Книга Спаси моего сына, страница 9 – Полина Рей

Александр снова усмехается. А я понимаю, что только что сморозила глупость.

– Вы тоже из волонтёров? – спрашиваю, чтобы чем-то заместить тишину, которая повисает между нами.

Она мне не нравится. Не нравится сидеть вот так, смотреть на профиль незнакомца и дрожать всем телом. Особенно от того, что телефон разрывается вибрацией от входящих звонков.

– Нет, – мотает он головой. – Но что-то близкое к этому.

– А как на поисках оказались?

Я выдавливаю из себя эти слова, а сама понимаю – он вообще может не иметь отношения к поискам Марка. Выходит, я вообще ошиблась со всем.

– Всегда приезжаю, когда вижу, как в группе по поиску клич кидают. Рад, что пацана нашли. А ты – из волонтёров?

– Нет.

Отворачиваюсь и смотрю в окно, за которым пролетает обычный для летнего дня пейзаж. Александр больше ни о чём не расспрашивает, и я ему благодарна. Не хочу говорить. Вообще ни о чём.

Надеюсь только на то, что доберусь до города целой и невредимой, но, кажется, переживать об этом повода нет. Мы вправду едем в Питер, и чем скорее я окажусь дома, тем больше шансов у меня на то, чтобы со скоростью света покидать в сумку всё, что попадётся под руку и сбежать к Юльке. Потому что Верниковский будет меня искать. Наверняка.

– Не против, если на пару минут остановимся? Я воды на роднике наберу? – спрашивает Саша, чуть сбрасывая скорость. – Это ненадолго, – заметив мой взгляд, метнувшийся на часы, добавляет поспешно.

– Совсем не против. Считайте, что меня с вами нет.

Покачав головой, он притормаживает у родника. Выходит из машины, и я инстинктивно распахиваю дверцу. Хочется вдохнуть кислород полной грудью в безуспешной попытке напитаться уверенностью, что я всё ещё жива.

– Кто крайний? – спрашивает у нескольких человек в очереди Александр.

– Я! – откликается совсем молоденькая девчонка. – И что за слово такое – «крайний»? – фыркает тихо, но так, что её слышу даже я. – Можно же сказать «последний». Небо от этого на голову не рухнет. Да и вообще так правильно!

Она говорит это своему парню, но явственно желает, чтобы это услышал именно Саша.

– Ты права, малая, – хмыкнув, соглашается тот. – Только у нас, спасателей, приметы свои есть. Ты же не против, если будем суеверными?

Он смотрит на неё. Без злости какой-то, просто устало. И она опускает глаза, потупляет взгляд.

– Если вам только одну баклаху набрать, так мы уступим, да? – выступает кто-то в очереди.

– Только одну, – кивает Саша. – Но я и подождать могу.

– Нет, давайте.

Они расступаются, и Александр быстро набирает пятилитровую бутыль воды. Благодарит всех, после чего возвращается к машине и мы уезжаем.

«Значит, спасатель», – вертятся в голове мысли. Сама не знаю, почему обратила на это внимание. Вроде как сейчас он просто докинет меня до дома и на этом всё, но я раз за разом ловлю себя на том, что бросаю на Сашу быстрые взгляды. Изучаю его исподволь, и быстро отворачиваюсь, когда кажется, что он поймает меня на месте преступления.

– Приехали. До квартиры провожать не стану, ничего?

Саша улыбается, и я киваю. На губах тоже появляется улыбка, которая гаснет, когда слышу:

– О, Верниковский здесь.

Чёрт! Моя взгляд мечется по двору, что не укрывается от внимания Александра. Когда нахожу глазами припаркованную чуть поодаль машину, возле которой стоит муж, вжимаюсь в кресло. И хочется попросить увезти меня куда угодно, но Саша уже берётся за ручку дверцы. Да и глупо это – бегать. Всю жизнь ведь не побегаешь.

– Ты от него что ли уехала?

– Это мой муж.

– О… так значит, вашего пацана искали? Как же он сбежал? Не досмотрела?

В голосе Александра появляются стальные нотки. А у меня внутри – злость.

– Не моего пацана. Сын у мужа… от другой.

Выходит насмешливо-болезненно. Не знаю, зачем эта информация нужна Саше, но меня распирает. И мне нравится то, что чувствую – сейчас уже готова просто выйти и расставить все точки над «i» с Верниковским.

– Спасибо. Я пойду, – говорю уверенно, после чего покидаю машину и направляюсь в сторону дома.

Саша уезжает. Я даже не вижу это – слышу. Он так и не выходит к Верниковскому. Просто движок его машины ревёт, после чего этот звук отдаляется.

– И откуда ты знаешь Дарьялова? – требует ответа муж, когда я равняюсь с ним.

Набираю в грудь воздуха и устало выдыхаю ртом.

– Верниковский, если бы ты знал, как я от тебя устала, – качаю головой.

Пройдя мимо мужа, иду к подъезду, но каждой клеточкой тела чувствую – Даня так просто от меня не отстанет. Он подтверждает это подозрение почти сразу. Догоняет, чеканит шаг рядом со мной.

– Так откуда знаешь Дарьялова? – повторяет свой вопрос.

– Какого, ко всем чертям, Дарьялова? – не выдерживая, разворачиваюсь лицом к мужу.

Господи! Как же я ненавижу его в этот самый момент! За всё, что он с нами сделал… за всё, что сотворил со мной. И за то, что до сих пор маячит рядом, как будто свершившееся можно исправить. Он ведь в этом уверен. Недаром сказал мне это буквально час назад.

– Значит, не знаешь? – выдыхает он. – Тебя подвёз… незнакомый тебе мужик? Соня, ты в своём уме?

Он подаётся ко мне. Хватает за предплечье. Ещё несколько дней назад я была бы в восторге от такого проявления заботы, сейчас же пытаюсь в ужасе отпрянуть.

– Ты о Саше, что ли?

Саша. Александр Дарьялов. Спасатель. Боже, почему же сейчас мне кажется, что я бы предпочла остаться с ним в его машине? Смотреть на то, как он курит, как уверенно сжимает пальцами руль… Хочу быть рядом с ним, а не со своим мужем, предавшим меня, себя и нашу семью.

Верниковская, ты просто сошла с ума. Вот и всё.

– Ах, Саша, – хмыкает муж.

– Да, представь себе, он назвал своё имя. Так делают культурные люди. Не знал?

В памяти сразу Марк всплывает. «Папа учил меня, что так нужно знакомиться». Господи, кажется бы всё отдала, чтобы это наш сын на руках Даниила в тот момент сидел и говорил эти слова.

– Я хочу всё обсудить, – тихо говорит муж, стоит мне только высвободиться и направиться в сторону подъезда.

– А нечего обсуждать, Верниковский, – откликаюсь я. – Нечего. Я уже сказала, что дико от тебя устала. Марк твой найден – на этом всё.

– Я тебя не отпущу.

Что? Я не ослышалась? Он меня… не отпустит? Брови помимо воли взлетают вверх. Поворачиваюсь к Дане и смотрю на него с удивлением.

– Ты меня не отпустишь? А что сделаешь? Привяжешь к батарее? – смеюсь коротко и зло. – Или, подожди-ка… дай подумать. Может, у нас с тобой есть общее что-то? Ребёнок там, квартира, на худой конец?