Онлайн книга «Мэлори»
В следующем вагоне она стучится в первое купе. – Кто там? – спрашивает молодая женщина. Голос испуганный. Женщина с кем-то шепчется. Не с Томом ли? – Я ищу сына, – отвечает Мэлори. – Ему шестнадцать лет. Его тут нет? Вы его не видели? – Уходите! – говорит женщина. Мэлори вдруг захлестывает гнев. Она бы с удовольствием вышибла дверь, вломилась в купе и спросила эту женщину, почему она думает только о себе в такие трудные для всех времена. – Уходите! – твердо повторяет женщина. – Прошу вас. Мэлори узнает в ней себя. Она вела себя так же, когда на реке к их лодке подкрался незнакомец. И когда кто-то стучал в дверь их комнаты в школе для слепых. И совсем недавно – когда приходил переписчик. – Прошу прощения, – говорит Мэлори. Она просит прощения у себя самой. За то, что упустила Тома из вида. За то, что ударила его. За то, что превратилась в вечно запуганное существо. Качаясь, Мэлори отступает от двери. В голове картинка – она и дети вместе. Расставаться с этим образом неприятно, однако сейчас, кажется, иного выхода нет. Нужно забыть об осторожности и безопасности. Придется рисковать. Если бы они пустились в погоню за поездом год назад, как развивались бы события? Пришел бы Том (и она вместе с ним) к такому финалу? Мэлори не может об этом думать. Не сейчас. Имена родителей словно написаны огненными буквами, они прожигают страницы переписи. А Том, наоборот, уходит в тень, исчезает во мраке. Все не так, все неправильно! Олимпия осталась одна в купе. Том бродит злой в полном одиночестве. Мэлори ищет его, тоже одна. Гробы в грузовом отсеке. Дин пошел их проверить. Как он проверит, там ли тварь, если он даже не может взглянуть? Все не так! Все неправильно! Все катится к чертям. Кажется, она теряет самое дорогое. Мэлори пытается ощутить почву под ногами, нащупать ориентир в кромешном мраке. Лучше бы они остались дома! Мэлори стучит в следующую дверь. Открывает мужчина. Высокий – голос доносится сверху. Судя по тону, он относится к людям, которых раньше называли «старомодными». В современном мире больше нет такого понятия. Есть опасные и безопасные. Она в данный момент – потенциально опасна. – Мой сын… – начинает Мэлори. – Юноша? Волосы черные, вроде ваших? – уточняет мужчина. – Да! – восклицает она с надеждой в голосе. Неужели во мраке забрезжил свет? – Он прошел через наш вагон. Я закрыл глаза, когда он был у двери. – Спасибо! Уже лучше, чем ничего… – Он долго был между вагонами, – продолжает мужчина. – Откуда вы знаете? – Я внимательно слушаю, мэм. И следующая дверь открылась совсем не сразу. – Сколько он там провел? – Две-три минуты. – А потом дверь открылась? – Да. – Значит, вы уверены, что он зашел в следующий вагон? – Я? Я ни в чем не уверен. Может быть, дверь открыла тварь. Откуда мне знать? Одно понятно: мы все безумцы, что сели в поезд! – Но… – Сожалею, мэм. Больше ничем не могу помочь. Мэлори понимает. Она благодарит, и мужчина снова запирается в купе. Две-три минуты… Между вагонами. Что он там делал? Без кофты. Без перчаток. Без повязки. Мэлори спешит к двери. Отодвигает ее, как незадолго до этого – Том. Стоит на месте, где стоял он. Слушает. Думает. Чувствует. Ветер. Открытое пространство. Том этим просто наслаждался? Или спрыгнул отсюда? Запросто спрыгнул бы, не задумываясь. Как когда-то прыгал на кучу матрасов с крыши второго домика. Как скатывался с самых крутых холмов рядом с лагерем «Ядин». Как переплывал озеро с закрытыми глазами. Он всегда был бесстрашным, всегда пренебрегал опасностью, пробовал новое, бросал вызов и людям, и тварям, и всему миру. Он покинул бы поезд на полном ходу – причем с улыбкой, разбивая локти об острые камни. А что потом? Куда дальше? Хорошо, он сбежал от Мэлори и вечных правил, однако не мог же он уйти, даже не простившись с сестрой? Мэлори невольно вспоминает свою сестру – Шеннон. Ее мертвое тело в ванной комнате на втором этаже. Когда они въехали в дом, они чуть ли не дрались за право пользоваться этой ванной, и именно там Шеннон выглянула в окно и увидела нечто, чего нельзя было видеть… Мэлори переходит в следующий вагон. Стучит в первую дверь. В купе тихо. Кто-то идет навстречу по коридору. – Все в порядке? – спрашивает женский голос. Мэлори застывает. Как сделала бы дома, в лагере «Ядин», если бы к ней неожиданно обратились с подобным вопросом. Однако здесь не дом. И порой, чтобы обезопасить себя, нужно не прятаться, а, наоборот, обращаться к людям. – Вы не встречали подростка? – спрашивает она. – Юноша. Примерно моего роста. Темные волосы. Рубашка с коротким рукавом. – Вы разминулись? Вот бы схватить ее и встряхнуть хорошенько! Мы не разминулись! Он сбежал! – Да, – отвечает Мэлори вслух. – Я никого похожего не видела. – Может быть, он сидел в вагоне-ресторане? Попробуйте припомнить. – Я пытаюсь… Тон у женщины, как у обитателей школы для слепых. Наверняка удивляется – зачем на Мэлори длинный рукав, перчатки и повязка, – ведь сказано, что в поезде безопасно. – Нет, не видела, – наконец говорит женщина. Мэлори идет дальше. Стучит в следующую дверь. Внутри шорох. Дверь раскрывается. – Кто здесь? – раздается голос. Возможно, это та самая слепая, которую упоминал Дин. – У меня пропал сын, – говорит Мэлори. – Сочувствую! – Ему шестнадцать. Вы случайно не видели подростка с темными волосами? Или, может быть, слышали? – Я в повязке. У Мэлори перехватывает дыхание. Кто-то доверяет лишь повязке, даже если все говорят, что можно смотреть. Совсем как Мэлори. – Не просите меня открывать глаза, пожалуйста! – говорит женщина. – Что вы! Я бы не посмела. Они молчат. Они понимают друг друга. Их сближает нечто большее, чем родство душ, схожесть характера или мировоззрения. Они повинуются одному инстинкту. |