Онлайн книга «Анна, создающая королей»
|
Нерон схватил меня в охапку и, прижав к себе изо всех сил, пробормотал: – Не делай этого, Анна! Я уткнулась носом в его шею, вдохнула его запах. Нерон вдавливал меня в свое тело, словно хотел спрятать внутри себя. – Я не могу так больше! – сказал глухо. – Я тоже. Мы достигли точки невозврата. Если я не нужна тебе, то отпусти и позволь встречаться с другими. Рев завибрировал в его гортани, и руки сомкнулись вокруг меня с невероятной силой. Я впитывала каждую толику ощущений, каждую каплю боли с восторгом и радостью. Мне не нужны шаблонные чувства и ласки, я возьму все, что Нерон хочет мне дать. Так, как он этого хочет. Так, как ему нужно. Я рождена, чтобы быть сердцем его счастья. – Мне не нужны другие мужчины, но я устала от твоих метаний. Мне больно. Я хочу нормальной человеческой жизни. Я провела губами по его подбородку. Накопившаяся страсть взорвалась внутри, охватив мое тело и передаваясь Нерону, связывая нас вместе. Я сгорала в ней. Руки Нерона царапали бедра, его язык врывался до горла. Его поцелуй был жестом обладания, проникновением в самую мою суть. Он бы взял меня прямо в ванной, пока Дилон готовился к продолжению свидания. Однако сила воли Нерона всегда была сильнее его страсти. Его крик сотряс дом. Может, я и преувеличиваю, но мой мир сотрясся, это точно. А потом мой мир осел, обнажая линии переломов. Казалось, вокруг огонь, но ведь в ванной гореть нечему? – Проклятие! – Нерон причинял боль, слишком сильно сжимая меня и целуя с такой яростью, что я не могла дышать. В его движениях была безграничная страсть и ни капли счастья. Взревев, он оттолкнул меня и отошел в сторону. Медленные, тяжелые шаги, один за другим, все дальше от меня. Он сделал выбор. Я вернулась в свою спальню. Разум постепенно просыпался и с недовольством оглядывал свои владения. Мне стало противно. От того, что привезла на остров мерзкого подонка, подсыпавшего мне дурь в вино. От того, как низко я пала в попытке манипулировать Нероном. Концентрированное отчаяние может довести до страшных поступков. Дилон подошел ко мне с многообещающей улыбкой. Решив, что поймал выгодную подружку, он старался быть нежным и предусмотрительным. – Анна, ты очаровательна! Нет, я похожа на лохматое чучело. – Анна, ты вообще не двигаешься. Тебе нравится, как я тебя целую? – заискивающе шептал он, водя губами по моей щеке. Нерон следил за нами, я ощущала его присутствие. Хотелось сделать ему больно за то, что он создал меня такой. Несовершенной, упрямой, бессильной. Неспособной его разлюбить. Не обращая внимания на Дилона, я закричала: – Уж поверь, я дойду до конца! Ты слышишь меня? Я дойду до конца! – С кем… – мой горе-любовник тяжело сглотнул, – с к-к-кем ты разговариваешь? – Не твое дело! – Как это, не мое дело?! Толкнув меня к стене, Дилон потерся о меня всем телом. Его жалкие потуги вызвали у меня омерзение. – Я мог бы выбрать нормальную бабу, да еще и с Тритари, так нет же… поперся на этот каменный ошметок ради ненормальной девицы, – пробурчал он, но я не слушала. – Даю тебе последний шанс! Сейчас я ему отдамся! – Полоумная! – взвыл Дилон. – С кем ты разговариваешь?! – С опекуном. – Каким опекуном?! Столетним слугой, который открыл нам дверь? Где он? Под кроватью? Да и зачем тебе опекун в двадцать лет?! Я не хотела плакать, но у слез были другие планы. Они слепили, щипали кожу. Разум проснулся и принес с собой отрезвление и стыд. СТЫД. Он расползался во мне, как масляная пленка, не позволяя дышать. Внезапно Дилон вскрикнул и, закатив глаза, осел на пол. – Нерон, прошу тебя, не надо анабиоза! Мне что-то подсыпали в вино… я ничего не соображала… Язык отяжелел, затылок налился тупой болью. Анабиоз. ⁂ На следующее утро я не смогла подняться с постели без помощи Терезы. Казалось, я умираю. Воспоминания вчерашней вечеринки вызывали ужас и отчаяние. Почему Клаус мне не помог? Почему охрана не заметила, что я не в себе? Как я такое допустила?! За завтраком Нерон вел себя как ни в чем не бывало. Рассказал о новом задании, о военном перевороте в Хоринтии. Я молча смотрела на его руки. Можно ли по рукам определить настроение? Я люблю руки Нерона. Они – единственное, что он позволяет мне видеть. Сильные, длинные пальцы, никогда не совершающие лишних движений. – Я бы хотела поговорить о том, что случилось вчера вечером! – Забудь! – Мне очень стыдно. Я не должна была пускать Дилона в твой дом, не должна была тебя провоцировать. Мне что-то подсыпали в вино… – Я сказал, забудь! Над головой зазвенела люстра. Хрустальные капельки беспорядочно бились друг о друга, так и не привыкнув к тембру хозяйского крика. – Где Дилон? – Он не станет болтать. – Он жив? – Ты хочешь, чтобы он был жив? – Да. – Тогда он жив. – Иногда ты сводишь меня с ума, Нерон. В очень плохом смысле. – Иногда ты делаешь то же самое, Анна. – Я хочу объяснить тебе… – Не сто́ит. Я резко поднялась, не заметив, что держу в кулаке край скатерти. Столовые приборы, бокалы и тарелки съехали в сторону, жалобно позвякивая. Залитое чаем желе дрожало, отражая неровный свет люстры. Я дрожала вместе с ним, от пережитого, от отчаяния. Что бы я ни делала, как бы ни старалась, я не смогу расшатать волю Нерона. Я потрачу на это всю жизнь и ничего не получу в ответ. – Я так больше не могу. Ты обращаешь на меня внимание, только когда я послушно играю в завоевание мира. Ты используешь меня, а я даже не знаю, ради чего ты это делаешь. Тебе наплевать на мои чувства. Ты скрываешь свои шрамы и при этом не задумываешься, сколько шрамов оставляешь в моей душе. Я проклинаю день, когда согласилась поехать с тобой, когда повелась на твою ложь. Я тебя ненавижу!.. Я стараюсь не вспоминать то утро, но память настырно проигрывает его во сне, и тогда я насильно глотаю каждое несправедливое слово, как яд. Заставляю себя глотать. Обезумев от одиночества, я забыла, что нельзя требовать от человека того, что он не может тебе дать. Или не хочет. Я перечеркнула все хорошее из-за одного неисполненного желания. Нерон замкнул мою жизнь на себе, не давая ни капли тепла, и я не смогла с этим смириться. Нерастраченная любовь к холодному мужчине свела меня с ума. |