Книга Я, ангелица, страница 65 – Катажина Береника Мищук

Мороний осторожно взял лампу, словно она была самой хрупкой вещью на свете.

– Она чудесная, – восхитился он.

Я бы поспорила. Обычная палка с кристаллом на конце. Ее свет тоже как-то особенно меня не поразил. Просто пронзительно насыщенный синий. Лампа как лампа. Только ангельская.

– Прекрасно. Тогда осталось всего три предмета. – Мороний быстро спрятал добычу в сумку, перекинутую через плечо. – Мои последователи еще не поняли значения кости невинного, но я уверен, что это произойдет очень скоро. Тогда я дам вам дальнейшие указания.

Никто из нас ни словом не обмолвился о яблоке, которое мы уже раздобыли. Не знаю, о чем думал Петрек, но меня заинтриговало вот что.

– Как ты узнал, что мы будем здесь? – спросила я.

– У меня в Раю свои осведомители, – снисходительно ответил он. – Я контролировал ваши действия с самого утра. Мои люди видели, как вы покидали сады Гавриила по отдельности, несмотря на то что отправились туда вместе.

Значит, про яблоко он ничего не знал.

– Кроме того, у меня для вас новое задание, – заявил он.

– Какое задание? – в один голос спросили мы.

Мне это не нравилось. Ох как не нравилось.

– Мы больше ничего для тебя делать не будем, – рявкнула я. – Осталось всего три предмета, и ты оставишь нас в покое, помнишь?

Он мрачно засмеялся.

– Я оставлю вас в покое, о, безусловно. Но вы не сможете раздобыть остальные предметы без посторонней помощи. Я ставлю условие: кто-то должен вам помочь.

– Кто? – деловито спросил Петрек.

– Кто-то, перед кем у меня должок, – улыбнулся он. – Вашим помощником станет дьявол Белет.

Мы переглянулись. Дьявол?

И вдобавок Белет?

– Вы должны освободить его из тюрьмы, – продолжал ангел. – Понимаю, это может вызвать некоторую шумиху, но я постараюсь с ней справиться. Кроме того, никто не узнает, что это вы его вытащили.

– Я не согласен, – возразил Петрек.

– У тебя нет права голоса, – со злорадной улыбкой парировал Мороний. – Либо вы освободите Белета и воспользуетесь его помощью, либо я расскажу Гавриилу, что вы были на Озере Времени. Выбирайте.

Я посмотрела на Петра.

– Интересно, если мы признаем свою вину, будут ли последствия такими тяжелыми? – сказала я.

Парень кивнул, но ангел нас высмеял:

– Вы же не думаете, что это сойдет вам с рук? Вылазка на озеро или кража лампы? Гавриил определенно не простит вам лжи. А я буду подстрекать остальных ангелов, чтобы вас показательно осудили. Я уж позабочусь о том, чтобы вы получили худшее из всех возможных наказаний.

– И какое же? – усмехнулся Петрек. – Ты нас не убьешь. Самое большее – мы попадем в Ад, когда умрем.

– О нет, дорогой мой. Я позабочусь о том, чтобы вы отправились на вечный покой в Тартар…

Его слова повисли в воздухе. По спине у меня потекла струйка пота. Мы не могли туда попасть.

Петрек не понял, в чем дело. Я быстро ему объяснила:

– Тартар – это место, куда попадают наичернейшие души. Убийцы, насильники, безумцы. Там так жутко, что туда нет доступа даже у ангелов и дьяволов…

– Или нет, – передумал Мороний. – Может, я уговорю их казнить вас после вашей смерти? Публичная экзекуция пламенным мечом, что думаете? Такое уже случалось. В конце концов, вы обладаете слишком большой силой, еще выберетесь из Тартара.

У Петрека было такое лицо, словно он хотел уничтожить его взглядом.

– Я не верю, что ты сможешь это провернуть. Никого ты не уговоришь ни отправить нас в Тартар, ни казнить. Это Рай! Они видят тебя насквозь. Кроме того, мы расскажем все, что о тебе знаем.

Мороний захихикал.

– Ты хочешь рискнуть и убедиться?

Я не знала, верить ему или нет. С другой стороны, я совершенно не знала историю Аркадии и была не в курсе того, действительно ли здесь происходят подобные вещи и возможно ли такое вообще. К сожалению, как свои пять пальцев я знала только историю Ада. Интересно, издавал ли кто-нибудь путеводитель по Аркадии?

Я проглотила ругательство.

– Мы освободим его, – яростно рявкнула я. – Если сначала ты расскажешь нам, почему ты его должник.

Мороний подозрительно прищурился.

– Зачем тебе это знать?

– Ответь… – Я пожала плечами.

– По моей просьбе он привел тебя в Рай, – заявил он, видимо, придя к выводу, что эта информация не принесет мне никакой пользы. – А я решил привести сюда господина Петра. Тебя я не смог бы убедить, а вы оба были мне нужны.

– Ты ему не должник, – сказала я, довольная собой. – Я по своей воле отправилась в Рай. Он меня не уговаривал, так что освобождать мы его не должны.

– А почему ты отправилась в Аркадию? – спросил Мороний с невинным выражением лица.

– Потому что хотела узнать, действительно ли Петрек мне изменил или это дьяволы приложили к этому руку.

Ангел похлопал сумку, будто хотел убедиться, что лампа до сих пор внутри.

– А почему ты стала подозревать, что это, возможно, дело рук дьяволов?

– Ну, потому что они вели себя подозрительно…

– Неужели ты действительно настолько наивна, что думаешь, будто сумела бы перехитрить такого старого дьявола, как Белет? Если бы он не хотел своими недомолвками дать тебе понять, что что-то не так, то он бы никогда этого не сделал. Это могущественное существо, возраст которого исчисляется миллиардами лет. Думаешь, он бы не скрыл от тебя правду?

Я ему не верила. Белет не раз доказывал, что может вести себя крайне неразумно. Особенно когда это касалось меня – в такие моменты ему было явно трудно контролировать свои эмоции.

– Неправда, – упрямо стояла я на своем. – Кроме того, Белет и Азазель должны были забрать меня в Рай, чтобы я помогла им стать архангелами. То есть я так или иначе попала бы сюда, и это ни разу не твоя заслуга.

– Хорошо, тогда не верь моим словам. А хочешь знать, почему я все равно должник Белета?

Мы недоверчиво посмотрели на него.

– Ради меня Белет предаст Азазеля.

Я заморгала. Это невозможно. Они же лучшие друзья. Хотя, с другой стороны, Азазель не раз впутывал Белета в свои темные делишки. Может, красавец дьявол наконец решил отыграться?

– Я тебе не верю, – заявила я.

Он хрипло рассмеялся.

– Совсем как Белет. Он тоже не верил, что Азазель сможет стать архангелом.

– Возможно, он в это и не верил, но, по крайней мере, он остался бы ангелом. Из-за тебя он станет изгнанником. Сомневаюсь, что он бы на это согласился.