Книга Случайный солдат: Чертова батарейка, страница 11 – Андрей Валерьевич Степанов

— А еще были те, кто заинтересовался изобретением, — шмыгнув носом, а потом смачно высморкавшись в ту же тряпку, которой протиралась лысина, ответил Филипп Матвеич. — Они не намеревались давать денег на работу, но проявляли недюжинный интерес ко всей моей работе. Регулярно звонили и спрашивали, какие есть наработки.

— Угрожали?

— М-м-м, ну если так подумать, то прямых угроз не было. Они не звонили так, чтобы заставить меня сделать что-то. Они уговаривали, просили встретиться. Я отказывался.

— Они могли узнать ваш адрес?

Профессор вдруг нахмурился, внимательно посмотрел на меня. В его взгляде уже не было видно прежнего градуса. Потом он посмотрел на Илью, который стоял, как истукан, и держал в руке керосинку.

— Илюшка, твой друг из органов? Что за странные вопросы?

— Филипп Матвеич, я…

— Не из органов, но я могу постараться помочь, — перебил я Илью. — Но, чтобы оказать помощь, я должен знать, что ваше изобретение — не пустышка.

— Так! — профессор развернулся на своем табурете вполоборота. — Ты доверяешь своему другу? Кстати, как его зовут?

Он впился глазами в Илью. Я сделал то же самое. Несчастный парень не мог решиться дать ответ, но все же выдавил из себя:

— Денис. Доверяю.

— Хорошо, — Филипп Матвеич еще немного посидел на табурете, а потом встал, взял у Ильи фонарь и углубился куда-то в свой хлам.

Он раскидывал вещи в стороны, что-то звенело и грохотало. После недолгих поисков профессор вернулся к столу, держа в руках устройство размером со среднюю шоколадку.

— Только держите подальше от телефонов и прочей техники, там сильный магнит, — предупредил он, положив передо мной черный блок пластика.

Грубо соединенная конструкция с колесиком и дисплеем казалась мне топорной и несуразной. Острые углы и странные пропорции мешали мне понять, что передо мной лежит прорывная технология.

— И что это? Та самая батарейка? — я покрутил пластиковую коробку в руках, надеясь найти что-то необычное, но заметить мне не удалось ничего.

— Это устройство автономного энергоснабжения. Практически бесконечное! — с ноткой гордости в голосе заявил профессор.

— Бесконечного не бывает, — заметил я. — Объясните, как это работает? — заметив его колебания я добавил: — Поверьте, у меня нет никакой аппаратуры, чтобы с ваших слов скопировать это устройство. Но я смогу понять общий принцип. Надеюсь.

— Что ж, — почесав лысину, профессор потянул время еще немного, а потом взял у меня из рук устройство. — Я постараюсь объяснить попроще. Сейчас у нас вся энергия добывается трением, химией или разрушением вещества.

Я старался не перебивать, настолько гладко он начал говорить. Собьется еще, а потом наводи его на мысль. Илья же вытащил из кучи хлама какой-то тюфяк и уселся на него сверху.

— Химические преобразования уже давно известны, статика — прошлый век, а вот попытки разбить атом на составляющие — это будущее.

Вообще, подумал я про себя, будущее было за термоядерной энергией, когда одна установка размером с пятиэтажный дом могла снабдить энергией всю Москву в ее нынешних размерах.

— До недавнего времени ядерная энергия разрушала атомы и создавала нейтроны, которые нагревали воду, далее энергия шла в турбины и так далее — я надеюсь, что это все вы знаете? — профессор явно вернулся к любимому занятию.

— Да, я помню про это, — я кивнул, надеясь услышать продолжение истории.

— Так вот, это все — простые и банальные способы. Есть же много сил, которые связывают между собой элементарные частицы и формируют атомы вещества.

Филипп Матвеич сделал паузу, вероятно, для наших вопросов, но мы с Ильей оба молчали. Он и так знал эту теорию, я же хотел быстрее дойти до самого важного.

— Хм, продолжим, — явно недовольный нашим молчанием, произнес профессор. — Здесь, — он постучал пальцем по пластиковой коробочке, — находится вещество, а также маленький аккумулятор и магнит. Принцип работы очень простой — должно быть, именно по этой причине до сих пор никто не додумался до такого изящного решения.

Я еще раз посмотрел на коробку, которая была синонимом убогости в плане оформления и задумался, действительно ли я понимаю толк в изяществе. Похоже, что мое лицо выражало мысли слишком явно, потому что профессор нахмурился, но объяснился:

— Это лишь временное исполнение, главное — рабочая модель. Не судите строго. А теперь, к принципу. Здесь направленное магнитное поле на пару со слабыми электрическими разрядами разрушает само вещество.

— То есть? — я растерянно похлопал глазами. — Вещество — в том смысле, что любой элемент? Хоть гранит туда вложить и…

— Нет, не совсем. Точнее, я не уверен, можно ли, — забормотал профессор. — Я проводил тестирование исключительно на легких металлах. Смотрите, — немного повозившись с коробкой, Филипп Матвеич снял крышку. — Вот здесь лежит вещество. На него воздействуют магнитное поле и электрические разряды. И оно распадается. То есть, на выходе получается не алюминий.

— Какое-то другое вещество? — я посмотрел на Илью. Он, как завороженный, следил за действиями своего профессора. Заметив мой взгляд, он пожал плечами. — Вы не знаете, что получается в итоге?

— Я называю это пылью, — ответил профессор на мой вопрос. Он поставил крышку на место. — Заряды, остающиеся при разрушении вещества, превосходят по своей силе затраченные на это разрушение. Далее они собираются и аккумулируются. Вот этот рычажок физически вводит вещество в поле и выводит его обратно. Дисплей питается от того же аккумулятора.

— И с этой коробочки вы можете получить сколько? Пять вольт?

— Нет-нет, вы не понимаете. Выход зависит исключительно от аккумулятора. Вот здесь стоит типовая модель на двенадцать вольт. Можно попытаться подключить более мощные устройства. В таком формате устройство работало без перерыва не меньше трех суток и я не добавил ничего в емкость для вещества.

— Мы зарядили с его помощью в общей сложности три десятка смартфонов, — произнес вдруг Илья.

— Но вы же превращаете металл в… да в ничто, в пыль, как вы ее назвали! — воскликнул я, когда до меня дошло, как эта штуковина работает.

— В пересчете на стандартные методы работы электростанций ту же технику мы бы зарядили при расходе сотен граммов, а то и килограммов сжигаемых полезных ископаемых. А здесь — пшик, даже тысячная доля грамма не ушла, — гордости в голосе профессора не было видно ни конца, ни края. — Вы же понимаете, что это — явный прогресс. И можно быстро избавиться от какого-нибудь избыточного вещества. Можно использоваться опасные отходы — важно лишь правильно настроить направление действия полей и…

— Я все понял, Филипп Матвеич, — остановил я его словоизвержение и сделал лицо попроще, не такое скептическое. — У вас явно хорошее изобретение. Возможно, прорывное.