Книга Не. Прикасайся ко мне, страница 33 – Лаура Кнайдль

– Ты могла бы спросить, чего я хочу.

– Тогда это не было бы сюрпризом.

– Ты любишь сюрпризы?

Я кивнула:

– Конечно, лишь те, что вызывают положительные эмоции. Например, в первую неделю учебы меня удивила твоим завтраком Апрель, это был хороший сюрприз.

– А каким был плохой сюрприз?

«Что ты тоже работаешь в библиотеке», – подумала я, причем в данный момент я уже не была так уверена в этом. Моему нетрезвому «я» нравилось разговаривать с Лукой, и даже мое трезвое «я» начинало интересоваться им.

– Бесконечные списки мистера Эриксена, – ответила я наконец.

– Это не считается сюрпризом.

– В моем мире считается. А теперь распаковывай свой подарок.

Лука ощупал пакет:

– На ощупь как книга.

– Возможно, бомба в форме книги.

Он прищурился и после короткой паузы не просто распаковал пакет, а разорвал его, как ребенок на Рождество. Бумага упала на пол, и ничего не взорвалось.

– «Литературная библиография: списки книг, которые я прочел», – прочитал он громко с обложки. Его улыбка осветила все вокруг. Она не была двусмысленной или высокомерной, она была просто счастливой.

– Ну, нравится тебе подарок? – спросила я нерешительно.

– Он идеален.

Я тоже не могла сдержать улыбку, в то время как Лука листал книгу, которая ждала, чтобы он заполнил ее именами своих любимых авторов и названиями романов.

Лишь на последней странице он захлопнул ее и снова посмотрел на меня:

– Спасибо, Сага.

От совершенно искреннего тона его голоса у меня по спине пробежала дрожь.

– Пожалуйста, – ответила я тихо, и в этот раз мое затрудненное дыхание не имело ничего общего со страхом, как и необычное тянущее чувство в области желудка.

Лука провел рукой по обложке книги.

– Я думаю, что нравлюсь тебе.

Я пожала плечами:

– Да, ты… неплох.

– Ты тоже, – ответил он. – По правде говоря, ты третья в списке моих любимцев на этой вечеринке.

Естественно, у него и для этого есть список.

– Кто же в рейтинге передо мной?

– Апрель и Гэвин. Места от четвертого до девятого свободны, а на десятом месте Симона; за ней следуют другие.

– Ты не очень любишь своих друзей.

– Я не очень люблю людей.

– А зачем тогда вечеринка?

– Это была идея Апрель. На самом деле я вообще не хотел отмечать, она меня уговорила. Двадцать первый день рождения – это что-то особенное, бла, бла, бла. Я бы лучше почитал книгу. Люди хотят постоянно с кем-нибудь говорить и ждут, что их будут слушать, даже если другому это неинтересно.

Я нахмурила лоб:

– Почему тогда ты всегда в поиске женщин и приводишь их домой? Последний раз, когда я справлялась, женщины еще считались людьми.

Он засмеялся.

– Это другое.

– Насколько?

Взгляд Луки сместился с моих обнаженных коленей, скользнул по платью, а затем к лицу.

– Ты действительно хочешь услышать ответ?

Я кивнула.

– Когда я иду в клуб и покидаю его с женщиной, это что-то чисто физическое. Мы говорим не много. И когда это заканчивается, мы расходимся, – объяснил Лука, понизив голос, как будто он боялся, что нас услышат. – Если я устраиваю вечеринку и должен беседовать с людьми, которые пришли ради меня, это уже близость, в которой я не особо заинтересован.

– Ты считаешь разговоры более интимными, чем секс? – Вопрос сорвался у меня с губ, прежде чем я успела замолчать.

Он скривил уголки рта.

– В некотором смысле. Беседы могут вести к чувствам, секс лишь имитирует их. А если замешаны чувства, легко пострадать.

Было увлекательно слушать рассуждения Луки об этих вещах. Я любила знакомиться с людьми, говорить с ними и понимать их, в противном случае я выбрала бы себе другую специальность. Мне нравилось больше узнавать о Луке, который думал совсем иначе, чем я.

– Ты не думаешь, что обижаешь женщин, когда спишь с ними и потом никогда не звонишь им?

– Нет, – не задумываясь ответил Лука. – Я всегда говорю женщине, почему я с ней. Остальное разыгрывается у них в голове. Кроме того, большинство из них не переживают, просто уязвлена их гордость. Они говорят, что не хотят отношений, но втайне каждая надеется быть той, что поставит меня на колени.

– Ты довольно высокомерный.

– Нет. Самоуверенный.

– Эгоцентричный.

– Самодостаточный.

Я фыркнула:

– У тебя на все есть ответ.

– Правильно. Поэтому я и хочу стать библиотекарем. Тогда я, по крайней мере, буду получать деньги за свое всезнайство. И смогу говорить людям, что они должны молчать.

– Ты сегодня говорил много.

Лука ухмыльнулся:

– Алкоголь всегда делает меня разговорчивым.

– Не только тебя.

– В таком случае могу я задать тебе один вопрос?

Я прикусила губы. Мое трезвое «я» напряглось, так как вопросы могли быть опасными: откуда у тебя голубые пятна на руке? Почему твой отчим не разрешает тебе ходить на вечеринки? Почему ты отклонила приглашение Джея?

Зато у моего нетрезвого «я» этих забот не было.

– Сначала еще один вопрос к тебе.

Лука фыркнул:

– Ты только что задавала вопрос.

– Пожа-а-а-луйста! – Я просительно сложила руки.

Он закатил глаза:

– Что ты хочешь знать?

– У тебя есть аккаунт в Снапчат или Инстаграм?

Лука высоко поднял брови. Казалось, вопрос смутил его.

– Снапчат нет. Инстаграм: джей эй точка эл ю си джи ай би 96. А у тебя?

Я покачала головой.

– Просто моя сестра хочет знать, с какими людьми я здесь познакомилась. – Надеюсь, мое затуманенное сознание сможет запомнить его логин. Иначе Нора будет разочарована. Если быть честной, я тоже хотела бы посетить его аккаунт.

– Мы могли бы для твоей сестры в качестве доказательства сделать селфи вместе. – Прежде чем я осознала что-либо, Лука вытащил из сумки мобильный и приблизился ко мне.

В ночной прохладе я могла ощутить его тепло, футболка касалась обнаженной кожи моего плеча. Во мне росло неприятное чувство. Не страх, а тревога. Его близость может вызвать что-то такое, что не поддается моему контролю. От Луки пахло не алкоголем, как я ожидала, а лосьоном после бритья, который стоял в ванной комнате и нисколько не напомнил мне о нем. И не он был возле меня, а Лука. Лука не заслуживал моего недоверия. Я решительно отбросила тревогу и заставила себя улыбнуться.