Книга Трон Знания. Книга 5, страница 69 – Такаббир Эль Кебади

Надев спортивный костюм, Адэр вышел из павильона и бросил взгляд на окнаспальни Эйры. Вчера он ждал, что она подставит ему плечо и успокоит, хотя должен был сам подставить ей плечо. Ждал, когда она извинится, хотя сам долженбыл сказать: «Прости». Ей потребовалось два часа, чтобы взять себя в руки иявится к нему в кабинет. А ему хватило двух часов, чтобы сварить из гнусных мыслей пойло и вытравить из себя мужчину и человека.

Запоздалое желание исправить ошибку погнало его в замок.

Парень, как ужаленный, носился по аллеям, перелетая через клумбы. На площадке перед парадным входом вышагивали караульные и стражи. По холлу бегали слуги, смахивая тряпками невидимую пыль. На балконе второго этажа галделипридворные. В начале коридора, ведущего к залу Совета, Гюст раздавал распоряжения рядовым чиновникам. Увидев правителя, устремился навстречу.

– Что за паника? – спросил Адэр, прислушиваясь к непонятному шуму, долетающему из служебного крыла.

– Готовимся к встрече с морунами, Ваше Величество, – промолвил Гюст тоном, каким разговаривают с человеком, потерявшим память.

Адэр не ожидал, что обитатели проснутся в такую рань, иначе вошёл бы в замок через другие двери. С мокрой головой и в трикотажном костюме чувствовал себя голым. В таком виде он показывался только охранителям и личным слугам.

Словно прочитав его мысли, Гюст промолвил:

– Хорошо выглядите, Ваше Величество. Спортивная форма подчёркиваетдостоинства вашей фигуры.

Хмыкнув, Адэр устремился к лестнице. Достигнув второго этажа, обратился к склонившимся дворянам:

– По какому поводу собрание?

– Ждём гостей,– прозвучали голоса вразнобой.

– Никогда морун не видели?

– Не видели,

– А Малика тогда кто?

– Так она же наша.

Странно было слышать слово «наша» из уст людей, которые не общались с тайным советником. Ещё одна его ошибка. После возвращения Эйры из Ракшады он должен был представить её придворным, но почему-то забыл. Введённый имэтикет не позволял ей самой познакомиться с обитателями замка; она оказалась одинокой среди толпы, взирающей на неё, как на привилегированную горничную.

Переодевшись в повседневный костюм, Адэр миновал коридор и вошёл в покоиЭйры, надеясь, что ему посчастливится увидеть её в минуту пробуждения.

– Эльямин в ванной, – сообщила старуха, сидя на полу сбоку двери. – Правителю к ней нельзя.

Адэр сделал пару кругов по комнате, ловя на себе подозрительные взгляды ракшадки. Откуда она взялась? Иштар приставил следить за Эйрой?

Всматриваясь в морщинистое лицо, спросил первое, что пришло на ум:

– Как поживаешь?

– Кfком кверху, – с серьёзным видом ответила старуха.

– Это как? – опешил Адэр.

– Я вежливо спрашиваю у кухарки: «Как дела?» Внимательно спрашиваю у прачки: «Как здоровье?» Мне весело отвечают: «Каком кверху». Наверное, «хорошо».

В гостиную заглянул охранитель:

– Ваше Величество! Позвонил командир охранительного участка. Моруны подъезжают к Мадраби.

Адэр направился в спальню.

Вцепившись ему в локоть, старуха повисла на руке и закричала:

– Эльямин! Здесь правитель! Он идёт к тебе.

Стряхнув её, как надоедливую собачонку, Адэр ступил в ванную и закрыл двериперед носом ракшадки.

– Вы совсем совесть потеряли? – воскликнула Эйра, прикрываясь полотенцем.

– Мне надоело ждать.

– Вы всегда были беспардонным, но не в таких масштабах.

– Ты это мне говоришь?

– Вы видите кого-то ещё?

Вскинув руку, Адэр погрозил:

– Если моруны надумали тебя забрать, хочу, чтобы ты знала: я тебя не отпускаю.

Прижимая полотенце к груди, Эйра села на бортик ванны:

– Они едут за мной.

– Я уже понял. – Усевшись рядом с ней, Адэр поцеловал её плечо, покрытое капельками воды. – Что бы они тебе не рассказывали, не слушай. Они двадцать шесть лет о тебе не вспоминали.

– Вспоминали. Я получала от них письма. Правда, очень давно. Я написала им, чтоне хочу быть жрицей. Хочу выйти замуж, хочу много детей. Они перестали меня звать. – Эйра отвела взгляд. – Начиталась глупых книжек. Молодая была, наивная.

– Ты выйдешь замуж, и у нас будет много детей.

Отклонившись вбок, Эйра с улыбкой посмотрела на Адэра:

– И мы спрячемся за Долиной Печали?

– От кого нам прятаться?

– От тех, кто захочет убить вас, чтобы уничтожить меня.

– Ты становишься параноиком.

Эйра покачала головой:

– Наверное.

Адэр поцеловал её в плечо:

– Моруны вот-вот прибудут. Одевайся.

– Как человек?

– Вчера я сказал глупость, не надо повторять. – Адэр поднялся. – Встречу проведём в зале Совета. Гюст сообщит тебе время.

Окинул взглядом обнажённые руки и плечи, ноги – одна на другой, пальчики в кафельный пол. В уме прикинул: четыре месяца без женщины. Немыслимый срок. Прислушался к ворчанию старухи за дверью. Заставил себя развернуться и выйтииз ванной.

***

Вечером, накануне приезда морун, владельцы недостроенных особняков велелистроителям не выходить на работу, пока их не вызовут. Рано утром работники – все до одного – явились на стройки. Любопытство порой сильнее страха. И страха, как такового, не было – скорее, смутное беспокойство, вызванное воспоминаниями из детства. Бабушки любили пугать внуков черноглазыми ведьмами, которые якобы забирали непослушных мальчиков.

Когда по Мадраби полетели крики: «Едут, едут!», не смутное беспокойство, анешуточная нервозность и ощущение опасности вынудили строителей забраться накрыши и уже оттуда, издали, смотреть на десяток моранд, бегущих впередипроцессии, на крепких всадников, восседающих на гнедых жеребцах. И былонепонятно, кто опаснее: моранды или хмурые ветоны.

В центре небольшого отряда на пегих лошадях ехали три русоволосые женщины, облачённые, как и мужчины, в рубахи и штаны. Процессию замыкал автомобиль стражей. На капоте в лучах солнца золотилось изображение меча, обвитогоколосками пшеницы – герб климов.

В резиденции правителя пульсировало затаённое волнение. Зная эмоциональность и непредсказуемость Адэра, советники терялись в догадках, к чему приведёт еговстреча с морунами. Мужей устраивало положение дел, существовавшее досегодняшнего дня. Совет не принимал участия в жизни жителей полуострова Ярул, не интересовался, сколько их, чем они питаются, во что одеваются, обитают в домах или в шалашах. И самое главное, на нужды населения из казны не уходилони грасселя.