Книга Мой ребенок Тигра, страница 39 – Евгения Мэйз

— Считаешь, что все смуглые парни в восторге от мантов и хинкали?

Глаза Ольги Карповой сверкнули знакомым блеском, обещающим Тиграну рождение очередной гадости в его адрес.

— Нет, — откликнулась она практически мгновенно, перед этим как будто бы выискивая в его глазах что-то. — Поэтому не стала заказывать шашлыки и долму.

Тигран уперся ладонью в стенку, заблокировав путь для ее побега. Она посмотрела на препятствие, приподняла бровь и перехватила пакеты покрепче.

— Тогда почему не любимые суши, пасту или пиццу?

Хамииев искал кошку в темной комнате. Она была в ней, смотрела на него со своего укрытия и смеялась, блестя в его сторону темными глазами.

— Потому что я люблю манты, — проговорила она, с вновь проступившим румянцем на щеках. — А не то, что вы напредставляли себе в своей голове!

Вот теперь она угадала. Он действительно заподозрил ее в том, что она очень уж старается.

— А, что я подумал?

Оля попятилась, уперлась лопатками в стенку, посмотрела в сторону кухни, решаясь на то, чтобы вернуться, и вновь взглянула на него правда куда более сердитым взглядом. Он заблокировал и этот путь для отступления.

— Мне больше достанется!

Она сбежала. Тигран дал ей выскользнуть из капкана рук, поймав себя на той мысли, что он сам создает двусмысленные ситуации. Правда в том, что в ее усилиях не было никакого криминала — всего лишь женская хитрость, коей страдала мать и другие знакомые Тиграну женщины.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Любит она манты, — Тигран приоткрыл крышку бамбуковой кастрюльки, вдохнув одуряюще прекрасный запах блюда. — Посмотрю я, как ты будешь есть их.

* * *

— Не вкусно?

Тигран покачал головой, глядя на женщину напротив. Ему часто говорили о том, что он очень аппетитно ест. Хамиев не понимал этого — у него при взгляде на других не возникало желание подкрепиться, разумеется, за исключением тех случаев, когда он был голоден.

— Наелся, — откликнулся он, покручивая в руках чашку с горячим чаем. — Больше просто не лезет.

Сегодня был тот день, когда он понял каково это — думать, насколько нереально вкусен следующий кусок на тарелке. Ольга не обманула его — она действительно любила это азиатское блюдо и ела по всем правилам «этикета». Она делала это руками, избегая вилок и ложек, выпивала горячий бульон и притягивала его взгляд тем, как естественно и с каким наслаждением делала это.

— Откуда столько любви к пирожкам на пару?

Он показал глазами на бамбуковую коробочку, стоящую на голом, лишённом скатерти столе, отогнав уже в который раз посетившее его чувство досады.

— Это манты! — поправила она, прежде чем отправить вторую половинку в рот. — Они же такие вкусные!

Тигран улыбнулся ее «бу-бу».

— Очень похожи на булочки, — продолжал настаивать он, как будто бы не замечая ее уточнений. — И все же?

Тигран бывал у Ильи много раз и не замечал какого-то особенного бардака — обычная квартира холостяка, а вот сегодня понял, что привел женщину с ребенком в сарай. Только вот, как он думал, золотая девочка не стала истерить, звонить и жаловаться Артему, требовать чего-то, а закатала рукава и навела небольшой порядок. Проблему с приборами и ту решила, заказав то, что нужно есть руками.

— Я не ем их часто, — проговорила она, облизнув губы. — У мужа вечно болел желудок после них, а я не люблю есть одна или, чтобы у каждого было свое блюдо.

— Может быть дело в том, что это не домашняя кухня?

Она смежила веки, мгновенно распознав его «укус», но тут же покачала головой, улыбнувшись (если не что-то большее) где-то внутри себя.

— Тетя Фатима делает их ровно так как в моем детстве — не слишком жирными, сочными, без избытка приправ и сала.

Она посмотрела в сторону тарелки, подумала и взяла еще один "пирожок".

— Специально для Дениса она делала их с постным мясом и даже с курицей, но ничего не выходило.

Этот момент безусловно понравился Тиграну — она не говорила о муже плохо, вообще, старалась не вспоминать о нем и говорить какой же он «гад».

— А если бы я отказался от ужина?

Ольга пожала плечами, вновь наградив его взглядом из коридора — сердитым и мрачным. Тигран только приподнял брови, ожидая ответа. Он дразнил ее, окончательно раздобрев, решив, что этот день и так богат на столкновения.

— А вы не муж, — она поднялась со своего места, сгребла скомканные салфетки и прежде, чем отвернуться добавила. — Но тогда бы я ела одна и под покровом темноты, превращаясь в Оленьку-сдобушку и…

Связка «под покровом темноты» такая литературная, но прячущая в себе тривиальное обжорство и жадность рассмешила его, заставив рассмеяться.

Женская хитрость в исполнении Ольги работала на все сто — мир воспринимался иначе стоило накормить зверя внутри, но поздний ужин не сблизил их.

Тигран так настроил себя. Трапеза заставила приглядеться, успокоиться и посмотреть на нее с другой стороны. Хамиев не хотел близости по той же причине по которой оскорблял ее и вел, как самый настоящий мудак — он знал, что они исчезнут из жизни друг друга, окажутся в совершенно разных, противоречащих друг другу мирах. Потому он ширил пропасть между ними и делал ее такой большой, чтобы было невозможно попасть на ее сторону, да что там! Чтобы она сама не приняла и отбросила все брошенные в ее сторону мостки.

— И?.. — поинтересовался он.

Ольга, вставшая из-за стола, замерла у мойки, едва прикрыв дверцу шкафчика с притаившимся за ним ведром, заставила его вновь пройтись по ней взглядом, задержав его на всех часть тела за которые хотелось подержаться и погладить.

— Оля?

Тигран поднялся, кажется, впервые назвав ее по имени, подошел к ней и тронул за плечо.

— Невероятно грустить при этом, — договорила она, повернувшись к нему и наградив совершенно счастливым взглядом, что пришел следом за встревоженным.

Он понял, что она прислушивалась к происходящему в дальней комнате.

— Я так и не спросила вас вчера: зачем вы приехали?