Книга Смертельное удовольствие, страница 25 – Владимир Колычев

За спиной послышался шум, в номер вошла Жанна.

– Ты что здесь делаешь? – удивленно спросила она.

– Дверь закрывать надо, – резко глянул на нее Мартын.

– Не закрыла?

– Не закрыла. А это моя территория.

Жанна смотрела на него и кивала, как будто разговаривала с ним. Она мысленно выражала ему свои сомнения. И как будто соглашалась с Яликом, что Мартыну доверять нельзя.

– Ну, пойдем на территорию, – наконец кивнула она.

И, взяв его под руку, вывела за дверь.

– Совсем было открыто? – спросила она, задвигая засов.

– Ну, здесь не совсем, а там совсем, – Мартын повел подбородком вверх по лестнице.

– Ты вроде бы спать должен.

– Как раз собирался.

– У Леси был?

Мартын промолчал. Категоричного запрета не было, но все же охранникам не рекомендовалось посещать девочек в апартаментах.

– Да я не против… А сюда не ходи, не надо.

– Да я просто…

– И я просто… Думаешь, мне оно нужно? Нет.

Но Жанне Ялик доверял, а Мартыну нет, именно эта мысль и сопровождала ее фразу.

– Пойду я, – сказал он, повернув голову к лестнице.

– Ничего не видел, ничего не слышал. – Жанна не просто говорила, она просила или даже требовала повторить сказанное.

– Ничего не видел, – кивнул Мартын.

Он и хотел бы спросить, насколько все важно и страшно, но глядя на Жанну, понял, что ответа не будет. А послать – пошлют.

Он поднялся на третий этаж, через потайную дверь вышел в гостиничный номер.

Мартын открывал дверь, когда из своего номера показался кривоносый Борман. Как будто для того, чтобы глянуть на Мартына, вышел. Даже обрадовался в душе, увидев его. Может, сама Жанна позвонила ему, велела проследить за ненадежным охранником. Или сам Ялик поставил задачу.

А ведь Мартын действительно мог покинуть публичный отель. Послать всех и уйти к родителям Насти. А может, и в полицию. Если Ялик мог так подумать, то Мартыну действительно нужно валить. А то посадят на цепь в соседнюю с Настей камеру. Может, и мужика к нему подведут. Пока он будет спать. В каком-нибудь наркотическом сне.

– Спать? – для проформы, с добродушной иронией поинтересовался Борман.

– Чисто спать, – кивнул Мартын, сдерживая шаг.

– А мы в город, по делам, – сказал Борман и кивком показал в глубь своего номера, где, должно быть, находился Утюг.

– Удачи! – сухо, без души пожелал Мартын.

Борман кивнул и потерял к нему интерес. Не предложил Мартыну присоединиться к ним с Утюгом. И к Ялику. Чужой он для них. Но тогда зачем Борман вообще заводил разговор?

Мартын выглянул в окно, которое выходило на парковку под раскидистым вязом. Он понимал, что Настю нужно выкинуть из головы. Ялик ее сюда приволок, сам пусть с ней и разбирается. Не по понятиям это – лезть в чужие дела. И Борману с Утюгом он запреты ставить не мог. Но раздражающие мысли упорно лезли в голову. Он представил, как Борман с Утюгом заходят к Насте в номер, хватают ее, наручниками пристегивают к спинкам кровати…

Борман с Утюгом спустились во двор, сели в «Гранд Чероки». Но уезжать не спешили. Мартын видел, как Борман разговаривал с кем-то по телефону. А отрывая трубку от уха, он глянул вверх – Мартын едва успел спрятать голову.

Возможно, Борман говорил с Яликом. Очень даже может быть, речь шла о Мартыне.

Борман с Утюгом уехали, и Мартын стал успокаиваться. О себе он как-то не очень переживал. Он сильный, и ума ему хватит, чтобы выкрутиться. А Настю могли обидеть. Очень сильно обидеть.

Мартын принял душ, лег в постель. И сделал над собой усилие. Кто такая эта Настя? Ну красивая, и что? Бордель под завязку забит красотками первой величины, Настя всего лишь одна из них. Но проститутки ублажают клиентов по зову души и кошелька, а Настю берут силой, может, это и создавало особое к ней отношение. Но почему Мартын так уверен в ее внутренней непорочности? Может, она – та еще шлюха? Может, Ялик ее купил, как профессионалку высочайшего класса в стиле садомазо. Может, ее внешняя невинность – всего лишь фирменный крючок для клиента?

Мартын снял напряжение, успокоил сознание и заснул.

Проснулся он в районе четырех часов после полудня. Без охоты побрился, освежился и все так же нехотя отправился на вахту.

Только спустился, и сразу же клиент. Знакомый Рома – важный, ершистый и петушистый. И на Мартына смотрит как будто собирается его ударить. Позавчера не получилось, вдруг сегодня повезет.

Мартын пропустил его без разговоров. Парень свернул к лестнице, поднялся на второй этаж. Появилась Леся, ее тоже тянуло к месту общего сбора, но и мимо Мартына она пройти не могла.

– Поторопись, если тебе нравится сладкий ром, – в шутку сказал он. – Без мятного пряника.

– Это ты о чем? – как-то не очень весело улыбнулась она.

– Рома уже здесь. Без Макса.

– Сладкий ром, говоришь?

Леся колко глянула на Мартына. Поднялась на второй этаж, а минут через пять спустилась вместе с Ромой. Одной рукой парень обнимал ее за талию, в другой держал бутылку виски.

У входа в холл Леся обернулась и, украдкой глянув на Мартына, показала ему язык. Как будто Рому она сняла назло ему.

Рома заметил, куда она посмотрела, и тоже глянул на Мартына – зло и с подозрением.

Спустя пару часов появился Ялик. Мартын в это время скучал, прохаживаясь в пограничной зоне между вестибюлем и холлом.

– А чего такой кислый? – спросил Ялик, внимательно глядя на него.

Мартын ничего не сказал – повел взглядом в сторону номера, где Леся обслуживала Рому. И не хотел он кривить душой, но раз уж Ялику требовались объяснения, нужно было их дать – с упором на Лесю. Не говорить же, что на самом деле из головы не выходит пленница.

– Я слышал, твоя Леська впала в детство? – с ухмылкой сказал Ялик.

– Работа у нее такая.

– А знаешь, что за студент с ней?

– А он студент?

– Не знаешь… А я знаю… Надеюсь, в МГУ хорошо учат девочек любить… И хорошо за это платить… Должен же кто-то за Леську платить, – не без намека сказал Ялик.

– У меня контрамарка.

– Гы!.. Леське нравится. Даже шашам натрещала… – Ялик прошелся взглядом по лестнице, поднимая его на второй этаж. – Предложений еще не поступало?

На размер Мартын не жаловался, но ведь в любви это не имеет особого значения. Сама Леся об этом говорила. Сама же и растрепала подружкам. И Ялика завидовать заставила.

– У меня контрамарка только в один театр.

– В одну ложу! – засмеялся Ялик.