Когда Существо выбило металлические ворота, ведущие из места, названного Ниссой «храмовым садом», они оказались на просторной площади. Площадь была заполнена многими рядами странных сооружений, сделанных из ткани и напоминающих треугольные крыши домов без самих домов. На земле рядом с «крышами» валялись разные предметы, названий которым Существо не знало. На всей площади не было ни единого человека.
— Это рынок, — объяснила сидевшая в своем насесте Нисса, — все люди убежали.
В другое время Существо могло бы огорчиться — Ему нравилось наблюдать за людьми. Конечно, когда те вели себя доброжелательно и не кидались острыми палками или огнем. Но сейчас пустота площади вполне Его устроила — так добраться до храма Великой Матери можно было быстро…
Быстро не получилось — Нисса, никогда прежде не бывавшая в этом городе, дороги не знала. Ее предположение, что храм Великой Матери находится на центральной площади напротив джирассы — особого дома, где обитал джара, глава города, — оказалось ошибочным. Вместо того на центральной площади обнаружился храм бога Солнца, а вокруг него — вооруженные люди. Стража, сказала Нисса. Несколько сотен стражников.
Существо полюбовалось тем, как красиво блестит на солнце оружие двуногих, и развернулось, покинув площадь по той же улице, по какой явилось.
Они кружили и кружили по городу — почти не видя людей. Те немногие, которые оказывались у них на пути, убегали очень быстро и по большей части молча. Существо решило методично исследовать все улицы, поскольку Нисса уверяла — храма Великой Матери не могло не быть. Ни один из городов этой страны, по ее словам, не обходился без такого храма.
И вот, в узком тупичке, почти на самом краю города оказался и он — невзрачное белое здание. По крайней мере Нисса сказала, что это он.
Никаких колонн, как у храма бога Солнца, и никаких стражников. И никаких широких ворот для Существа.
Существо посмотрело на узкий темный проход, ведущий внутрь, потом на стену — наверняка тонкую — потом вновь на вход. Великая Мать могла расстроиться, если Существо сломает стену ее святилища. Высадив Ниссу, Существо вздохнуло — уменьшать Свой размер Оно не любило — и начало изменения.
Съеживалось тело, съеживались чешуйки, и вскоре Существо стало коротким и маленьким — три Ниссы в длину и три Ниссы в толщину. Ощущение было не из приятных. Существо вновь вздохнуло — Великая Мать просто обязана была оценить Его жертву и понять, какое Существо вежливое и во всех отношениях хорошее.
Ощущать Себя крохой было неприятно, зато попасть внутрь храма удалось без труда. Внутри Существу понравилось — тихо, тепло и пахнет нагретым камнем и землей. Почти как в Его старой Просторной Пещере.
Две жрицы, вышедшие навстречу, Ему понравились тоже. Их запах — одновременно человеческий и другой — потревожил Его глубинную память, вызвав туманные, но приятные воспоминания о ком-то большом, добром и сильном, о ком-то, кто… Кто что?
Жрицы поклонились Существу одновременно и заговорили тоже одновременно. Голоса их слились в один голос, гулкий и сильный:
— Великий Уррий, богиня ждет Тебя.
Существо довольно кивнуло. Великая Мать была умна, она знала, что Существо хочет поговорить с ней.
Жрицы развернулись и пошли вглубь храма, сделав Существу знак следовать за собой. Существо посмотрело на Ниссу — возможно…
Его личный человек торопливо помотала головой:
— Я не смею, Великий Уррий! Я останусь здесь.
Существо засомневалось — разлучаться с Ниссой не хотелось. Но Великая Мать ждала Его.
Вздохнув, Оно мысленно приказало всем чешуйкам, живущим на теле Ниссы, тщательно беречь Его личного человека, и поспешило вслед за жрицами, скрывшимися в темном переходе.
Переход оказался длинным. Очень длинным. Он все тянулся и тянулся, и как бы Существо не спешило, двух жриц, ушедших вперед, Оно не увидело.
А потом переход вдруг закончился, и Существо оказалось в странном месте.
Вокруг Него был песок, только песок и ничего кроме песка. Горы и долины песка, реки и озера песка. Песок двигался, шелестел песчинками, говорил что-то на своем песчаном языке. Но это был неправильный язык, совсем неправильный. Слова этого языка царапали слух, обжигали, проникали колючими звуками все глубже и глубже сквозь чешую Существа — и становились все понятнее.
Существо зажмурилось, замотало головой, пытаясь вытрясти из Себя песчаные звуки. Но песок продолжал говорить. Он звал Существо, обещая… разное. Его обещания были смутными, странными, страшными, и впервые в жизни Существо пожалело, что Оно не человек, что у Него нет рук — заткнуть уши и не слышать.
— Я не хочу! — крикнуло Существо песку. — Я не буду! Замолчи!
И тишина пришла. Тихая-тихая тишина.
Облегчение было так велико, что Существо едва не заплакало — от радости. Как когда-то плакала от радости Нисса.
Но тишина, как оказалось, пришла не одна. Вместе с тишиной явилась тень. Она заслонила полнеба и нависла над Существом. Тень двигалась стремительно и беззвучно, а потом обрела плоть — теплую плоть, покрытую великолепной чешуей.
Существу показалось, будто Оно видит Себя — только Себя, увеличенного во много раз.
Себя — могущественного, бессмертного, управляющего миром.
Себя — бога.
— Великая Мать? — спросило Существо отчего-то шепотом. Впервые в Его душе зародилось странное чувство, похожее одновременно на восторг, восхищение и страх. От этого чувства Его сердца забились вразнобой, пропуская удары, а мысли смешались.
«Дитя,» — сказал голос в Его голове, голос гулкий, сильный и определенно нечеловеческий, — «ты стало таким большим, дитя.»
Существо несколько раз глубоко вздохнуло, успокаивая сердца и приводя мысли в порядок.
— Я думало, что Я большое, но это не так. Сколько Мне нужно расти, чтобы стать как ты?
«Долго,» — ответил голос. — «Очень долго.»
— Но кто Я сейчас? — спросило Существо.
«Ты мое дитя,» — ответил голос, и огромная змея обвилась вокруг Существа, ласково поднимая Его на кольцах своего тела. «Если ты выживешь. Если ты победишь своих врагов. Если ты изменишься, но сумеешь остаться собой — тогда ты поймешь, кто ты.»
Глава 16
— Долго еще нам сидеть здесь?!! — Ресан раздраженно бросил в котел очищенные коренья. Кипящая вода в ответ плеснула через край, пара капель попала юноше на руку, заставив сердито выругаться. Венд, не реагируя на эмоции спутника, продолжил спокойно нарезать мясо.
Местные оборотни предпочитали есть добычу в сыром виде и уж точно не собирались готовить ее специально для пленников. Означенным пленникам просто бросили тяжелый, фунтов на девять, кусок свежего мяса, и оставили самостоятельно решать, что с этим мясом делать. Хорошо хоть додумались вернуть принадлежности для приготовления пищи.
