит, что придется нам браться за работу. – На часовых выходить? – И чего? Кто такой часовой? Пацан вчерашний. Год, ну, может, полтора отслужил. В шестьдесят седьмом срочная два года стала. Ее большую часть составляет уборка территории. Если солдаты и стреляли, то только по мишеням. Они никого никогда не валили. А убить – это еще надо силы найти. Так что срочники в караулке гораздо безопасней, нежели мужики из военизированной охраны. В общем, я дал согласие. Тем более что этот тип обещал заплатить хорошо. Каждому по штуке сразу, как только товар будет тут. – По штуке? – переспросил Обухов. – Да. Половину сразу выделил. – Алаев не стал называть сумму, причитающуюся ему, выложил на стол две пачки десятирублевых купюр. – Здесь две штуки, по пятьсот на человека. Столько же после дела. Корнин почесал затылок. – Мало, Монгол. Ведь придется пацанов валить. Алаев повысил голос: – Я никого не принуждаю. У каждого своя голова на плечах. Кто не желает идти, может проваливать. Вот только сколько на свободе пробудет, сказать не могу. Но вряд ли долго. Да и остальных за собой потянет. Решайтесь, на то я вас и собрал. Только давайте быстрее, работаем завтра. А чего тянуть-то? Вон столько пойла навезли. Вернемся – выпьем, если спокойно все будет. Он замолчал. – Я согласный, – заявил Гривул и тут же ополовинил пачку десятирублевок. Вторую половину пододвинул к себе Алаев. Корнин взглянул на Обухова: – Ну а ты чего? – Чего-чего. Если идти, то всем. Он ополовинил другую пачку. Остальное забрал Корнин. Монгол ударил ладонью по столу. – Решено. Теперь назад хода нет. – Когда выходим? – спросил Гривул. – А прямо сейчас. Сиплый, тебе на работу завтра надо? – Нет, отгул. Потом праздник, Первомай. – Черт, совсем из головы вылетело. Тогда сегодня и завтра днем готовимся, работаем в ночь. Перед праздником легче будет. Вечером 30 апреля банда собралась на дело. Монгол приказал: – С собой в салон взять ножи, хотя они всегда при вас. Машина знаете где, собирайтесь, выходите во двор. Сиплый, свет не забудь вырубить и дверь прикрыть. Я пойду заведу тачку. И живее, парни! Обухов вздохнул: – Выпить бы для тонуса. – А может, для смелости? Страшновато, Обух? – Кому страшно, мне? Обух никого никогда не боялся. Но даже на фронте перед атакой наркомовские выдавали. – Мы не на фронте. Жду во дворе. Вскоре «Москвич-408» отъехал от участка Алаева. На селе этого никто не заметил, потому как машина пошла в сторону леса, на старую грунтовку, проложенную еще при работе торфопредприятий, которая вела прямо к северо-восточной части райцентра. Ехали бандиты медленно. Грунтовка извивалась змеей. На пути попадались и такие канавы, в которых мог уместиться весь автомобиль. Все молчали. Гривул на заднем сиденье достал точило и водил по нему лезвием ножа, и так острого, как бритва. В 21.40 Монгол остановил машину у старой, неиспользуемой мельницы на пересохшем русле речушки Ижевки, когда-то полноводной. |