Книга Пришествие Зверя. Том 3, страница 113 – Гай Хейли, Роб Сандерс, Дэвид Гаймер, и др.

Кости Тейна дрогнули от внезапного удара астероида о поверхность планеты. Его вжало в люльку неимоверными силами несмягченного столкновения. Он моргнул, и измученный разум, на мгновение утерянный, вновь вернулся к нему. Системы почтенной брони срочно передавали потоки сведений: в основном предупреждения об условиях окружающей среды, оценки целостности и отчеты о повреждениях. С тактической дредноутской брони сыпались искры, люлька вокруг Максимуса безнадежно смялась.

Просунув большие пальцы блестящих черных силовых кулаков под раму, он надавил. Пострадавшие фиксаторы разломились, и Тейн по инерции неуклюже шагнул вперед. Пол иод его сабатонами, наклоненный под странным углом, ощущался иначе. Ранее мастер-траекторэ ван Аукен, основываясь на распределении массы Тузы-44, оценил положение, которое каменный снаряд займет, оказавшись в объятиях мощной силы тяжести Улланора. Но астероид, не вняв прогнозу, замер с явным креном.

— Тихор! — обратился Максимус к окружающему мраку. — Доложить! Ты меня слышишь?

— С трудом, мой господин, — затрещал в воксе голос знаменосца.

— Первый капитан? — позвал Тейн. — Ты готов к бою?

— До конца! — прорычал Беренгард и поднялся из

люльки, невзирая на травмы.

— Прожекторы брони! — приказал Максимус, и тьму, в которой утонуло Средоточие, сразу же прорезали лучи света. Тейн критическим взглядом окинул разрушенную стену и выкорчеванные адамантиевые опоры. — Зольдт?

Когда эпистолярий не откликнулся, Максимус повторил вызов.

— Мой господин, — наконец отозвался Зольдт.

— Что со связью?

— Станция разрушена, — доложил библиарий.

— Придется обойтись вокс-модулями доспехов. Когда «Фаланга» выйдет на высокую орбиту, как можно быстрее наладь мне канал связи с капитаном Декарионом. Это важнее всего, слышишь меня, брат?

— Вас понял, мой господин, — воксировал эпистолярий.

Магистр ордена качнул головой внутри шлема, окончательно приводя себя в чувство. Что ж, они прибыли на Улланор. Посреди бушующего гнездовья зеленых дикарей, в самом сердце чужой империи. Им нужно действовать быстро и решительно. Все теперь зависело от их неукротимого духа и нооедиых традиции — того, на чем зиждилась слава Имперских Кулаков.

Обернувшись, Максимус увидел, что его ротам повезло не многим больше, чем ему самому. Их броня, только что блестевшая золотом, запылилась и искрила. Кулаки покидали свои разбитые люльки, проверяли оружие на наличие повреждений или засорений. По тому, как двигались Сестры, было понятно, что кое-кто из них пострадал при грубой посадке, но они заботились друг о друге и все так же эффективно и решительно присматривали за своими чужеродными пленниками, чего Тейн и ожидал от них. Заняв позиции у погнувшихся клеток, парии встали на стражу возле орочьих псайкеров.

— Капитаны, доложить обстановку! — приказал магистр ордена. — Проверьте, нет ли у нас потерь!

— Беренгард, Первая, здесь.

— Карлито, Вторая, на месте и готов к бою.

— Ротные апотекарии, позаботьтесь о ваших раненых, — велел Максимус.

— Оберон, Седьмая, — готов, магистр ордена!

— Капитан Брондал, здесь.

— Магистр Ворстехт, — передал Тейн, — немедленно предоставь рапорт о состоянии боевых костюмов и бронетехники.

— Есть, мой господин!

— Сторн из Девятой, жду распоряжений...

Максимус продолжил слушать рапорты офицеров. Когда откликнулись Гортес, Озия и Валданор, он ждал, что следующим отзовется Саул Аврамах, бывший Сдиратель, но тот молчал.

— Капитан Аврамах, доложить! — повторил Тейн.

— Магистр, с прискорбием сообщаю, что капитан мертв, — ответил чей-то стальной голос.

— Капеллан Ишкарион, это ты?

— Да, магистр ордена. Он погиб во время крушения, и с ним еще два боевых брата.

Максимус кивнул сам себе. Стратегия, избранная ими, была рискованной, и он почти не сомневался, что в рядах Имперских Кулаков окажутся боевые братья, которые заплатят высокую цену за подобное решение. Оставалось лишь уповать на то, что чужаков под астероидом сгинуло гораздо больше.

— Понял тебя, капеллан, — сказал Тейн. — Поручаю тебе командование Восьмой ротой.

— Будет исполнено, — откликнулся Ишкарион.

— Апотекарии, доложите о количестве жертв и опознайте их. Старший апотекарий позаботится о том, чтобы их геносемя извлекли, и дух братьев продолжил жить в наших рядах.

Вообще говоря, у них не имелось времени на подобную роскошь, но Максимус Тейн не мог проявить неуважение к воинам, погибшим во время первой битвы ордена. Однако им всем придется поторопиться: пусть их прибытие и причинило катастрофический ущерб, но кто знает, как скоро оправятся орки.

Перекрещивающиеся лучи прожекторов брони внезапно выхватили из мрака тушу, падающую с потолка. Щеголяя грубой звериной грацией, орк прыгнул на них — его клетка, равно как и сдерживающие цепи, разбилась при крушении. Фонари почетной гвардии Тейна осветили существо с зеленой мордой и желтыми клыками. Орк заревел на Имперских Кулаков и сокрушительным ударом отшвырнул кого-то из них в сторону. Обрывки цепей, свисавшие с его лапы, злобно хлестнули по воздуху.

— Взять живьем! — рявкнул Тейн, когда почетная гвардия вскинула болтеры. — Мне он нужен живым!

Дафан Тихор внезапно рванулся вперед. Золотая ткань орденского знамени взметнулась между воинами и их врагом. Отбросив стволы болтеров в сторону ударом боевого штандарта, Тихор развернул свою ношу, как молот, и беспощадно ударил орка скульптурным кулаком, венчавшим перекладину. Пока ксенос пытался прийти в себя, Дафан отвел стяг, а затем резко выбросил его вперед и расколол немало клыков в ревущей пасти чужака. Двигаясь с ловкостью, даруемой силовым доспехом, Тихор снова взмахнул древком. Знамя взвилось над головами почетной гвардии и самого Тейна, тогда как адамантиевый кулак на другом конце перекладины снова обрушился па череп колдуна. На этот раз монстр упал без чувств, поверженный неудержимым натиском Тихора.

Когда Сестры Безмолвия подбежали к здоровяку с тяжелыми цепями и кандалами наготове, знаменосец обернулся к Максимусу:

— Орк жив, мой господин.

Развернувшись, магистр ордена зашагал обратно к Имперским Кулакам, которые уже все до одного покинули посадочные люльки и ровняли строй. Под потолком орки-псайкеры бушевали и завывали в своих клетках. Во мраке пещеры к Тейну подступили три боевых брата, каждый в броне особого цвета.

— Всего три жертвы, магистр, — известил его старший апотекарий Дельгадо, — считая капитана Аврамаха.

— Его будет очень не хватать в нашей кампании, — скорбно произнес Тейн.

— Геносемя павших извлечено, — добавил медик.

— Раненые?

— Двадцать два, разбросаны по пяти ротам, — доложил Дельгадо. — Серьезных увечий нет. Все могут сражаться в предстоящей битве.