Онлайн книга «Государево дело»
|
– Вам нужно выпить, – потянулся к кувшину герцог, но, увидев, что я накрыл свой кубок ладонью, остановился. – Я уже достаточно выпил, чтобы наделать глупостей! Не стоит усугублять этого. – Ну хорошо, – сдался Август. – Я расскажу вам все, что знаю. – Внимательно слушаю. – Давайте начнем с того, что основатели ордена преследовали самые благородные цели. Просвещение народа. Совершенствование христианства. Достижение благоденствия… – Я сейчас заплачу от умиления! – В ваших словах чувствуется скепсис. Что, впрочем, неудивительно. Даже в наше просвещенное время никто не верит в благородные порывы. Что уж тут говорить о прошлом… В общем, членам ордена Розы и Креста приходилось скрываться от фанатиков, поскольку само упоминание о необходимости «совершенствования веры» попахивало ересью. – А разве протестанты не занимались этим самым «совершенствованием»? – Полноте, Иоганн! На смену одним фанатикам пришли другие, ничуть не менее жестокие и догматичные. Костры, на которых Кальвин сжигал инакомыслящих, мало чем отличались от костров Торквемады. – Ну, допустим. Но при чем тут мой отец? – Ваш благородный родитель, как бы это помягче… В общем, Сигизмунд Август был особенно знаменит двумя чертами характера. Склонностью к авантюрам и полным неумением держать язык за зубами. Как вы, вероятно, знаете, он вступил в общество розенкрейцеров и торжественно поклялся хранить их тайны, но… – Растрепал о них всему миру? – Ну, не «всему миру», но, в общем, вы, пожалуй, правы. Именно что растрепал! – Что было дальше? – Поначалу его пытались образумить. Однако ваш батюшка не унимался… – После чего его убили! – Скажем так, – дипломатично заметил герцог, – смерть вашего незабвенного родителя произошла при невыясненных обстоятельствах. Неизвестно даже, приложили ли к этому руку люди из ордена Розы и Креста. – А кто же еще? – О!!! Поверьте, ваш отец умел наживать врагов! Кстати, только этим вы на него и похожи. – Хм, ваша светлость, мне показалось или в ваших словах есть какой-то намек? – Вовсе нет! Как вы могли подумать такое, ваше величество! – Ладно, проехали. Положим, вы правы, и мой папенька умер оттого, что споткнулся на ровном месте. Но ведь человек, покушавшийся на меня и моих кузенов, явно из числа этих самых розенкрейцеров! – Может, и так, а может, он купил это кольцо у старьевщика или вовсе убил и ограбил прежнего владельца. Но в любом случае сейчас орден Розы и Креста объявил о своем существовании открыто, а потому у него нет причин мстить за разглашение тайны. – И как давно это случилось? – Четыре года назад. – Хорошо. Может быть, позже мы вернемся к этому разговору, но теперь давайте поговорим о делах более насущных. Что князья думают о моем предложении? – Видите ли, Иоганн, – вздохнул герцог, – они… – Не доверяют мне? – Пожалуй, что так. А еще боятся вашей репутации. По большому счету никто не хочет войны. Даже Ольденбурги и их сторонники. Но в ваше миролюбие не верит никто. Слишком уж вы удачливы в сражениях. К тому же глава их рода Кристиан Датский не слишком ладит с вами. А тут еще эта история с рижской ведьмой… Я же говорил, что вы умеете наживать себе врагов! – Далась вам эта ведьма! Право, что за блажь палить на кострах женщин, вся вина которых лишь в том, что им завидуют соседки. – Вы не верите в колдовство? – широко распахнул глаза отчим. – Нет. – Может быть, вы тогда не верите и во Врага рода человеческого? – В Рогатого-то? Тоже не особо. – А в Бога вы веруете? – напряженно спросил герцог. – Вот в Бога как раз верю, – ухмыльнулся я и, поманив своего собеседника пальцем, шепнул ему на ухо: – Но главное, Он верит в меня! Едва высокопоставленный гость покинул покои Августа Младшего, к нему настороженно заглянул его старший брат Юлий Эрнст Даненбергский. Убедившись, что никого посторонних нет, герцог расслабился и вальяжно присел в кресло. – Ваш пасынок уже покинул нас? – с деланым безразличием поинтересовался он. – Как видите, – буркнул в ответ хозяин. – И какова была цель его визита? – А что, в замочную скважину было плохо слышно? – съязвил Август. – Я только что подошел! – ледяным тоном ответил ему глава дома Вельфов, яростно сверкнув глазами. – Да так, пустяки, – пошел на попятный младший брат. – Тонко намекнул, что независимость города Брауншвейга слишком большая роскошь по нынешним временам. – Это совсем не пустяки, – вздохнул Юлий Эрнст. – Было бы опрометчиво оставлять эту проблему нашим потомкам. – У нас с вами нет наследников, – поморщился в ответ Август. – Мы еще не так стары, – возразил брат, которому не так давно исполнилось сорок девять. – Я вполне еще могу стать отцом, да и вам рано отчаиваться [108]. – Клара Мария еще жива, – отмахнулся правильно понявший намек герцог. – Да и от нее больной беспокойства не меньше, чем от здоровой! Не говоря уж об Иоганне Альбрехте… – О чем вы? – Он зачем-то заинтересовался обстоятельствами смерти отца. – И что же вы ему рассказали? – Ни-че-го! – отчеканил Август. – Ну и ладно. Давайте лучше подумаем, как использовать вашего пасынка в наших интересах. – Боюсь, это невозможно. Он совершенно неуправляем! – А вы пробовали? – лукаво усмехнулся Юлий Эрнст. – Наверняка у него есть слабые места, помимо матушки, которую он просто засыпал драгоценными мехами из своей Московии! – Что вы имеете в виду? – Да так, есть одна мыслишка. Но мне необходимо ваше содействие. Мое появление на съезде принесло немало изменений в его регламент. Первым делом для такого важного участника, как русский царь, на самом почетном месте поставили кресло с балдахином, заменяющее трон. Это, в свою очередь, вызвало ряд перестановок, и теперь по обе руки от моего величества сидят протестантские князья, а напротив с мрачным выражением на лице восседает Фердинанд Баварский, рядом с которым сиротливо жмется граф Хотек. Судя по всему, чех отправил императору донесение о моих предложениях и, не зная, какой реакции ожидать, старается помалкивать. |