Онлайн книга «Z: Квази. Кайнозой»
|
– Да, – сказал я, глядя на лезвие. – Рассчитываю на железку. Михаил встретил меня на улице. Уже темнело, загорались фонари, но над подъездом лампа почему-то ещё не светила. Может быть, полумрак был сейчас и к лучшему. – Привет, – сказал Михаил. – Привет, – ответил я. – Нам надо понять, что ты хочешь говорить Найду, – сказал кваzи. – Что можно ему говорить. – А если я захочу сказать всё? – поинтересовался я. Он вдруг резко обмяк. – Ты вправе сказать всё, что считаешь нужным. Это такая странная и сложная ситуация… – Зачем, ну зачем ты завёл со мной разговор о Найде, кваzюк? – спросил я с болью. – Пусть бы я не знал. И он бы не узнал никогда. Что сейчас изменишь? Кому это нужно? – Ему нужно, – тихо ответил Михаил. – Для того чтобы знать свои корни. Помнить, что он человек. Мы помолчали. – Живой человек… – неловко поправился кваzи. – Я не стану говорить, что ты убил его мать, – сказал я. – Тем более… с деталями. И ты не говори. Во всяком случае, сейчас. Вырастет, может быть, тогда. Не надо этого ему. – Спасибо, – сказал Михаил. – Я боялся об этом просить. Тут твоё право. Но ты должен понимать одну вещь. Если ты ему расскажешь, он решит уйти к тебе. Если нет, то вряд ли. – Понимаю, – сказал я. – Но пока всё будет просто. Восставший убил его мать. Кваzи Михаил спас его и вырастил. То, что восставший и кваzи – одно лицо, ему знать не стоит. – Денис, я виноват перед вами, но я ведь не сознавал себя… – начал Михаил. – Знаю. – Когда мы восставшие – мы кровожадные звери. Машины по убийству, зачищающие всё живое вокруг. – Знаю. – Ты сможешь простить того, кто когда-то был зверем? Я вздохнул. – Михаил, я и без того считал, что все кваzи когда-то убивали людей. Я только не знал, что это обязательное условие. Я мог с этим смириться, в какой-то мере. Но ты убил мою жену! И никакое беспамятство не сможет изменить этот факт. – Прости, – ещё раз сказал Михаил. И открыл передо мной дверь подъезда. * * * Найд был в своей комнате. Сидел за столом и с кем-то чатился по ноутбуку. Уж не знаю, почему он не вышел – то ли обижался на то, что я приехал не сразу, то ли им вдруг овладело смущение. Я вошёл, прикрыл дверь, сел напротив на хлипкий скрипнувший стул. Принесённую с собой сумку поставил у ног. – Я сейчас, – сказал Найд, не поднимая глаз. – Да пожалуйста, – ответил я, глядя на него. Нет. Ничего, совершенно ничего не находил я в этом подростке от того годовалого малыша, которого когда-то держал на руках. И никаких внезапных ощущений родства тоже не было. Но генный тест не врёт. Найд закрыл ноутбук и посмотрел на меня. Мы помолчали. – Странно, да? – сказал Найд. – Не то слово… – Я попытался добавить «сын», как положено было бы в плохой мелодраме, но слово застряло в горле. – Очень странно. – Ты извини, я не смогу, наверное, тебя папой звать, – сказал Найд с виноватой ноткой. – Я как-то привык па… Михаила так звать. Он не велит, но что мне его, дедом звать? Или кваzюком? Я кивнул. – Про маму расскажи, – снова опуская глаза, попросил Найд. – Она была очень хорошая, – сказал я. – Сильная. Волевая. Очень любила тебя… и меня. Но тебя больше. – Почему мы с мамой потерялись? – требовательно спросил Найд. – Ты нас бросил? Я сжал зубы. Досчитал до трёх. – Нет. Никто никого не бросал. Но на нас напала толпа восставших. Мама с тобой успела укрыться в здании, а мне пришлось убегать по дороге. У меня не было оружия, восставших было очень много. А потом, когда я смог вернуться, там уже никого не было. – Ты точно не виноват? – настойчиво уточнил Найд. – Я мог умереть и стать восставшим, – сказал я. – Но скорей меня бы растерзали в клочки, и я бы насовсем погиб. Их слишком много было. Найд поморщился. – Покажешь фото? – спросил он. – Держи. – Я протянул ему флэшку. Наши руки встретились, и мы оба вздрогнули. Найд торопливо отдёрнул руку и принялся, сопя, впихивать флэшку в ноутбук. – А вот бумажные… Он бросил флэшку и стал изучать чуть поблёкшие от времени фотографии. – Мама красивая, – сказал он и бережно положил фотографию на стол. – Я пытался сам найти в Сети, но ничего не нашёл. Так странно! – У твоей мамы была жуткая нелюбовь к интернету и социальным сетям, – усмехнулся я. – Она порой шутила, что ей надо работать шпионкой, её в интернете нет. – А кто она была? – Дизайнер одежды. То есть она училась на дизайнера. Очень мирная женская профессия, придумывала всякие красивые штуки. – А… – без особого воодушевления сказал Найд. – Она была очень спортивная, – сказал я. – Смелая. Умела стрелять, куда лучше, чем я в ту пору. У неё был какой-то высокий дан по карате. – Да? – заинтересовался Найд. – Ну а работа… вот, возьми… Я достал из сумки и протянул Найду куртку. Обычную ветровку из ярко-оранжевой синтетической ткани. – Мамина курсовая работа. Красиво, да? Найд молча вертел в руках куртку. – Она вообще-то женская, – извинился я. – Но, по-моему, твой размер. Ты можешь её надевать, если захочешь. Мама её иногда носила. – Хочу, – сказал Найд. А потом вдруг уткнулся лицом в куртку и его плечи затряслись от рыданий. – Найд… – пробормотал я. Неловко потянулся, положил руку ему на плечо. – Найд… Дурацкое «не плачь» исчезло само собой, не родившись. – Я тоже порой плачу, – прошептал я. – Что теперь? – спросил Найд, не отрывая лица от куртки. – Не знаю, – сказал я. – Па… Михаил говорит, что всё может быть ещё хуже, – сказал Найд. – Что могут умереть все взрослые, а детей станут воспитывать кваzи. Что вы ловите эту… Викторию… – Да, – сказал я, мысленно обругав Михаила последними словами. Да, врать детям нехорошо, но и говорить им всё – тоже не обязательно. – Но тебе ничего не грозит. – Я не хочу, чтобы ты умер, – сказал Найд. – Постараюсь, – пообещал я. – Найди её… – Он упорно старался обойтись без обращения. – Пусть она умрёт, а ты будешь жить. – Всё очень сложно, сын… – сказал я и сам поразился тому, как легко это слово, которое я не произносил десять лет, которое только что упорно не давалось, вдруг слетело с моих губ. – Всё очень сложно. Но я сделаю, что могу. И ты не думай, её ведь все ловят. И Михаил… и госбезопасность… все-все… |