Книга Бесчувственные, страница 73 – Виталина Дэн

Остановись! Снова начинает нести. Ну этот щегол, кого хочешь доведет!

— Договорились… Больше не повториться — без промедления и тени насмешки сказал. Так просто?

Но, как оказалось нет… не просто… У того началась холодная война… Со всеми… Словно они его враги. И все по новой. Никто не жаловался. Ничего, никто не мог сказать. Да и что? Что он, смотрит как то не так? Усмехается? Всем видом своим показывает, что они ничтожества?

Всю школьную программу делал на автомате. Даже на отлично! С математикой поперло. Но меня съедало, его отношение к людям.

— Что? Чем опять не доволен? Пожаловался кто? Я ведь исправился! — разводил руки в стороны и косил под дурака. Скрипнул зубами.

— Не прикидывайся… Я вижу, как ты себя ведешь!

— И что? Ну смотри! Мне от этого ни холодно, не жарко!

— Руслан, ты выводишь меня — предупредил его, но казалось, что того, я еще больше подзадорил.

— Ну так давай! Опробуй снова на мне свои приемы — да, дело у нас доходило до разного…

Отец в девять лет отдал меня в китайский не большой… как бы выразиться… центр? Он находился возле автодрома. И как-то нам, всем, было удобно рядом друг с другом.

Отдал меня, чтобы научили их методикам. Методика заключалась в том, что ты можешь нажать на любую точку человека и вызвать то, за что это точка отвечает. Боль, слабость, паралич, бессознательное состояние, и даже смерть…

Три года… Три года, мне понадобилось отточить все до совершенства. Никогда не забуду слова отца…

«Тимур, тебе всегда это пригодится. К тебе могут даже еще не успеть подойти, как ты можешь воспользоваться своими знаниями. И даже мараться не придется. Нажал и добился того, чего ты хотел. Пару секунд и дело в шляпе».

Но тут был еще один плюс. Эти знания и навыки, подходили к моему характеру. Махать руками каждый сможет. Да и секция при школе у нас была.

Поэтому бывало, когда брат был дико не управляем. Когда его поведение выходило из строя. Когда характер и гнев, давали сбой… Я мог сделать ему больно… А мог просто обездвижить на пару часов… И после этого он уже старался не открывать свой рот… Не потому что боялся… а потому что на данный момент слабее меня…

А как, с ним бороться? Я боролся как, мог! Я испробовал все! Со временем я понял, что в воспитание взрослого ребенка, младше тебя самого на пять лет, все средства хороши… И я, их непременно использовал…

— Прекращай свой балаган… — но меня перебили.

— Какой? Брат, так это правда… Я их ненавижу… всех… до единого…

— За что, Рус? За что, ты так? Они не виноваты в твоих проблемах!

— А у меня их нет! — прокричал.

— Есть. Ты винишь их во всем. Но только они, не причем.

— Они? Они — нет! А те твари, что были семьей и друзьями — да! Ну так они все люди! Каждый, как последняя мразь тебя может подставить. Предать. Нахер, они мне?

— Согласен. Не нужны. Такие не нужны. Но общаться уметь нужно. Нужно подстроиться — от моих слов, он заржал. И так заразительно, что мне непроизвольно хотелось растянуть губы в улыбке. Он даже от смеха глаза прикрыл.

— Что ты несееешь…? Божее… Что? — посмеиваясь обошел меня — Запомни, я этого делать не буду. И никогда, подстраиваться не буду, ни под кого!

— Учись сейчас вертеться… В будущем тебе может это пригодиться. Я не говорю со всеми. Я не говорю, общайся с отребьем. Я говорю, с людьми… С простыми людьми, Рус… В будущем, ты пойдешь учиться, пойдешь на работу… И так… так нельзя… Надо приспосабливаться…

— Ну так ты, и приспосабливайся. Я то тут причем? — развел руки и криво ухмыляясь, снова наклонился, чтобы надеть кроссы.

— Ты опять надолго? Почему не звонишь? Почему не говоришь, где? Почему трубу не берешь?

— Не слышно в гараже. Я ушел — и снова хлопок двери. Но тут вложил всю злость в удар…

Развернулся и со всей мощи кулаком ударил по стене.

— Сука! — рявкнул на всю квартиру.

Ненавистно смотрел на дверь, за которой пару секунд скрылся брат. На секунду все мое нутро вырвалось, показывая истинное лицо в данный момент. Я хотел броситься за ним… Догнать и что-то втемяшить в его башку. Но от этого, он закроется еще больше. Я понимал, что сильно на него давить нельзя… Характер не тот…

А узнав, что в гараж, побоялся останавливать. Даже больше не побоялся… ни захотел… Хотелось дать ему глоток свободы… Увидеть тот проблеск любви к тачкам снова.

Мы работали с ним… Казалось мы вдвоем стараемся себя утопить в ней. Я после школы подрабатывал на СТО авто-электриком. А Руслан, просто помогал, что-то где-то подкрутить и даже объяснял мужикам какие-то проблемы. Он шарил в этом деле не по годам, от того и забрали его в таком возрасте… приняли…

Гараж для него был единственной отдушиной, как мне казалось. Не дом, ни я, а именно гараж.

В выходные он работал на автомойке. И чем дольше я за ним наблюдал тем больше, понимал, что он старается больше себя занять, чтобы не было свободного времени. Чтобы не видеться со мной…

Казалось, что ему больно смотреть в мои глаза. Постоянно отводил, постоянно приходил поздно. И за это, не раз получал. Знал, что юлит, и не договаривает всего.

— Телефон, он не слышит… ага… плавали, знаем…

Устало прикрыл глаза, и поплелся собираться на работу. В деньгах мы не нуждались. Как выяснилось, дома еще лежала большая сумма денег. В ящике отцовском… Чего стоило только мамино золото. Но мы решили не продавать. Оставить память о ней… её частичку… Тачку отца, я пригнал к дому. Гоночная его пошла на свалку. Правда прежде чем выбросить, выдернул с неё пару дорогостоящих запчастей.

Его я ругал, и откровенно не хотел, чтобы забивал башку ненужными вещами, такими, как работа. Но он как танк. Не сдвинуть… Мне, она нужна была… Я понимал, деньги не вечные, и с неба мне не упадут. И сейчас видя, что собирается, и слыша, что сказал в гараж, я внутренне обрадовался. Слишком многое он на себя взвалил…

*****

— Ты чего в пять утра не спишь? — брат хмурый и сонный, прищуриваясь стоял в проеме кухни. Смотрел на меня как на инопланетное существо.

Не говорить же ему, что после смерти наших родителей, я начал спать по четыре часа в сутки… Что начал с периодичностью харкать все содержимое желудка, а иногда казалось, что даже вместе с внутренностями. Что если, просплю больше пяти часов, на весь день обеспечено головокружение.

Думаю именно от этого и появились вспышки агрессии. Эти симптомы я заметил именно с братом. На почве нашей очередной ссоры. Я понял, что в какой-то момент мое сознание отключилось. А когда пришел в себя, брат лежал на полу и скрючивался от адской боли… Но даже при этом он смотрел на меня обескураживающе, не произнеся ни слова.

После того дня, мы не говорили с ним неделю. Для него это было шоком… как и для меня… Каждый снова обдумывал по-своему произошедшее. Но в этот раз нам понадобился не один вечер, а семь дней.