Онлайн книга «Редкий гость»
|
Зал заседаний накрыла тишина. Потом кто-то завизжал. Прошин оглянулся на своих конвоиров, но те сидели с раскрытыми ртами – произошедшее выбило их из колеи, а зал между тем наполнялся шумом, из коридора рвались корреспонденты, кое-как сдерживаемые охраной, солдаты держали помещение под прицелом, и у одного все еще дымился ствол оружия. Бабахнул молоток – Прошин полез под стол, и квадратный за шиворот вернул его на место: «Куда?..» – Внимание, всем присутствующим сохранять спокойствие. – Комиссия опомнилась. – Объявляется перерыв на два часа. И кто-нибудь – вызовите врачей. Председатель оглянулась – возле Силвы уже хлопотала медсестра. Брат убитого сидел, глядя перед собой, и только время от времени вздрагивал. Заседание продолжилось через три часа в другом зале – одно название – зал, так, комнатка, где поместились комиссия с невозмутимой председателем во главе, Прошин с конвоирами да еще с десяток человек. – Иван Прошин, встаньте. – Молотка здесь не оказалось. Прошин встал, изо всех сил стараясь не пригибаться, как под обстрелом. Солдат не было видно, но произошедшее раз за разом вставало перед глазами Ивана. – Вы прибыли с Земли. – Председатель пожевала губами. – Какова цель вашего визита? – Участие в археологической экспедиции, организованной Институтом Симпсона, – просипел Иван. Все три часа он провел под замком в какой-то комнатушке – ни есть, ни пить ему не дали, только сразу после всего произошедшего удалось напроситься в туалет. – Вас пригласил Институт? – Иван кивнул. – Кто именно? Вот бисова баба… – Профессор Джангулян. – Это так, профессор? – Председатель посмотрела мимо Ивана. – Да, да, все так, – прозвучал из зала дрожащий голос. Прошин невольно обернулся и тут же получил сдвоенный тычок от охранников. – В каком качестве должен был участвовать в экспедиции… Прошин? – Она «обвиняемый» хотела сказать?.. – Иван должен был быть моим заместителем, ответственным за связь с Метрополией и как профессиональный космонавт отвечать за организацию работ на Колоссе. – А у нас своих специалистов нет?.. – Есть… но… видите ли… – Джангулян явно нервничал. – В наших изысканиях заинтересована Земля, их интересовали прежде всего данные о кислородных мирах, освоенных когда-то Рэн. Если информация найдет подтверждение – Холт станет перевалочной базой для будущих колонистов. В зале зашевелились. Слова профессора произвели впечатление – на колонистах Земля не экономила. – Хорошо, в каком состоянии находится ваша экспедиция? – Спонсоры свернули финансирование проекта. Вот тут Прошин развернулся к профессору, не обращая внимание на охранников, вцепившихся в него, как клещи. – Это шутка? – спросила председатель. – То есть погибли люди, полстолицы лежит в руинах – и все это впустую? – Понимаете, – залепетал Джангулян, – мистер Сингх… – Сядьте. – Председатель уставилась на Прошина. – Вы, молодой человек… Вы хоть понимаете, что натворили? Прошин повесил голову. – Вы профессиональный космонавт. Объясните комиссии, как получилось, что межпланетный корабль под вашим управлением сначала попал в атмосферу планеты, а потом погубил двенадцать жизней наших сограждан – я уже не говорю о разрушенном здании. – Я выполнял маневр уклонения, – сказал Прошин. – Ну-ну, – подбодрила председатель. – Маневр. Так. – В результате работы носовой двигательной установки и кормовых двигателей коррекции корабль начал вращаться вокруг своей оси. Курс отклонился от расчетного, и лихтер направился в атмосферу планеты, вместо того, чтобы затормозить вокруг спутника. – Почему понадобился маневр? От чего вы уклонялись? – Туер – ну, буксир, который должен был состыковаться со мной для завершающего этапа торможения, летел мне навстречу. Лоб в лоб, – повторил Прошин. – А должен был?.. – Ну, в таких случаях буксир заранее отправляют разгоняться по Межпланетной транспортной сети, и в момент сближения он идет параллельным курсом с понтоном… – С чем?.. – Прошу прощения, так мы называем буксируемый корабль… – Будьте точны в формулировках, пожалуйста. Дальше. – Собственно, все. Туер ложится на параллельный курс с лихтером, выравнивает скорость, производит стыковку и тормозит вокруг какого-нибудь небесного тела. – Как вы определили, что туер идет вам в лоб? – Сначала визуально. «Холт-Контроль» не подтвердил мой запрос, а лидарная установка лихтера как будто не видела буксира. Как будто кто-то выключил лидар извне… – Почему вы потеряли сознание? – Корабль стал вращаться с приращением скорости, мне стало дурно, а потом я словно выключился. – Доктор Мийо, такое возможно? – Да, – отозвался из зала главврач отделения, где лежал Прошин, – космонавт после длительного нахождения на борту межзвездного транспорта подвергается стрессу, приводящему к первой стадии истощения организма. В таком состоянии вполне возможна потеря сознания в результате воздействия каких-то пиковых перегрузок. – Хорошо, – сказала председатель, – вы можете сесть, доктор. Женщина сняла очки. Прикрыла глаза. Пальцами с ухоженными ногтями и узеньким золотым колечком на безымянном прикоснулась к переносице. – Их было двенадцать, – сказала женщина, в упор глядя на Прошина. – Мужчины, женщины… одна девочка только-только окончила колледж пригласившего вас института и прибежала пораньше, подготовить отчет с практики… Иван выпрямился. Выражение «груз на совести» внезапно обретало плоть и кровь, заставляло сжиматься кулаки, сводило скулы, и голос стал чужим, лязгающим: – Любую возможность изменить курс я бы использовал, не колеблясь! – И председатель смешалась под его взглядом. После этого прозвучала пара ничего не значащих фраз о «ненадлежащем контроле со стороны ответственных лиц», о «возможной компенсации ущерба погибшим и их родственникам», и комиссия закончила работу. Прошина по-тихому вывели на задний двор, где уже ждал пофыркивающий мотором броневик, без приключений довезший Ивана с сопровождающими (медсестра и два полицейских – солдаты куда-то делись) до ворот госпиталя. Прошина и сестричку высадили у большой арки желтого камня с решетчатыми створками, калиткой и такого же камня будки проходной. Конвоиры обошлись без пинков и толчков, на территорию госпиталя не поперлись, что показалось Ивану добрым знаком, и он постоял, глядя, как броневик, чадя выхлопом, разворачивается в «кармане», пропускает кареты скорой. Постоял, глядя на деревья, тянущие мощные ветви над дорогой, на снежок, пожухлыми сугробами укутавший подлесок. Стоял, пока медсестра не тронула его за руку. |