Книга Неукротимое сердце, страница 47 – Бренда Джойс

Проводив его взглядом, Джек повернулся к Кэндис:

— Он обвенчает нас.

Ее темно-голубые глаза расширились.

— С моей точки зрения, мы женаты, но я не хочу, чтобы белые называли моего сына ублюдком, — жестко сказал Джек. — Поняла?

Кэндис уже оправилась от шока. Все зашло слишком далеко: она беременна и живет с Джеком — стало быть, это единственно возможное решение. Разве не на такой исход она втайне надеялась? Ей тоже совсем не хочется, чтобы ее ребенка называли ублюдком. К тому же она любит Джека — хотя никогда, кроме одного раза, не говорила ему об этом, так как не была уверена в его чувствах.

Кэндис охватило разочарование. Жаль, что он женится на ней только ради ребенка. Хотя… не все ли равно? Главное, брак свяжет их с Джеком навеки. Он слишком честен, чтобы бросить жену и ребенка.

Джек нетерпеливо схватил Кэндис за руку.

— Учти, у тебя нет выбора.

— Хорошо. Давай поженимся, — согласилась она. — А он не слишком пьян, чтобы совершить обряд?

— Плевать, — ответил Джек, — лишь бы все было по закону.

Когда они вошли в дом, проповедник встал, опрокинув стул.

— Из-звиняюсь, — пробормотал он с глупой ухмылкой.

— Все в порядке, падре. — Джек поднял стул.

— Вы католик, святой отец? — спросила Кэндис, поскольку Джек упорно называл его падре.

Проповедник замялся:

— Вообще-то нет.

— О-о!

Проповедник извлек из-под пиджака потрепанную карманную Библию. Джек встал рядом с Кэндис. Она поспешно сдернула с головы платок и запихнула его в карман фартука. Перед ее мысленным взором мелькнула мечта каждой женщины: она — в великолепном белом подвенечном платье из шелка и кружев с вуалью и длинным шлейфом — идет по церковному проходу к ожидающему у алтаря Джеку — ослепительно красивому в черном костюме. Рядом с ней отец, вручающий ее будущему мужу.

Кэндис сморгнула навернувшиеся на глаза слезы. Нет, она не будет сравнивать эту церемонию со свадьбой, которую воображала себе когда-то. Ни за что.

— В болезни и здравии, любить и лелеять? — вопрошал проповедник.

— Да, — сказал Джек.

— А ты, э-э…

Ему нужно ее имя, настоящее имя. Кэндис застыла от ужаса.

— Кэндис Кинкейд, — подсказал Джек.

Кэндис тяжело вздохнула. О Господи, надо было сказать ему.

— Кэндис Картер, — еле слышно поправила она.

Взгляд Джека, недоверчивый и жесткий, метнулся к ее лицу.

— А ты, Кэндис Кинкейд, берешь ли ты этого мужчину в мужья, чтобы любить его и лелеять, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас?

Кэндис не смела поднять глаза, чувствуя на себе обжигающий взгляд Джека.

— Картер, — снова сказала она.

— Картер? — озадаченно переспросил проповедник. — Вы что, не уверены?

— Кэндис Картер, — твердо произнес Джек со зловещими нотками в голосе.

— Берешь ли ты, Кэндис Картер, этого мужчину в мужья?

Кэндис никогда не сталкивалась со столь короткой церемонией, но куда больше ее беспокоил испепеляющий взгляд Джека. Почему она не сказала ему правду?

— Беру.

— У вас есть кольца?

Джек заранее приобрел простое золотое колечко. На лице Кэндис отразилось удивление, когда он надел его ей на палец.

— Готово. — Проповедник с довольной ухмылкой захлопнул Библию, которую, как успела заметить Кэндис, держал вверх ногами. — Объявляю вас мужем и женой.

Расплатившись, Джек поблагодарил проповедника и предложил ему перекусить. Тот отказался, и Джек проводил его до двери.

— Еще раз спасибо, — сказал он и, плотно притворив дверь, повернулся к Кэндис.

Ее лицо пылало.

— Итак, ты не была замужем за Кинкейдом.

— Джек, я все объясню.

Он не сводил с нее холодного взгляда.

— Если ты не была его женой, как же ему удалось заставить тебя уехать с ним?

— Джек, прошу тебя, позволь мне объяснить.

— Я жду.

— Мы сбежали из дома, но в форте Юма он отказался жениться на мне. Кинкейд заявил, что я нужна ему только как любовница, и попытался изнасиловать меня. Я схватила его пистолет и выстрелила. Я была уверена, что убила его.

Джек оторопел.

. — Я так боялась быть повешенной за убийство, что украла коня и ускакала, не убедившись, мертв ли он. Ну а когда Кинкейд объявился, живой и невредимый, я оказалась в ловушке. Репутация моя и так была подмочена. Я просто не могла допустить, чтобы правда вышла наружу после того, как сказала всем, что вышла замуж за Кинкейда. Как ты не понимаешь?

Последовала долгая пауза.

— Это все? Или есть еще что-нибудь, чего я не в состоянии понять?

Кэндис сразу же вспомнила о стирке.

— Нет. То есть… — Она вспыхнула.

— Что еще ты скрываешь от меня? Что, Кэндис? Это касается ребенка? — Его глаза сверкнули.

— Нет!

— Это мой ребенок?

— Господи, да! Это насчет стирки!

Джек мгновенно успокоился и с недоумением посмотрелна нее.

Кэндис коснулась его щеки.

— Джек, это наш ребенок. Клянусь тебе.

— Не представляю, что можно сочинить про стирку. Но что, черт побери, ты стираешь?

Кэндис прикусила губу.

— Я беру белье в стирку у солдат и в отеле. Джек замер.

Кэндис попыталась улыбнуться.

— Нам нужны деньги. Я хотела немного подработать. Он побагровел.

— Ты берешь белье в стирку? Моя жена — прачка? Кэндис попятилась.

— Джек, в этом нет ничего дурного…

— Даже если бы ты не была беременна, я никогда бы не позволил тебе заниматься этим! Чтобы я больше не видел эту гадость у себя во дворе! Закрывай свою прачечную! — Он ткнул в нее пальцем.

— А на что мы будем жить? Нам нужны деньги, Джек! Черт бы побрал твою гордость! Я не могу питаться одними яйцами и белками! Нам нужны мука, сахар, кофе, ветчина, мыло, ткани, нитки — и это далеко не все!

— Верни белье, Кэндис. Ты вернешь все, до последней тряпки, сегодня же. И больше никогда не возьмешь, и точка.

— Я твоя жена, — дрожащим от ярости голосом промолвила Кэндис, — а не индианка, с которой ты делишь вигвам. Не смей мне приказывать!

— Ты сегодня же вернешь это чертово белье, Кэндис, — угрожающим тоном произнес Джек, сжав ее плечи.

— Мы не проживем без этого. Мы нищие!