Книга Маскарад, страница 61 – Бренда Джойс

— Тогда мы должны молиться, чтобы он не был влюблен в мисс Фицджеральд, ты так не считаешь? — с непривычной для него резкостью сказал он.

Мэри вздрогнула от такого тона. И мудро решила не отвечать.

Лизи видела карету ее родителей во дворе; для нее это не стало неожиданностью. Она очень хотела увидеть своих родителей и Джорджи, но просто не могла предугадать, как поведут себя мама с папой.

— Мисс Фицджеральд? — сказала служанка. — Ваша сестра, мисс Джорджина, на террасе в Голубой комнате.

Лизи была взволнована. Она побежала по дому, затем остановилась и вернулась.

— А где Голубая комната? — взволнованно спросила она.

— Первый поворот налево, мадам, а затем направо.

Служанка отвернулась, пряча улыбку.

Лизи побежала налево, затем направо и очутилась в поразительной голубой гостиной с двумя каминами и золотой с белым звездой на потолке. Она сначала пробежала и ее, когда поняла, что в ней кто-то есть. Она резко остановилась.

Тайрел сидел на диване, положив ногу на ногу. Его взгляд пронизывал.

— Где ты была?

Он был невероятно красив, но выглядел взъерошенным и опасно раздраженным, словно спящий лев, которого только что разбудили.

— Я… ваша мама пригласила меня присоединиться к ней, и мы вместе поехали в Сент-Мэри, — сказала она.

Он медленно встал, снял пиджак, и Лизи увидела, что он одет в красивую рубашку, отделанную кружевом, почти белые замшевые бриджи и высокие черные сапоги.

— Графиня пригласила тебя или ты обманом выпросила у нее приглашение?

Лизи встревожилась:

— Кажется, вы сердитесь. Я прошу прощения за прошлый вечер. Мне не следовало шпионить за леди Бланш. Но я не выпрашивала хитростью приглашение у вашей матери, милорд. Она была очень добра пригласить меня присоединиться к ней, и мы замечательно провели день.

— А что насчет ребенка?

Лизи заморгала. Он никогда не называл Нэда своим сыном.

— Он был с няней, — мягко ответила она.

Его взгляд скользнул к ее корсету.

— Где твоя мантилья?

Лизи помедлила, ее сердце бешено забилось.

— Я отдала ее бедному ребенку, который был плохо одет.

Он уставился на нее долгим и строгим взглядом. Лизи продолжала нервничать, ее волнение увеличилось.

— Вы же не возражаете?

Тайрел подошел к ней, и Лизи напряглась. Он навис над ней и произнес тихим голосом:

— Ты очаровала моего брата, кажется, и весь кухонный персонал, а теперь еще и мою мать. Я очень надеюсь, Элизабет, что это не очередное развлечение.

— Это не так, — выдохнула она. — И я думаю, что вряд ли кого-то очаровала.

Тайрел не отводил взгляд.

— А теперь ты притворяешься скромницей.

Лизи не могла понять его мрачное настроение. Разве ему не понравился бал прошлым вечером? Она медлила, не зная, смеет ли говорить на эту тему.

— Я слышала, бал имел огромный успех.

Он странно посмотрел на нее:

— Правда? И кто же, интересно, сказал тебе об этом?

— Но разве это был не приятный вечер, милорд?

— Нет. Это было дело долга, и только. — Без паузы Тайрел добавил: — Я возвращаюсь в Дублин завтра.

Лизи думала, что они не уедут по крайней мере еще несколько дней.

— Есть какая-то экстренная необходимость? — спросила она, хотя на самом деле хотела знать, едет ли она с ним.

— Нет. Меня ждут только на следующей неделе. Однако я решил вернуться в Уиклоу завтра. Ты и ребенок поедете со мной, как мы и договаривались.

Лизи чуть дышала. Завтра она станет его любовницей. Несмотря на здравый смысл и рассудительность, ее охватило возбуждение, но также и тревога.

— Я уже приказал Роуз упаковать твои вещи, — сказал он, наклонив голову. — Извини, если это неудобно.

И с этими словами отошел.

Лизи смотрела ему вслед, положив руку на сердце. Она чувствовала облегчение оттого, что он берет ее с Нэдом с собой, но его настроение пугало. Что-то точно было не так.

Фигура отделилась от занавески у двери террасы. На нее смотрел Рэкс де Уоренн, подняв темные брови.

— Никогда не видел такого неучтивого поведения. По крайней мере, со стороны Тайрела, — произнес он.

Лизи вскрикнула в ужасе оттого, что он стоял у двери террасы все это время и подслушивал. Сейчас он, прихрамывая, подошел к ней и пристально посмотрел на нее.

— Вы хорошо держитесь. Многие люди, будь то мужчина или женщина, убежали бы, если бы увидели недовольство моего брата.

— Будь у меня выбор, я бы тоже так сделала, — призналась Лизи. — Но я думаю, что ему тоже нужна поддержка.

Рэкс изучал ее взглядом.

— Он называет своего сына ребенком.

Лизи сразу же охватило нервное беспокойство.

— Я уверена, он просто оговорился.

— Все думают, что мой брат в восторге оттого, что у него наследник.

— Уверена, так и есть.

— Неужели? Он рад, что вы представили ему собственного сына. Отсюда его невежливые манеры и гнев.

— Мне нужно собирать вещи, — сказала Лизи, надеясь сбежать.

Но он закрывал ей путь к двери.

— Вам не обязательно оставаться с ним и терпеть его грубость. Вы можете вернуться домой.

— Я никогда не оставлю сына! — воскликнула она.

— А Тайрел? Вы будете страдать от его ухаживаний ради ребенка?

Она помедлила и наконец посмотрела Рэксу прямо в глаза:

— Временами он и правда меня пугает, но я знаю, что он хороший и у него доброе сердце. Я вмешалась в его жизнь. Я не виню его за гнев. Он не просил этого — ни меня, ни Нэда — накануне своей свадьбы. Это неуместно, — сказала она, — и мне жаль, мне очень жаль, что я причинила Тайрелу неприятности.

Рэкс уставился на нее. Затем наконец кивнул и улыбнулся:

— Мне надавать ему затрещин и напомнить, что он должен быть джентльменом при любых обстоятельствах?

Лизи заулыбалась в ответ, с облегчением поняв, что самое худшее позади.

— Мне бы очень хотелось, чтобы вы надавали ему затрещин, но я не думаю, что он послушает.

— Вы правы. — Его улыбка исчезла. — Я никогда не видел его таким противоречивым или нервным.

— Я не понимаю.

— Не думаю, что и поймете. Я очень хорошо знаю Тая. Он вряд ли открыл бы вам свои истинные чувства.

Лизи должна была знать, что имеет в виду Рэкс.