Онлайн книга «Ледяное взморье»
|
Мне надо время составить запрос агенту. – Мне подождать? – Нет. Идите к себе. Как подготовлю, помощник принесет. – Есть! Буду ждать и лично проконтролирую отправку. – В этом есть необходимость? – На вас сейчас работает весь комиссариат по приказу товарища Сталина. – Вы получили распоряжение? – Естественно, как только его получил товарищ Берия. – Хорошо, ступайте. Как только Гусаров вышел, вошли Шелестов и Цветов. – Накурились? – Так точно, – ответил Максим. – Тогда бери бумагу и ручку, пиши запрос «Гудвину», что конкретно требуется от него для решения задачи по операции «Снегопад» на подготовительном этапе. – Так вы же в курсе. – Хорошее дело, Максим. Старший по званию и должности, непосредственный твой начальник будет работать, а ты смотреть на это? И потом, тебе лучше знать, что вам понадобится за линией фронта. – Все понял. На составление записки ушло не более пяти минут. Шелестов передал лист Платову. Тот прочитал и кивнул: – Согласен. – Повернулся к Цветову: – Давай, Олег, отнеси бумагу Гусарову и езжай домой, проведай семью. Утром, как всегда, быть здесь. – Само собой, товарищ старший майор. Он забрал документ и ушел. Шелестов спросил: – Мы и сегодня останемся здесь? – Нет, выезжаем на базу. Я оставлю тебя там, сам тоже поеду домой. Нужен полноценный отдых, а то скоро в мумии превратимся. Тебе с группой ждать на даче. Предупреди ребят о предстоящей работе, ознакомь с важным донесением. Подумайте, как работать. Особенно по Грунову. Шелестов недовольно пробурчал: – И сдался товарищу Сталину этот предатель? Ломай теперь голову, как его вытаскивать. Платов улыбнулся, кивнув на телефон с гербом: – Разрешаю позвонить товарищу Берии, попросить аудиенцию у Верховного главнокомандующего и задать ему вопрос, на кой черт он приказал доставить Грунова живым. Сталин быстро и доходчиво все тебе объяснит. Так, что на всю оставшуюся жизнь запомнишь. – Да нет, спасибо, как-нибудь обойдусь без этого, Петр Анатольевич. Мне мемуары не писать. – Нам никому их не писать, если не выкинут из органов, да и то перед самой смертью, чтобы спокойно пожить на пенсии дома, а не в СИЗО. – Кто знает, как все дальше сложится, Петр Анатольевич, никто из нас не вечен. Все в землю ляжем. – И закончим на этом. Платов вызвал помощницу: – Валентина, я и майор Шелестов выезжаем за пределы города. Сегодня если и встретимся, то только в случае вызова наркома или начальник ПГУ. Старшего помощника тоже не будет. Но тебе придется до утра быть на месте. Как связаться со мной, знаешь? – Узнаю. – Сейчас сходи в буфет, купи себе чего-нибудь перекусить. Ночь, она длинная, мы подождем. – Я ночью не ем. – Бережешь фигуру? – Женщина должна следить за собой. – Ты, извини, замужем? – Нет. Это имеет какое-то значение? – Просто спросил. Значит, в буфет не пойдешь? – Нет. – Дежурить ночью – не значит все время сидеть за столом. Там у Данилина где-то раскладушка была. – Я видела, тут она. Но лучше я почитаю. Знаете, очень люблю Толстого. – Ну, дело твое. Как прибудет Данилин, возвращайся в свой отдел, капитан Гусаров предоставит тебе день отдыха. Я его попрошу об этом. Женщина сказала: – Не стоит. Олег Юрьевич сделает это и без просьбы. – Ну, разберетесь. Шелестов, на выход. Счастливо отдежурить, лейтенант. – Спасибо, товарищ старший майор. Максим улыбнулся и подмигнул женщине: – Удачи. – Взаимно. Платов и командир группы спустились во двор наркомата. Среда, 12 августа, Рига В 8.30 оберштурмбаннфюрер Рейтель по своему городскому телефону позвонил в штаб учебного центра «Тайфун». Краус настоял на том, чтобы в квартиру куратора была проведена отдельная, закрытая линия, но в спецотделе VI Управления РСХА посчитали это нецелесообразным. Проводка отдельной линии не осталась бы незамеченной для агентов вражеских разведок, подключиться к ней не составило бы особого труда: требовалось лишь приспособление, скрывающее подключение. Ответил начальник центра. – Полковник Грунов. – Здравия желаю, полковник Грунов. Это Рейтель. Высокомерный тон предателя тут же изменился: – О, рад вас слышать, герр оберштурмбаннфюрер. Здравия желаю! – Ну так уж и рады? – Слово офицера. Ремезов подумал: «Уж что-что, а слово офицера давать кому другому, только не тебе». Вслух же сказал: – Доложите обстановку в центре. – Объект полностью готов к приему первой партии кандидатов в курсанты. Не подскажете, когда их ожидать? – Этим занимается штандартенфюрер Тимме. Я свяжусь с ним, узнаю и сообщу. – Буду весьма признателен. Когда подъедете? – Сегодня задержусь, возможно, не приеду. Ночью зуб заболел, что только ни делал, не помогло, позвонил в госпиталь, обещали принять. – Хотите совет насчет больного зуба. – Давайте. – Пропитайте ватку одеколоном и вставьте в зуб. На время боль уйдет. – И что, вы, русские, часто этим занимаетесь? – Приходится. Где, скажем, в глухой деревне или на армейском полигоне взять зубного врача? Вот и приходилось лечиться подручными средствами. А еще можно к больному зубу подвести провод высокого напряжения. – Что? Ремезов, естественно, знал и этот способ, но должен был играть до конца. – Нет, не тот провод, что в доме, а от машины. Объясняю: снимаете колпачек со свечи бензинового двигателя, прикладываете провод высокого напряжения к зубу, а кто-то в это время быстро прокручивает заводную ручку или стартер. Сначала ощущение, будто голова взрывается, потом боль проходит. Ток убьет нерв в больном зубе. Правда, потом зуб разрушится, его уже не восстановить. – Вы садист какой-то, полковник. Вас надо было не начальником центра назначать, а следователем в гестапо. – Я бы справился, герр оберштурмбаннфюрер. Значит, до обеда вас точно не будет? |