Книга Принц, Алёнушка и Волк, страница 30 – Варвара Корсарова

– Да, конечно! Отлично!  Я ему приданое куплю. Корм на первое время и лечение оплачу.

– Не надо, тот папаша и сам не из бедных, не оценит твоей благотворительности.

Они немного помолчали.

– Наш договор на завтра в силе? – спросил Жека. – А я придумал, где достать живой и мертвой воды.

– Расскажи, пожалуйста, – обрадовалась Алёна. Ей не хотелось возвращаться домой.

– В центре есть шоу-бар, «У Кощея»… – начал он.

Алёна перебила:

– О, знаю! Там фейс-контроль строгий, и всегда полно народу. Модное место! Мои одногруппники хотели туда попасть… – она покраснела, вспомнив, как мечтал там побывать Валентин, а если повезет, то и выступить на его сцене.

– Владелец – мой кореш.

– Такое впечатление, что у тебя весь мир – твои кореша.

– Видишь ли, раньше это был байкерский рок-бар. Это теперь стало черт знаешь что. Кощей –  владелец, Колька Кощеев, – решил, что на одних байкерах выручки не сделаешь и расширил аудиторию. Теперь там выступают не только рок-группы, но и разные клоуны.

– Из цирка? – изумилась Алёна.

– Почти. Юмористы, стендаперы… девки танцуют у шеста, – Жека неодобрительно покачал головой, как директор школы, которому выпускники на «Последнем звонке» предложили затянуться косячком. – Но пойло там по-прежнему отменное. Есть и «Живая вода»,  есть и «Мертвая вода». Авторский рецепт.

– А это легально? – усомнилась Алёна.

– «Мертвая вода» только с восемнадцати. А «Живая» безалкогольная, даже младенцам можно. Твой Валюха будет в восторге и падет к твоим ногам как подкошенный. Потом, когда не занята будешь, заскочим к Кощею, покажу, что к чему. И с Кощеем договорюсь, чтобы вас пустили. Я как раз туда еду, у меня там назначена встреча с одной… одним человеком.

– А можно мне сейчас с тобой к Кощею? – выпалила Алёна, чувствуя, как накатывает кураж и бесшабашное настроение. – Честно говоря, я сейчас совершенно ничем не занята.

Как там вчера было сказано? С дороги приключений так просто не свернуть? Отлично! Она и не собирается сворачивать! До конца вечеринки мама, пожалуй, ее не хватится. Можно позволить себе еще одну безумную выходку!

–Только домой заскочу, грибы оставлю!

– Эээ… – несколько растерялся Жека. – Ну ладно. Только быстро.

– Я мигом!

Она пулей метнулась обратно. Зашла в квартиру, незаметно проскользнула на кухню и поставила короб с грибами на стол.

– Это еще что такое! – возмутилась домработница Люба. – Ты где это взяла?!

– Подарили. Угостили.

– Чистить не буду, – отрезала домработница, которая разбаловалась на нехлопотной службе. Люба была дама суровая, даже хозяйке спуску не давала.

– Ни в коем случае не чисти! Я сама. Люба, пожалуйста, скажи маме, что я на полчаса отлучусь. Мне к подруге заскочить нужно. Но скажи, только если она спросит, где я. А если не спросит, то и не надо говорить…

– Ладно, поняла, – усмехнулась Люба. – Вон, вижу из окна твою подругу. Сразу видно: хорошая девочка! Борода у нее какая пышная, и мотоцикл еще! Давно тебе, Алёна, пора было такую подружку завести. С такими плечищами. У этой подружки, наверное, все... кхм... большое! Эх, где мои двадцать лет...

Алёна возмущенно замахала на похабницу Любу руками и ринулась вон.

Она прокралась мимо гостиной, откуда звучали хмельные чиновничьи голоса, накинула куртку и побежала вниз по лестнице.

– Алёна, золотко, в уме ли ты? Так и поедешь? – огорчился Жека, увидев ее. – В этом прикиде? Кто ж в таком на байке ездит? Меня ж засмеют все.

Алёна расстроилась. В кино как показывают: сидит девушка на мотоцикле в красивом развевающемся платье, сверкает нежными девичьими коленками. Романтика! Только сейчас дошло, что будет холодно и неудобно. И платье от кутюрье на заднем сиденье чоппера будет сильно привлекать внимание прохожих. Но если она вернется переодеваться, ее могут спалить!

– Ладно, тут недалеко, – с досадой сказал Жека. – Пять минут позора и мы на месте. Надевай шлем.

 За эти пять минут Алёна окончательно убедилась, что в романтических фильмах все врут. По крайней мере в том, что касается девушек в юбках верхом на мотоцикле.

В платье на байке да в сентябре, это холодно – раз, неудобно – два, некрасиво, вульгарно и позорно – три, четыре и пять. Потому что ветер задирал подол почти до талии, а сиденье у чоппера было широкое, пришлось сидеть с растопыренными голыми ляжками. Ну, почти голыми, не считая белых чулок с трогательной кружевной резиночкой.

Алёне свистели из проезжающих автомобилей, к окнам автобуса прилепились осуждающие лица, на которых читалось: «Ишь ты, фифа какая!»

Кроме того, когда поездка закончилась и Алёна сняла шлем, от ее прически  остались одни воспоминания. Мягкие локоны примялись, растрепались и отсырели, потеряв игривость.

Алёна придавала большое внимание внешнему виду. Она чувствовала физический дискомфорт, когда этот вид не соответствовал ее стандартам. Поэтому она сразу начала страдать и пожалела о своей выходке.

Все-таки не готова она еще стать настоящей авантюристкой, раз такие мелочи выводят ее из себя!

Внутренний Инспектор Алёны иронично усмехнулся.

– Нам сюда, – поманил Жека.

Алёна ни за что не догадалась бы, где вход в знаменитый шоу-бар. А находился он в подвальном помещении обычной шестиэтажки. Вела туда обшарпанная лестница под жестяным козырьком. В таких подвалах обычно прячутся ломбарды или дешевые зоомагазинчики.

Затрещали лампы и над жестяным козырьком в наступающих сумерках загорелась покосившаяся вывеска с надписью «Шоу-бар у Кщя». Две гласные в имени владельца перегорели или были выбиты.

Они спустились к массивной стальной двери без опознавательных знаков. На прибывших уставилась камера над дверью. Жека надавил кнопку звонка.

Алёна почувствовала укол беспокойства.

И это самое модное место в городе? Выглядит как притон. Страшно представить, что внутри.

Дверь открылась, охранник кивнул Жеке как старому знакомому и сделал приглашающий жест.

Внутри шоу-бара было мрачно, таинственно и темно. С балок на потолке свисали сурового вида промышленные лампы в железных клетках. Такие когда-то использовали в цехах на заводах. По стенам были развешаны постеры с длинноволосыми мужиками зверского вида. Одни мужики сжимали в руках гитары, другие сидели на мотоциклах в разных позах.

Барная стойка была подсвечена потусторонними синими огоньками. Огоньки колдовски отражались в стекле бутылок и шейкеров, отчего бар казался лавкой алхимика.

А в дальнем конце просторного подвала располагалась сцена – пустая.

Да и сам бар за ранним часом пустовал. За столиком в темном углу сидела неясная фигура и курила электронную сигарету. Время от времени фигуру окутывали зловещие клубы пара.