Книга Аргилай. Украденный дом, страница 27 – Дмитрий Легер

Рыжая женщина подошла к дому вежливо постучала кулаком, по перилам, ведущим на крыльцо.

– Меня зовут Трицитиана. – представилась она. – А это мой спутник – Совенок. В таверне говорят, у вас есть работа, уважаемый староста Ярош.

Мужчина с пышными усами затянулся ароматным табаком и задумчиво посмотрел на гостей.

– Говорят – кур доят, а коровы яйца несут. – насмешливо прохрипел он скрипучим голосом. – Работа может и есть. Да про вас ли она. Что ты умеешь, Трицитиана?

– Я мастерски решаю различные проблемы. – пояснила женщина и ловко крутанула над головой копье.

– Понятно, – проскрипел Ярош, выдыхая облачко дыма. – А парень?

– На подхвате. Вроде оруженосца.

– Вот как. – староста смачно сплюнул себе под ноги и нехотя поднялся с кресла. – Думаю, найдется для вас работа. Пойдемте.

Дождик временно прекратился, превратившись в легкую морось. Трица, Совенок и Ярош шли по деревне в сторону реки. Под ногами хлюпала грязь, и прыгали довольные погодой лягушки.

– Есть тут у нас господин один, – медленно рассказывал староста своим скрипучим голосом. – Приехал с неделю назад. Собирает поисковые отряды из пяти человек. Кого ищет и зачем – не ведаю, но платит серебром. Почти все мужики у нас записались. Но ентому господину все мало. Пришлых теперь нанимает. Сегодня, как раз двоих не хватило.

– Годится, – кивнула рыжая женщина. – Нам сейчас любая работа – хлеб.

– Поди, на паром собираете? – осведомился Ярош.

– На него, да.

Староста кивнул.

– Как и все. Вот, – он остановился и указал на сарай, под навесом которого на бревне сидело трое мужчин. – Пришли. Вы пока знакомьтесь, а я схожу, сообщу, что отряд готов выдвигаться.

– Я Трицитиана, это Совенок. – представила женщина себя и своего спутника, ныряя под навес, где было суше и уютнее.

На нее с любопытством глянуло три пары глаз. Вернее, две пары и еще один. Судя по всему, ей посчастливилось встретить таких же искателей приключений, как и она сама. Тех, кто живет дорогой и случайными заработками. Потертые кожаные куртки, из-под которых виднелись кольчуги, серьезные лица, покрытые следами былых сражений, холодные расчетливые глаза и неплохой набор оружия. Ну, или не посчастливилось, тут как посмотреть. Мало ли, что решат эти тертые жизнью господа, когда дело дойдет до дележа заработка.

– Я Прут. – представился мужчина с татуировкой в виде узора на лице. – Присаживайся, тут места хватит, и дождя нет. – предложил он и подвинулся.

Двое других воинов тоже подвинулись, но представляться не стали, ограничились кивками.

– Благодарю. – кивнула Трица, устраиваясь на бревне. – Известно кого ищем?

– Пока нет, – ответил Прут, почесывая грязными ногтями шею с уродливым шрамом, словно от петли. – Ждем указаний заказчика.

Дождь зарядил с новой силой, громко барабаня по навесу над головой. В паре мест навеса обнаружились дырки и оттуда, грязной струей стекала вода.

– Лето отстой. – со вздохом пожаловался татуированный.

– Есть такое дело. – согласилась Трицитиана, не особо расположенная к разговору.

– Сама откуда? – спросил Прут, с интересом рассматривая собеседницу.

– Мой дом дорога. – уклончиво ответила рыжая. Собеседник нравился ей все меньше и меньше.

– Парнишка у тебя славный. Сын?

– Нет.

Мужчина хохотнул, обдавая собеседницу ароматом перегара.

– Любишь молоденьких.

Трица никак не отреагировала на подколку. Но ее новый коллега уже весьма достал ее.

– А с настоящим мужчиной не желаешь уединиться? – внезапно спросил Прут.

– Я не против, – улыбнулась женщина и пристально посмотрела в глаза собеседнику. – Только где его взять. – со вздохом закончила она и отвернулась.

Мужчина побагровел и поднялся с бревна. Открыл рот, чтобы что-то сказать, но не успел – за пеленой дождя раздались торопливые шаги и показались две тени. Под навес нырнул староста с грустно повисшими от дождя усами и рослый боец с арбалетом в руках и в черной накидке без герба надетой поверх кольчуги. Трицитиана нахмурилась – арбалетчик показался ей смутно знакомым. Хотя подобные накидки носили многие наемники на службе у богатеев, если те не хотели афишировать герб своего рода.

Боец внимательно осмотрел собравшихся и шагнул обратно под завесу дождя, молча поманив за собой Прута.

– Что происходит. – забеспокоилась рыжая женщина, посматривая то на старосту, то на отошедших под дождь мужчин.

– Пес его знает. – пожал плечами Ярош. – Может кореша.

После короткого разговора, слов которого Трица не смогла разобрать, Прут вернулся под навес. Арбалетчик тоже вернулся. Но теперь его арбалет был заряжен и стрела со специальным затупленным наконечником, смотрела прямиком в лицо рыжей женщины.

– В чем дело? – рявкнула Трицитиана, поднимаясь на ноги. Кажется, она вспомнила, где видела этого человека в черной накидке без герба.

– Поиски окончены. – оскалился Прут. – Походу искали тебя рыжая и пацана твоего. Оружие брось! – приказал он и обнажил короткий меч.

Время неумолимо шло вперед, а вот ноги по склону не очень. Дождик то прекращался, то возобновлялся вновь с удвоенной силой. Лаи пер уже десятое тяжеленное ведро с углом в кузню, но смог закончить разгрузку лишь первой из трех лодок. «Ничего-ничего – зато сильнее стану. Это отличная тренировка по развитию тела», – успокаивал себя юноша и продолжал свой бесконечный чумазый марафон. Поскальзывался, падал лицом в грязь, рассыпал уголь, собирал уголь обратно в ведро, поднимался и пер дальше. Да, он явно проиграл спор еще до его начала. Тут и вдвоем управиться нереально. Нужно человек пять и работать до изнеможения, иначе никак. Грусть, обида и ярость на самого себя щемили сердце, но Аргилай, сжав зубы, продолжал пытаться перетаскать три лодки угля в кузню до заката.

Когда очередное ведро достигло цели, юноша отбросил в сторону опустевшую тару. Он нагнулся над корытом для лошадей и напился воды. Затем принялся смывать грязь с лица, от которой щипало глаза. За спиной раздался издевательский хохот. Лаи озадаченно обернулся. Увы, его худшие надежды оправдались – смеялись над ним.

Возле кузни под соломенным навесом, стояли пятеро вызывающе ярко разодетых молодых людей. Ребята спрятались от дождя, опасаясь испортить свои модные и на вид совершенно новые наряды. Аргилай призадумался, рассматривая незнакомую компанию: одеты по богатому, как городские; однако манеры и говор явно указывали, что перед ним провинциалы. Можно вывести человека из деревни, но вот деревню из человека никогда. «Провинциальные щеголи, избалованные детишки деревенских старост и прочих богачей, вероятно ожидающие парома, чтобы отправиться в столицу к городским развлечениям.» – решил юноша.