Книга Девочка на спор, страница 44 – Ксения Васёва

— За мой счёт…

— Извини. Зря я, наверное, сказала.

Сцепила зубы.

— Да нет, не зря. Я перезвоню.

Отключилась и набрала номер Зайцева. В душе царило абсолютное ни-че-го. Я, оказывается, спор. Возгордиться что ли?

— Уже пришла в себя и вскочила, конечно, — пробурчал Зайчик в трубке, — как себя чувствуешь, немочь?

Горло неожиданно сдавило. Он ведь знал, что я спор и вёл себя так… участливо. Или Таня соврала мне? Но с другой стороны — а зачем ей?

— Расскажи мне про спор, — выдохнула я. Шутить не было желания. Отвечать, понимая, что со мной просто поиграли, тоже.

— Какой спор? — "удивился" Зайцев, но мучительно долгая пауза выдала его с головой.

— Между Иваном и Волковым, Алексей. Про спор на меня. Какое условие? "Кто соблазнит недотрогу"?

— Кто тебе рассказал?

Я мысленно застонала. То есть, спор был и Таня не соврала — действительно хотела помочь.

— Это не важно!

— Во-первых, важно. Во-вторых, это был не спор, а пьяная болтовня. Понятное дело, что если бы Волков захотел, он бы женился без нашего участия. Просто парней понесло. Волков бабник, Лис уверен, что за деньги можно купить любую. Вот они и устроили соревнование. Это несерьёзно.

— Зайчик! — очень ласково начала я, роняя слёзы на запеканку, под офигевшим взглядом Веры: — А давай я скажу, что поспорила… м-м-м, с той же Танечкой, что понравлюсь тебе? Что при желании лягу с тобой в койку, а потом поеду праздновать и дальше спать с Иваном? Не на женитьбу, заметь, а на… допустим, бутылку шампанского. После этого какие у тебя чувства будут, несерьёзные?..

— Я не дурак, София.

— А вот я дура, и здесь ты абсолютно прав! Понятно. Порадуйтесь там, что ли! Развели глупую девочку, настоящее достижение! Ивану привет и спасибо за такую… достоверную актёрскую игру!

— София!!!

Но я уже отключилась и вырубила звук. Чёрт, а ведь про маму не спросила!

— София, что-то случилось? — тактично осведомилась Вера за моей спиной. Я вытерла лицо и покачала головой.

— Где мои вещи? И вызовите такси, я уезжаю.

— Что?! В таком состоянии?! Дождитесь хотя бы Ивана Сергеевича или Олега!

— Нет.

Больше ничего говорить не стала. Довольно позволять людям лезть себе в душу.

Мои вещи, тщательно выстиранные, нашлись в сушилке. Такси я заказывала сама — судя по укоризненному взгляду Веры, сейчас она могла только отобрать у меня телефон.

Мне почему-то казалось, что охранники заупрямятся, но меня легко выпустили из дома. Впрочем, сегодня дежурил какой-то незнакомый парень, может, новенький. Надо же, как удачно звёзды сошлись. Хватит, нагостилась — пора домой.

Я не помнила, как добиралась до вокзала, как брала билеты на скоростной поезд, как вызывала такси в Москве. Телефон нервно мигал значком зарядки, но дотянул до конца. До дома.

Родителей не было — уехали на вечернее мероприятие. Оно и к лучшему.

Потому что дома меня вдруг накрыло. Слезами. Навзрыд. Память, словно издеваясь, прокручивала эпизоды моей питерской жизни, пытаясь понять, где. Почему я не углядела в его поведении всего лишь расчёт. Спор. И когда мы говорили о детях, и когда сидели у камина… как? Как?!

Неужели всё это была игра?! Всё?!

Я уткнулась в подушку, чтобы не заорать.

"Поговори с ним" — написал Зайцев, — "в конце концов, это нечестно — не давать ему шанс объяснить".

Может, нечестно. Но стоит услышать голос Ивана, и меня опять накроет. Не могу, не хочу, только не сейчас.

… И что, блин, родителям сказать?..

— Боже мой, Софик, ты сумасшедшая! — выдала мама, накапывая себе пустырник. Мне уже накапали, поэтому я сидела тихая и спокойная. Порядочная дочь, лапки на коленках: — Чтобы ещё раз куда-нибудь без охраны!.. Даже в туалет пусть провожают!

— Мама! — воспротивилась я, впрочем, без энтузиазма. Она только всплеснула руками.

— Что "мама"?! Я думала, моя дочь на отдыхе, подрумянится, нагуляется, а что в итоге?! Ты жила в Питере, в какой-то съёмной конуре, работала у чёрт знает кого, и оказалась втянута в криминал. Ещё и позволила вскружить себе голову какому-то проходимцу!

— Если бы проходимцу, — грустно вздохнула я, — Лисовскому.

— Боже мой, ещё и Лисовский. Виктора хватит удар. А Алексей, такой милый молодой человек, такие рекомендации и… тоже проходимец!

Я тихонько рассмеялась. Всё-таки Зайчик произвёл на маму неизгладимое впечатление.

— Не делай так больше, Софик! Ты могла умереть, а мы бы ничего не узнали. Никогда не делай. Мы поворчим, поругаемся, помучаем тебя, но… поймём. Ты у меня одна, девочка моя.

— Я просто хотела попробовать сама, — всхлипнула, подползая маме под руку, — а получается, что сама я ничего не могу!

Мы проговорили пол ночи. Вернее, говорила в основном я, не сумев удержать в себе. Хотя, когда мамочка увидела меня, с перебинтованным плечом и заплаканную… стало ясно, что лучше сдаться. Зайцев сообщил им, что я уехала в загородный клуб, где плохо с сетью, и мама сгоряча пообещала его уволить. Но по мере моего рассказа она догадалась, что Зайчик — это меньшая из проблем.

— Глупости, Софик! Ты просто неправильно начала! Со лжи и двух проходимцев до кучи! Естественно, тебе было не до работы, ты думала о своих тайнах и нашей реакции. Это ошибка, повлекшая за собой замкнутый круг. Ты, конечно, ещё ребёнок, Софик, но надо принимать и взрослые, взвешенные решения.

— Я люблю его, мама, — с ужасом произнесла я, — я люблю и боюсь остаться в дурочках, как с Максом. Но если в Максе я изначально сомневалась, то с Иваном…

— Пошла цепная реакция, — вздохнула мама. Истеричные нотки в её голосе исчезли как по волшебству: — Ты снова начала бояться, накрутила себя и в результате сбежала. А может, не стоит быть такой категоричной? Может, стоит дать ему шанс, София? Если он действительно стал тебе дорог. Нельзя вечно бегать от проблем, дорогая моя. Иногда нужно встречаться с ними лицом к лицу. И побеждать.

— Что ты имеешь в виду?

— Отдохни, Софик, — она лукаво улыбнулась, — ты слишком многое пережила, ты была ранена. Я знаю один элитный закрытый санаторий под Москвой, где тебя ждёт покой, забота и уют. Недельки эдак на две. Побудь наедине с собой, подумай, пообщайся с психологами. Охрану мы снимем, дабы не облегчать кое-кому задачу.

— Облегчать задачу? — навострила уши.

— Ага, — вид у матери стал совсем уже загадочный, — отдохнёшь нормально и вернёшься домой. А там мы уже с папой поговорим, что к чему… Соглашайся! Я всё возьму на себя, и папу, и путёвки!

Я только пожала плечами. Странная затея, конечно, но маме виднее…