Онлайн книга «Эра войны. Эра легенд»
|
Персефона в ужасе уставилась на Мойю. – Да шучу я, расслабься. С каких это пор ты перестала понимать шутки? Киниг точно знала, с каких пор лишилась чувства юмора, да Мойе и самой следовало бы догадаться. Все вокруг старались не задумываться, не рассуждать, не вспоминать – для этого еще будет время, а пока лихорадочно занимались делами: работали, копали, собирали, паковали, постоянно находились в движении. Воспоминания об ужасах битвы еще не притупились; если остановишься – утонешь в пучине горя. Отвлекаясь на работу, люди временно забывали об утратах и делали вид, что жизнь продолжается и все идет своим чередом. Прикованная к постели Персефона не могла позволить себе подобную роскошь. Все, что ей оставалось, – обдумывать совершенные ошибки, горевать о погибших и сожалеть, сожалеть, сожалеть. – Хм… полуголые красавцы – неплохая идея. – На губах Мойи заиграла ехидная улыбочка. – Звучит весьма заманчиво. Но про телегу я серьезно. Отважная воительница вытребовала для кинига едва ли не лучшее помещение в некогда неприступной крепости, за три дня превратившейся в гору развалин. Лежа в крошечной камере в подвале уничтоженного Верентенона, Персефона окончательно осознала – Алон-Рист разрушен практически до основания. В наспех прибранной комнатке помещалась только кровать. Мойе пришлось стоять в коридоре. В дьюрингоне, извилистом лабиринте переходов и тюремных камер, теперь располагались казармы и штаб «Военных сил Запада». Персефона сама придумала это название. Она не могла называть свое войско «Десять Кланов» или «Орда рхунов», потому что теперь в него входили союзники-фрэи, а также три гнома. Кроме того, «Военные силы Запада» звучало гораздо солиднее. – Как идут дела? – спросила Персефона. – Неплохо, – отозвалась Мойя. Сей краткий ответ означал, что верный Щит не хочет беспокоить кинига. – Так куда мы отправляемся? – Скорее всего, в Мередид, но сперва мне нужно поговорить с Нифроном. Я бывала только в Алон-Ристе, поэтому не знаю, подойдут ли другие фрэйские заставы для наших нужд. Говорят, Мередид находится ближе всех, только поместимся ли мы там? Алон-Рист был самой первой и, вероятно, самой большой крепостью фрэев, теперь, когда с нами гула-рхуны, даже он не мог бы нас вместить. Если не удастся расположиться в других заставах, придется отправиться в Рэн. – У Рэна больше нет стен, – заметила Мойя. – Отстроим заново. – Разве у нас есть столько времени? И что толку в деревянных стенах? – Надеюсь, Мороз, Потоп и Сури нам помогут. – Сури не жалует стены. – Она нам не откажет. Рэн недалеко, там много места, дерева, воды, в лесах есть дичь, а на полях зерно. Кто знает, что мы обнаружим в других фрэйских крепостях? – Почему нам просто не остаться здесь? Разве Сури не может восстановить все, как было? – Сомневаюсь. Я не разбираюсь в Искусстве, но мне кажется, разрушать проще, чем восстанавливать. Разве мы знаем точное место каждой щепки, каждого камня? Думаю, Сури тоже не знает. Может, она и способна расчистить завалы и даже возвести новые стены, только, если уж на то пошло, лучше начинать на новом месте. Зачем строить крепость на трупах? Нет, оставаться здесь нельзя. Едва Нифрон вернется, отправимся в путь. Мойя удивленно подняла брови. – Он вернулся вчера. – Правда? Воительница скривилась. – Ты не в курсе? Дурной знак. – В каком смысле? – Я слышала, вы собираетесь пожениться. – Мойя поморщилась, словно ожидая оплеуху. – Кто тебе сказал? – изумленно спросила Персефона. – Нифрон. Он говорил так, будто вы уже все решили. – Мы обсуждали этот вопрос около года, и я еще не дала согласия. – Неудивительно. Значит, он вернулся и даже не зашел поздороваться? Если бы Тэкчин такое себе позволил, я бы… – Кстати, как у вас дела? – Персефона с радостью ухватилась за возможность переменить тему и избежать разговоров о браке. К тому же ее снедало любопытство. – У кого? У нас с Тэкчином? Персефона кивнула. По ее сведениям, Мойя и Тэкчин были единственной смешанной рхуно-фрэйской парой в истории. С одной стороны, казалось немыслимым, что высокомерный галант, проживший на свете одиннадцать сотен лет, увлечется двадцатишестилетней рхункой, с другой стороны, это выглядело совершенно логично. Оба отличались необузданным, боевым характером – настоящие родственные души, только принадлежащие к разным расам. Как ни странно, они прекрасно подходили друг другу. Между связью Мойи и Тэкчина и отношениями Персефоны с Нифроном имелось определенное сходство. Киниг Десяти Кланов и предводитель галантов видели себя в первую очередь вождями и лишь во вторую – личностями. Оба играли свои роли ради будущего, поступаясь собственным комфортом и желаниями. Да, Нифрон не зашел навестить ее, однако тому имелось разумное объяснение. По возвращении Нифрон первым делом должен выслушать рапорты от военачальников, а не бежать к своей нареченной. Рхунский жених немедленно бы явился, желая удостовериться, что у нее все в порядке. Такая сентиментальность неоправданна. Волноваться за ее здоровье нет причин, охрана надежна, и вообще, отвлекаться на такие вопросы незрело и неразумно, ибо после опустошительной битвы есть много гораздо более насущных проблем. Нифрона никак нельзя назвать незрелым или неразумным. Рэйт был именно таким, за это я его и любила. Персефоне хотелось узнать у Мойи, возможны ли близкие отношения между фрэем и человеком. Сработает ли наш замысел? – У нас все в порядке. – Мойя беспечно пожала плечами и оценивающе прищурилась. На ее губах появилась иная улыбка, на сей раз игривого свойства. – Или тебе интересно, как мы… – Великая Праматерь, нет! – Персефона протестующе вскинула руки. Мойя улыбнулась еще шире. – Ты будешь приятно удивлена, узнав, что фрэи очень даже… – Хватит, замолчи! Ничего не хочу об этом знать. Я думала… у них же совсем другая культура. Мне просто любопытно… в общем… Скрестив руки на груди, Мойя весело наблюдала, как Персефона пытается подобрать слова. – Я хочу сказать, фрэйские женщины такие… – Нудные? Да, что есть, то есть. По крайней мере, фрэйские мужчины так считают. – Я имела в виду… – Правда-правда, Тэкчин все время это повторяет. По его словам, фрэйские дамы прекрасны, но скучны. Мы, низкородные рхуны, живем мало и не можем позволить себе быть занудами. Я-то уж точно не зануда. Кстати, как по мне, Тэкчин – роскошный мужчина, особенно в постели. Он… в общем, он просто бог, только ему не говори. Мойя смутилась, и Персефона не могла сдержать улыбку. Одной Мари ведомо, когда она в последний раз улыбалась. |