Книга Аргилай. Украденный дом, страница 64 – Дмитрий Легер

Долгое падение закончилось болезненным ударом о жесткий пол.

Было совершенно темно. Воняло тухлятиной, застарелым туалетом и кровью.

Юноша принялся шарить перед собой руками. Под влажной соломой, слипшимися пальцами он ощутил земляной пол. Холодный и мокрый, как разрытая могила, в которую он недавно падал.

– Зачем я ослабил путы? – не своим, а каким-то потусторонним хриплым голосом спросил Аргилай.

– Крепкая башка. – раздался знакомый голос.

– Три!? – обрадовался Лаи, крутя головой, но, все еще не видя ничего, кроме темноты. – Это ты? Я ничего не вижу.

– Кажется, я просила не называть меня так. – ворчливо отозвалась наемница, подтверждая, что это действительно она. – Глаза протри. У тебя кровь на лице засохла.

Аргилай тщательно растер глаза, и ему удалось разлепить веки. Стало светлее, но ненамного. Из малюсенького окошка под самым потолком в небольшую камеру лился дневной свет, создавая полумрак. Возле стены на коленях стояла Трица. Руки арт-три, воздетые над головой, были закованы в кандалы и увесистым замком пристегнуты к кольцу, вбитому в стену.

Юноша бегло осмотрел себя. Модного наряда, добытого в деревне Мокрые Булки и ботинок с длинными загнутыми носами, как небывало. Негодяи оставили на пленнике лишь подштанники, сейчас перепачканные грязью и залитые кровью. Зато кандалы, вроде тех в которые заковали Трицитиану – на Лаи отсутствовали.

– Меня не сковали! – обрадовался юноша.

– Имелись сомнения – жив ли ты. – пояснила рыжая. – Но теперь у нас есть шанс. Вставай!

Аргилай сделал попытку подняться на ноги, но боль в голове вспыхнула с новой силой. Камера закружилась вокруг, словно он опять катился кубарем по винтовой лестнице, а земляной пол поднялся и ударил в лицо. Оказавшегося на четвереньках юношу вырвало зловонной обжигающей горло массой.

– Так себе из меня шанс… – простонал Лаи, отплевываясь и прочищая нос от рвоты. – А с тобой как справились? Не вижу ран.

– Нашли способ. – неопределенно ответила женщина.

Снаружи послышались шаги. Кто-то неспешно приближался к камере.

Трицитиана дернула цепи, приковывающие ее к стене, и грязно выругалась. Затем посмотрела на Аргилая.

– За нами пришли! – пояснила она, кивая на дверь. – Как бы хреново тебе не было – возьми себя в руки и вытащи нас отсюда. Слышишь меня?

Но Лаи не слышал, но тупо пялился на свои, измазанные кровью, руки. Не его кровью, а кровью мальчика, который так мечтал спасти свою невесту.

– Они убили Совенка… – пробормотал Аргилай, с горечью вспоминая, как в мучениях умирал его друг.

Трица подалась вперед, насколько позволяла цепь, и зашипела:

– Очнись! Нас тоже убьют, поглумятся и изнасилуют. Если повезет, то именно в таком порядке.

– Но, что мне делать? – испуганно спросил Аргилай. – Я безоружен, я не могу встать, у меня все болит.

– Кончай ныть! – сквозь зубы приказала рыжая. – А то ничего и никогда болеть не будет! Соберись! Я что, зря тебя учила!?

– Учила? – искренне удивился Лаи. – Ты била меня палкой.

– Дубина! Я учила тебя работать головой! – рявкнула арт-три.

Снаружи зазвенела связка ключей, и заскрипел плохо смазанный механизм замка.

Аргилая затрясло от страха.

– Я, правда, не знаю, что делать. Не могу соображать! Мне страшно. – пожаловался он.

– Страх преврати в злость, победи его ненавистью. – быстро шепча и поглядывая на дверь, посоветовала Трицитиана. – Я видела – ты можешь. Но не захлебнись в своем гневе, а, то утонешь в слепой ярости и потеряешь голову. Внимательно оцени ситуацию, придумай план и смело действуй.

Аргилай закусил губу и испуганно посмотрел в холодные голубые глаза своей подруги, ища я них поддержку и спасение. Та в ответ не слишком удачно, все же постаралась выдавить из себя ободряющую улыбку, больше похожую на оскал хищника.

– Если уже падаешь со скалы, – произнесла наемница. – То почему бы не попытаться полететь?

Лаи кивнул и первым делом решил прилечь обратно на холодный пол. Эта идея была хорошо двумя моментами. Во-первых, можно еще немного полежать и собраться силами. А во-вторых, противнику лучше до поры до времени не знать, что Аргилай пришел в себя.

Дверь открылась. На пороге стоял худой долговязый, неряшливо одетый незнакомец. С морщинистого лица смотрели чрезмерно широко поставленные глаза, один из которых заметно косил. Мужчина улыбнулся, обнажая черные зубы. С любопытством рассматривая Трицу, он по-хозяйски вошел в камеру.

– Привет красавица! – хриплым пропитым голосом поздоровался он и отхлебнул из большой глиняной кружки. – Я твой дядюшка Чуряй. А ты у нас кто?

– У моих родителей не было братьев. – холодно отозвалась рыжая.

Мужчина усмехнулся и, прихрамывая, прошелся мимо прикованной пленницы. Не приближаясь слишком близко, он с вожделением осмотрел стройное, но жилистое тело женщины. Даже лежа в нескольких шага от гостя, Аргилай чувствовал зловоние, исходящее от Чуряя.

– Какая ты грубая с дядюшкой Чуряем, – цыкая языком, посетовал мужчина. – Придется тебя наказать.

Лаи приоткрыл глаза и изучил противника на предмет наличия оружия. Да, то был вооружен – на поясе мужчины висел нож в потрепанных кожаных ножнах.

– Пить… – хриплым шепотом попросил юноша.

– Вот те раз. – удивился дядюшка Чуряй. – Парнишка-то живой.

Хозяйской походкой мужчина подошел к лежащему на полу Аргилаю и с видимым удовольствием пнул пленника ногой.

– Живой. – с сожалением повторил он, а затем потянулся к своему ножу и добавил. – Я с парнями забился, что ты мертв. Негоже в споре проигрывать.

– Не надо. Пожалуйста! Я заплачу… – пробормотал юноша, старательно изображая, что почти не может двигаться. – Мой отец, у него много денег. Он заплатит. Передайте ему, он заплатит.

Чуряй в раздумьях почесал свой плешивый затылок и отхлебнул из глиняной кружки. Руку с ножа пока убирать не собирался.

– Может, и не врешь. Баба твоя сдалась, когда мы тебя добить пригрозили. – задумчиво пробормотал он и добавил громче. – Имя свое родовое назови.

– Бала… – еле слышно шепотом простонал Лаи.

– Что? Балары? – переспросил мужчина. – Громче, ну.

– Баламу… – не особо громче повторил юноша.

– Не слышу! – недовольно прикрикнул Чуряй, присел на корточки рядом с пленником и нагнулся. – Повтори.

– Тильбонские Баламуты! – громко ответил Аргилай и со всей силы ударил лбом противника в нос.

Мужчина выронил кружку и опрокинулся на спину. Из обеих ноздрей хлынула кровь. Не давая ни на мгновение опомниться врагу, Лаи подхватил глиняную кружку и обрушил ее на голову дядюшки Чуряя. Глаза того закатились и потеряв сознание он безвольно растянулся на грязном полу.