Книга Темная история в третьем роддоме, страница 17 – Светлана Нарватова

Девчонки сидели на двух кушетках, будто не прогонял их несколько дней назад Станиславы Борисович. И только тогда Таня поняла, как близка она была к провалу. Ведь если бы не день рождения Варвары Григорьевны, ради которого они приехали, заведующий вычислил бы ее безо всякого калькулятора.

— О чем нынче спич? — поинтересовалась Таня, придвигая стул.

Все в сборе, не хватает только Дежнева. Тьфу-тьфу-тьфу! Пока Татьяна не чувствовала в себе сил посмотреть ему в глаза. И вообще, видеть его при свете.

— Марго опять поссорилась со своим бывшим! — наябедничала Оленька.

— О! А когда вы успели помириться? — полюбопытствовала Зуева, устраивая поудобнее пятую точку на сидении.

— А мы и не мирились, — ответила Рита тоном «А я и не играла» из бородатого анекдота про Машеньку, которая победила в конкурсе на самую страшную скорченную рожу.

— А как тогда поссорились? — не поняла Таня.

— Феерично! — пояснила акушерка. — С воплями, битьем посуды и хлестанием букетом по козлиной морде!

— О, — Зуева покивала головой с видом тонкого ценителя. — На сколько посуды набили?

— Да не на сколько! — опровергла свои собственные показания Марго. — Он с букетом пришел и бутылкой вина. Вот эту бутылку я и… — Она размахнулась кулаком, и будто ее заело, несколько раз дернула им в верхней точке. — В общем, в подъезде до сих пор воняет так, что бомжи со всех окрестных дворов к нам стекаются. — И пояснила: — Нюхнуть и закусить.

— За что ж ты его так?

— Вино-то? — сфокусировала взгляд Маргарита, которая явно только что переживала события ссоры заново. — Сама не знаю. Нужно было вино оставить. Хоть какой-то бы прок от него был… — Речь, безусловно, шла об обладателе «морды».

— Не, я про мужа твоего бывшего. Если с цветами и вином пришел, то с добрыми намерениями, — предположила Таня.

— У него постоянно добрые намерения. А в итоге всякая фигня получается, — расстроилась рыжая. — У нас всегда так. Всё отлично, пока мы говорить не начинаем…

— А это потому что ты разговаривать не умеешь, — влезла в диалог Ангелина. Она ради этого даже перестала любоваться на свой идеальный маникюр недлинных, но идеально обработанных ногтей.

— Это я-то не умею говорить?! — возмутилась Марго. — Да я такое могу сказать!

— И в этом твоя проблема, — ткнула Геля в коллегу деликатно присогнутым указательным пальцем. — Ты говоришь не то и не так. Ты же ему говоришь о том, что он должен?

— А что он, не должен что ли? Это, вообще-то, его ребенок! — возмутилась Марго.

— Так, если я правильно поняла, он от ребенка не отказывается, — припомнила Татьяна предыдущий разговор, но Ангелина подняла в ее сторону раскрытую ладонь в жесте «Помолчи!»

— Мужчины не выносят, когда им говорят о долге, — изрекла Геля известную всем истину и выдержала театральную паузу.

Ее смысл Таня не поняла. Это было всё равно, что сказать «Воздух — это газ», и ждать аплодисментов.

— Мужчины всё всем должны, — продолжила наконец Ангелина, — и им постоянно об этом говорят все, кому не лень, поэтому они всегда воспринимают подобные фразы в штыки. Особенно, когда им говорят о том долге, о котором они сами знают.

— И-и? — проявила заинтересованность Оленька.

— Девочка, она как должна говорить? — насладившись паузой после риторического вопроса, Гела продолжила: — «Чувствую — хочу», — просюскала она, изображая из себя девочку и хлопая ресничками, — «Чувствую — хочу».

— Вот прямо так: «Чувствую — хочу»? — не поняла Ольга. Впрочем, не одна она.

— В смысле, что ты чувствуешь и чего в связи с этим хочешь. «Я чувствую себя, как последняя нищебродка в этом облезлом пуховике. Мне в нем даже выйти на люди стыдно», — картинно хлопая ресничками, изобразила Ангелина. — «Подруги смеются. Они-то все в шубах, одна я, как бомжиха», — она сделала контрольный взмах ресницами прямо в сердце.

— И он сразу побежит шубу покупать, ага, — буркнула Марго.

— Если у него есть на это деньги, — кивнула Геля. — Из чего делаем вывод: если всё, что тебе нужно в жизни, это коробка вытяжных салфеток, то берем Васю с улицы. А если тебе нужна шуба, то…

— Берем кредит, и идем покупать шубу, — ответила на это Рита, и все рассмеялись. — Всё это гламурная психология, которая к реально…

В этот самый момент дверь в процедурную распахнулась, и дверном проеме появилась фигура заведующего. Судя по выражению его лица, он был не готов увидеть здесь кого-то вообще. Или кого-то конкретно. У него была не настолько говорящая мимика.

— А что вы тут делаете? — спросил Станислав Борисович, когда справился с первым потрясением.

— У нас выходной, — вырвалась вперед Оленька. Оправдания у нее получались идеально.

— Вот я спрашиваю: что вы тут делаете в свой выходной? — не сплоховал заведующий.

— Станислав Борисович, — капризно произнесла Геля, зябко потирая плечи. — Здесь так холодно…

Будто это имело отношение к вопросу. К слову, в процедурной действительно было свежо. За окном столик температуры по сравнению с вчерашним днем упал градусов на восемь, а окна здесь были старые, и несмотря на конопаченье и заклейку, все равно продувались.

— Мы тут совсем замерзли. А празднование у Варвары Григорьевны еще не началось, — продолжила она. — Вы не могли бы нам уступить ключик от кабинета УЗИ.

Она мотнула головой в сторону нижепояса Дежнева, где он действительно держал ключ от знакомого кабинета.

— Там так тепло… — промурлыкала Ангелина. — Даже жарко, — произнесла она с придыханием.

И тут Таня сразу поняла несколько вещей. Первое: Ангелина устроила мастер-класс по правильному говорению с мужчинами. Второе: возможно, она знает о том, что случилось вчера в кабинете УЗИ. Или она просто идеально точно попала пальцем в небо. Но Дежнев-то об этом не знает. Он наверняка думает, что Геля и есть та самая… Непонятно, почему эта мысль так болезненно кольнула Татьяну. Ведь она, вроде, так и думала. Что ее принимают за другую. Оказалось, что она просто думала, что думала. А чувствовала она совершенно другое. И хотела тоже… явно не того.

Станислав Борисович, к слову, тоже… не ожидал. На лице его, во всяком случае, так и было написано. Крупными буквами: «Не ждали». Или «Приплыли». Классика, одним словом.

— Так, я хотел… — промямлил заведующий, переводя взгляд с ключа на Гелю, по дороге теряя весь свой начальственный пыл, и медленно повел головой в сторону одиноко сидящей Тани.

Ну, нет. Сам, давай, со своей Ангелиной разбирайся! Таня быстро опустила глазки долу.

— Станислав Борисович, мы не надолго, — конючила Геля.

Зуева быстро подняла взгляд, чтобы оценить диспозицию. Но заведующий смотрел на нее, Татьяну. А она что? Она — как все.