Онлайн книга «Город Бегемотов»
Мир рассыпался мириадами крохотных осколков, земля под ногами дрожала, а потолок ходил ходуном. Я молча встала, пошла в свою комнату, зажимая притихшего Бегемота подмышкой. Достала из шкафа спортивную сумку, покидала туда самые необходимые вещи. Через пятнадцать минут я уже спускалась по лестнице, засунув кота под толстовку и придерживая его одной рукой… Дедушка меня не задерживал. Слезы вновь текли ручьем, очень хотелось все бросить и биться головой об стену. Выйдя из подъезда, я набрала номер Ваньки. Хотелось все рассказать, поделиться, поплакаться в жилетку… “Абонент не абонент” — сообщил безучастный голос. Машина, припаркованная возле подъезда, выехала с места и встала возле меня. Кажется, это автомобиль Дэма. Хотя какая уже к черту разница?.. * * * Сон… Мне три года и дедушка берет меня на руки, чтобы я могла получше рассмотреть бегемота в зоопарке. — Дедушка это животное совсем некрасивое, пойдем лучше на лошадок посмотрим! — капризно заявляю я. — Алиночка, милая, если животное не так красиво, это не значит, что оно не заслуживает любви и интереса… — нравоучительно говорит дедушка. — Но ведь оно большое и совсем не гра… гра… — Грациозное? — смеется дедушка. — Да! — с улыбкой отвечаю я. — Как ты думаешь, бегемоту обидно, что на него совсем никто не смотрит, а все бегут к красивым зебрам и ланям? — Но это же животное! Как ему может быть обидно? — недоумеваю я. — Каждый в этом мире обладает эмоциями и чувствами. И бегемоту тоже хочется, чтобы его любили. — Тогда пойдем кормить бегемота! Лошадок и так все кормят! — тут же делаю свои выводы трехлетняя я. И мы действительно идем кормить бегемота, а дедушка мне потом покупает мягкую серую пузатую игрушку. Мне пять лет и я потерялась в магазине. Вокруг лица незнакомых людей и мне страшно. Тут неожиданно в толпе я вижу знакомое лицо дедушки и с ревом бегу к нему. Он подхватывает меня на руки и крепко обнимает, приговаривая, как сильно он волновался и испугался, когда не обнаружил меня рядом. Мне десять лет и мама отдала меня дедушке на неделю, чтобы съездить к отцу. Мы делаем вместе уроки. Делать уроки с дедушкой всегда интересно, он пробуждает во мне интерес к этому, казалось бы, скучному занятию, рассказывая интересные истории и помогая справиться с числами, в которых я всегда плохо соображала. На душе легко и спокойно. Так всегда, когда я рядом с ним… Так всегда БЫЛО… Но будет ли?.. * * * Проснулась я в абсолютно незнакомой обстановке. Мягкая кровать, напротив располагались стройные ряды книжных полок. Мягкий уютный диван с торшером, от которого исходил теплый желтоватый свет, в углу. На стенках разные плакаты с письменами и узорами. Плотно завешенные темные шторы, не впускающие свет в комнату. Хотя, может быть, сейчас ночь? — Опять кошмары? — услышала я обеспокоенный голос Дэма справа. Он полулежал на противоположной части постели, на коленях лежала книга. — Да… — вздохнула я. — Только эти я помню. К сожалению. — Кошмары из прошлого? — понимающе переспросил парень. — Нет-нет… Сны приятные, просто… — в горле опять образовался комок. — Не объясняй, — понимающе произнес Дэм. — И… Прости меня. — За что? — удивилась я. — Мне не стоило вмешиваться, это и правда ваше семейное дело. Просто я очень разозлился, когда увидел на его душе такой же отпечаток как и у тебя на пятке. — Не извиняйся. Может, это тот случай, когда я бы предпочла, чтобы мне соврали, но… Пожалуй, правду знать мне стоило. — Аль, ты почти не спала. — А где мы? — У меня дома, — ответил Дэм. — Я решил, что тебе сейчас надо в какой-нибудь уголок спокойствия и умиротворения. — Тут очень уютно, — кивнула я, приподнимаясь. Обеспокоенно спросила, — а где Бегемот? — А он с рыбками играет, — хмыкнул Дэм. — В смысле? — Загляни под кровать. Я послушалась. Под кроватью располагался небольшой аквариум с яркими, светящимися в темноте, рыбками. Напротив него лежал Бегемот и не отрываясь следил за тем, как они плавают, периодически стукая по стеклянной поверхности лапой. — А почему они под кроватью? — поинтересовалась я, возвращаясь на постель. — Им там нравится, — просто ответил Дэм. — В шкафу они сидеть отказываются, но комфортно им только в темноте. Поэтому, если тебе очень захочется, открыть шторы, подумай несколько раз. На лампу они внимания не обращают. — Они… Они очень красивые. — Ага, — вздохнул Дэм. — Жаль только пока что абсолютно бесполезные. Ну ничего, подрастут и оружие с их слизью сможет убить любое потустороннее существо. Правда до этого еще далеко. — Я бы удивилась, если бы они так и остались бы бесполезными, — хмыкнула я. — С твоей-то практичностью. — Алин, с днем рождения! — откладывая книгу, внезапно произнес Дэм. — Да уж… — вздохнула я. — Прекрасный день. — Ну вообще-то, пока ты юна, подобные праздники еще имеют значение. Ведь происходит становление твоей личности и характера. Вот после ста уже подобное сложно заметить. Это как с зачеткой, первые два курса ты работаешь на нее, а потом она на тебя. Так же и с возрастом. Первую сотню лет ты нарабатываешь характер, принципы, формируешь мышление, ставишь цели, а потом уже просто с этим живешь. — То есть после ста уже перестаешь развиваться? — хмыкнула я. Кажется, Дэм забыл, что люди редко доживают свой век. — Для каждого вида по-своему, — ответил он. — Ведьмы, к примеру, развиваются всю жизнь. Их характер может поменяться десятки, если не сотни раз. Вампиры и оборотни перестают меняться годам к пятидесяти — их крайне сложно, фактически невозможно перевоспитать. Суккубы и инкубы редко доживают до этого возраста, в их рядах очень высокая смертность. Им хватает ума даже между собой биться. С Воинами Духа сложнее. Наш главный принцип закалять этот самый дух. В целом, это происходит на протяжении всего нашего биологического существования, но это скорее превозмогания над самим собой. Воины Духа те еще упертые бараны, хотя ты, возможно, уже заметила. Людям повезло многим больше — им от природы дано гибкое мышление, возможность видеть и замечать. Вот только мало, кто этим пользуется… — Спасибо за поздравление, — хмыкнула я. — Про барана особенно понравилось. Но вот, вынуждена напомнить, нечасто люди полноценно проживают свой век. — С учетом того, что с тебя не снимается мой знак принадлежности, у тебя есть все шансы дожить до сотни, кстати. — Я думала, ты это специально для матери сказал, — удивленно ответила я. |