Книга Обет колдуньи, страница 17 – Лорел Гамильтон

– Каррик с меня кожу заживо сдерёт. Невозможно красные губы шевельнулись в улыбке: – Вполне возможно.

– Тебе забавно, а мне нет. – Келейос плеснула воды из кувшина в умывальник, поёжившись от холода. Резко выдохнула.

– Давай я тебе её согрею, – предложила Аланна. – Да нет, спасибо.

Аланна пожала плечами. Она растрачивала магию на мелочи вроде подогрева воды, не считая это потерей.

– Прости меня, – сказала Аланна, – я знаю, что у тебя неприятности, но как ты могла предать себя на милость такого человека?

– Какого – такого? – Келейос растёрлась полотенцем. Аланна неловко поёжилась: – Да ладно, ты же знаешь, о чем я говорю. – Нет. Расскажи.

Аланна топнула ножкой, и шёлк прошуршал по полу.

– Он не волшебник, даже не травник. – Верно, но это не мешает ему быть лучшим мастером меча на всех островах.

Это был у них старый спор. О людях без магических способностей у Аланны было вполне достойное астрантийки мнение. Человек без магии – недочеловек, и именно эта мысль помогала столько лет держать в повиновении крестьян.

– Когда у тебя кончатся заклинания, что останется? Ты ведь даже кинжалом не владеешь, не то что мечом. Что будет, когда у тебя кончатся заклинания?

Та стояла расслабившись, опустив руки вдоль тела. – У меня не кончатся.

Это было правдой – до некоторой степени. Дланна была, возможно, самым сильным чародеем Дстранты после Зельна и его сестры Сайлы.

– Ты сильна, Аланна, но у каждого, каждого когда-нибудь кончаются заклинания – или по крайней мере способность их использовать.

Бледное лицо оставалось надменным – мнение Дланны о своих способностях было весьма высоко. К сожалению, это мнение было оправданным. Она была одна из четырех, кто мог выйти на арену против Зельна и имел шанс остаться в живых.

Келейос молча смотрела на Аланну. Спорить не имело смысла. Пока Аланну не вызовет кто-то сильнее её, она будет считать себя непобедимой. Страшно подумать, но это могло быть правдой. Келейос вытащила из-под воротника волосы. – Может быть, ты особый случай, Аланна. Но мне с моими слабыми возможностями нужно больше.

– Это у тебя-то слабые возможности? – усмехнулась Аланна. – Мой отец – всего лишь виконт, а твой был принцем, а мать – принцессой.

– Это куда важнее в Астранте, чем в Райте. А семья моей матери считала меня бастардом. Аланна фыркнула:

– Калтуаны – варварский народ, ты уж не обижайся. Твоя мать была намного выше своих соотечественников. Келейос, сама наполовину калтуанка, не могла точно сказать, комплимент это или нет, но на всякий случай ответила: – Благодарю, Аланна.

– Я не утверждаю, что понимаю пути эльфов, но в Астранте ты не была бы среди низких.

В окно вплыла фигура Белора, похожая на призрак, – сквозь неё были видны предметы.

– Уже бегу, – шепнула Келейос. И стала натягивать сброшенный с вечера жилет.

Изящные губы Аланны слегка покривились, и на лице промелькнула гримаска отвращения.

Келейос остановилась с жилетом на вытянутых руках. Аланна имела основания кривиться. Она открыла сундучок и стала в нем рыться. – Я же ещё даже зверей не покормила. – Я покормлю.

– Не забудь канарейке покрошить петрушку. Будто в ответ, птичка испустила пронзительную руладу. Аланна сказала:

– Я прослежу, чтобы собака попала к Фельтану, а Миссис Потия будет обедать на кухне под моим неусыпным наблюдением. – Спасибо тебе.

Золотые длинные ресницы опустились и поднялись снова:

– Поторопись – и это будет моей единственной наградой.

Келейос стояла, держа в руках изрядно линялый бледно-зелёный жилет. Скорее тесноват, чем удобен, но сойдёт. Других чистых, кажется, не было. Кошка вертелась у колен. Келейос подхватила её и погладила.

– Аланна тобой займётся. Не возражаешь, Поти?

Кошка не возражала, может быть, потому, что в Аланне самой было что-то кошачье. Они отлично ладили. Собаку она предупредила: – Не шали, а то Аланна превратит тебя в кролика. Пёс вильнул хвостом, будто заранее извиняясь. Келейос опустила кошку на поли быстренько пробежалась расчёской по волосам, потом стала заплетать косу. Аланна шагнула вперёд: – Дай-ка я.

Быстрые деликатные руки заплели темно-золотистые волосы в косу. Пальцы пробежались по слегка заострённым ушам.

– Как было бы красиво, если бы ты носила серьги! – Спасибо за идею, но они и так хороши. Келейос схватила короткий меч с перевязью и пристегнула Счастливца.

– Может быть, Келейос, ты пойдёшь сегодня прямой – Прямо? – Она пододвинулась к окну. – Ты имеешь в виду левитацию? Я бы не стала.

– Ну полно, Келейос, ты ведь подмастерье чародея. Конечно, ты смогла бы левитировать во двор.

– Дело не том, могу или не могу. Я не хочу попусту тратить магию. Аланна фыркнула:

– Я тебя сама телепортирую, если ты так дрожишь над своими заклинаниями.

Келейос, вздохнув, отказалась. Она коснулась окна, снимая заглушающее звуки заклинание. На дворе сталь звенела о сталь.

Жёлто-зелёная канарейка прыгала с жёрдочки на жёрдочку, и деревянная клетка мягко покачивалась. В ответ на вопросительное чириканье Келейос улыбнулась:

– Будь хорошей птичкой, Шотцц, и тётя Аланна сделает тебе подарок.

Астрантийка засмеялась, будто ветер пошевелил праздничные колокольчики. Чтобы так смеяться, она наверняка долго тренировалась. Келейос замялась, глядя вниз во двор, и у Аланны лопнуло терпение. С удивлённым вскриком Келейос исчезла и появилась на мощёном дворе внизу. Увидев, как изящные руки закрывают её окно, она поморщилась, но не посмела привлекать к себе внимание. Каррик не любил магических штучек около своей тренировочной площадки. Вздохнул летний ветерок, пошевелив её волосы.

Она стояла посередине одного из гигантских каменных квадратов. Эти глыбы доставили сюда магией и магией закрепили на месте. В центре каменной поляны была в разгаре тренировка. Большинство учеников сидели широким кругом, а внутри круга широкими шагами расхаживал Каррик, одетый в безрукавку и мешковатые штаны, заправленные в сапоги до колен. Это был крупный, мускулистый мужчина. С виду он казался медлительным, но впечатление это обманывало. Келейос слишком часто испытывала на себе его молниеносные удары. Мышцы прятались в бесформенном, казавшемся толстом теле. Волосы на лысеющей голове были острижены ёжиком. Быстрые карие глаза ловили любую ошибку. И палка в его руке ныряла, тыкала, колола так, что каждый тоже тут же свою ошибку понимал.

Двое бойцов танцевали друг вокруг друга. Вместо деревянных мечей у них в руках были тупые стальные – раза в три тяжелее обычного оружия. Один из сражающихся был Тобин, другой – светловолосый охранник.