Книга Маскарад, страница 26 – Бренда Джойс

Но даже ночью, даже когда они обменялись костюмами, Тайрел не мог спутать сестер. Лизи это точно знала. Анна была слишком красивой, чтобы можно было перепутать ее с кем-то.

— Разве это важно? У тебя не было шансов, Лизи. Это все в прошлом, не так ли? Лизи! — Внезапно Анна стала умолять. — Я знаю, что мне следовало уйти, когда мама сказала. Я так боялась этого дня! Я не хотела, чтобы ты когда-нибудь узнала! Пожалуйста, прости меня! Я и так достаточно настрадалась!

Она рухнула в кресло, по ее щекам потекли слезы.

Лизи было все равно, что чувствует ее сестра. Кровь в висках пульсировала так сильно, что она боялась, как бы ее голова не лопнула.

— Что случилось?

Анна медлила.

Лизи сжала кулаки, пытаясь дышать, но в комнате было жарко и не хватало воздуха.

— Анна, ты должна рассказать мне. Я настаиваю!

Анна избегала взгляда Лизи. Ее щеки по-прежнему горели от стыда.

— Я вышла в сад подышать свежим воздухом, потому что мне было жарко после танцев. Он был там. Я сразу же узнала, кто это. И он подошел прямо ко мне! Мне было так приятно! Он даже не сказал ни слова. Притянул меня к себе и стал целовать. — Анна подняла взгляд, ее глаза блестели. — Меня никогда так раньше не целовали! Я была удивлена, а затем подумала, что он тайно влюблен в меня. Какое-то время я была уверена, что он восхищается мной! Но затем он захотел знать, где настоящая дева Мэрион.

Каким-то образом ее гнев исчез. Он пошел в сад ждать ее. Когда Анна появилась в костюме Лизи, он набросился на нее, не говоря ни слова; и если бы туда пошла Лизи, тогда он схватил бы ее.

Но разве она не знала, уезжая той ночью, что у нее была возможность, которая дается лишь раз в жизни?

— Я сказала ему, что настоящая дева Мэрион ушла, — прошептала Анна, не смея смотреть в глаза Лизи. — Лизи, я была так взволнована его вниманием, что не подумала о тебе. Я решила, что он восхищается мной.

— Ты должна была понять, что он ждал меня! — с трудом проговорила Лизи.

Анна покачала головой.

— Я думала, он хочет меня, — прошептала она.

И тогда Лизи поняла. Ее сестра привыкла, что за ней бегают и восхищаются, почему же она должна думать по-другому? Анну свели с ума страстные поцелуи Тайрела.

— Он пришел сад встретиться со мной, а не с тобой, — выдавила из себя Лизи; ее глаза горели от слез. — И затем вы двое занялись любовью.

Само произнесение этих слов вызвало такую боль, что Лизи не могла вынести ее натиска. Ее колени подогнулись, и она села.

Анна выглядела так, словно разрывается пополам, словно хотела броситься к сестре и успокоить ее.

— Я никогда больше не сожалела о своем глупом поведении, чем сейчас. Лизи, мне никогда не было так жаль. Это была всего лишь одна ночь. Пожалуйста, Лизи, давай просто забудем об этом!

Она подошла к Лизи и взяла ее за руку. Лизи отстранилась:

— Я не могу об этом забыть.

Внезапно она увидела их в объятиях друг друга, в свете луны. Она говорила сквозь слезы, которые душили ее, стараясь не смотреть на свою красивую сестру.

— Ни один мужчина не смотрел на меня до Тайрела. Он единственный, кто увидел но мне женщину, — горько произнесла Лизи. — Но конечно же он предпочел тебя.

Анна моргнула.

— Он не хотел меня, Лизи. Все не так, как ты думаешь, — прошептала она.

Лизи привстала:

— Я не понимаю. Ты вынашиваешь его ребенка…

Анна уставилась на свои туфли.

— Он наследник титула графа Адара, — сказала она. — Он богат, силен и красив. У меня было так много поклонников, но никогда — таких, как он. После того как понял, что я — это не ты, он очень рассердился. Я и сейчас не знаю, почему вела себя так. Я не знаю, почему не позволила ему уйти! Я хотела, чтобы он снова меня поцеловал. Я хотела, чтобы он в меня влюбился. Я не думала о тебе, Лизи. Даже минуты! Все, о чем я могла думать, — это быть с Тайрелом де Уоренном.

Лизи посмотрела на нее, все еще видя их в объятиях друг друга.

— Ты говоришь, он решил уйти… но ты каким-то образом заставила его остаться?

Анна внезапно высоко подняла голову. Ее глаза заблестели от слез.

— Да, это то, о чем я говорю, Лизи. Он собирался уходить, но я не позволила, дала понять, что готова на все.

Лизи задохнулась.

— Я не благоразумная или благопристойная, как ты или Джорджи. Той ночью я сделала худший выбор в моей жизни. Я каждую ночь жалела об этом и молилась, чтобы ты никогда не узнала правды. Ты сможешь когда-нибудь простить меня?

Лизи закрыла глаза. Она по-прежнему любила Анну и всегда будет любить, но это не облегчило боль от предательства. И ничто никогда не изменит тот факт, что Тайрел — отец ребенка ее сестры. Но как Анна могла так поступить? Лизи охватил страх.

— Одно, в чем я уверена: он джентльмен и никогда бы не соблазнил невинную девушку.

Анна опустилась в кресло, держась за свой выступающий живот; у нее было жалкое выражение лица. Она отвела взгляд.

— Ты права, — пробормотала она.

Лизи напряглась, будто в нее выстрелили. И внезапно ей вспомнились сплетни и зависть других леди в графстве. Вот она, Анна Фицджеральд, распутница.

— Что ты имеешь в виду? — с недоверием воскликнула Лизи.

Анна начала давиться слезами.

— Боюсь, что я порочна, — глухо произнесла она.

У Лизи закружилась голова.

— Анна!

Анна закусила губу и после минуты, ужасной, долгой минуты, кивнула:

— Он был моим не первым любовником, Лизи.

Лизи снова была в шоке. Она не могла понять сестру. Но образы из их детства наполнили ее разум, и даже в памяти была Анна, такая красивая и такая всеми любимая, ей все потакали, и все восхищались ею. В глазах мамы Анна никак не могла сделать что-то неправильное, ее никогда не наказывали, не отказывали в чем-либо. И отец конечно же никогда не вмешивался. И внезапно она поняла, как Анну баловали и портили нею жизнь и как она сейчас баловала себя, не задумываясь, правильно это или нет. Она была безрассудна, а не безнравственна; ее характер был незрелый, а не порочный.

— Я всегда жалею потом, — сказала Анна. — Но Лизи, в объятиях джентльмена, кажется, я теряю способность думать.

Странно, Лизи теперь сочувствовала сестре.

— Ты меня ненавидишь? — прошептала Анна.

— Нет, — ответила Лизи; это была правда. — Я бы никогда не смогла ненавидеть тебя, Анна. Как ты сказала, мы сестры. Это никогда не изменится.

Анна с усилием встала и подошла к ней:

— Я люблю тебя, Лизи. И ты помогла мне в худшее время в моей жизни. Я знаю, что совершила ужасную ошибку… но Тайрел — всего лишь твоя мечта, которая никогда не сбудется, так почему это должно иметь значение? Пожалуйста, разве мы не можем забыть о случившемся?