Онлайн книга «Assassin»
|
Расположившись на толстом бревне рядом с костром, я молча смотрела в котел с водой. Маленькие пузырьки облепили его стенки со всех сторон и, срываясь, один за другим поднимались к поверхности, чтобы превратиться в пар. Сырые поленья потрескивали, влага со свистом испарялась, слизываемая жадными языками оранжевого пламени, маленькие кусочки коры мерцали и осыпались на землю, чтобы прогореть окончательно и превратиться в пепел. Подошедший Рен подбросил новую охапку дров, и костер, поначалу затихший от обилия сушняка, через минуту занялся с новой силой. Пузырьков в котле прибавилось. – Там есть печенье. - Сказал Рен и указал на багажник. – Ты все предусмотрел… - Рассеянно протянула я. Он коротко взглянул на меня и принялся искать нож для открывания бутылок. Ночь окончательно опустилась на наш маленький лагерь. Небо украсило черный бархат платья миллионами светящихся в темноте жемчужин, каждая из которых мерцала далеким светом, проглядывая сквозь неторопливо бегущие облака. Лес затих. Слабый ветерок иногда пробегался по кронам застывших в задумчивости деревьев, дотрагиваясь до них, будто спрашивая что-то, и они отвечали ему тихим, почти неуловимым шелестом листвы. Открыв бутылку, Рен расположился по другую сторону костра на бревне, которое прикатил незадолго до этого из чащи. Отхлебнув пива, он снял рубашку и бросил ее рядом с собой. Блики от костра пробегали по его лицу, играя тенями на небритых щеках, из-за оранжевых всполохов серо-голубые глаза казались янтарными. Памятуя о недавних событиях, я старалась не смотреть в его сторону, хотя обнаженный мускулистый торс так и притягивал к себе взгляд. Рен сидел слегка откинувшись назад, расслаблено вытянув длинные ноги в полинялых джинсах, мощные руки лежали на коленях, в пальцах поблескивало матовое стекло пивной бутылки. Я подумала, что сидящей на бревне мужчина мог бы соперничать по красоте с любым из величайших творений древних скульпторов. Он был словно сошедший с картины воин, отдыхающий после тяжелой битвы на привале. Казалось, что рядом с ним должна лежать не обыкновенная рубашка, а бархатная накидка, украшенная позолотой, а вместо двух пистолетов, к поясу должен крепиться длинный сверкающий меч. Сидя вот так, с опущенными плечами и задумчиво глядя в огонь, он был олицетворением спокойствия и мужественности, силы и бесстрашия. Стараясь не встречаться с ним взглядом, я поднялась с бревна и подошла к машине. Порывшись в большой холщевой сумке, я нашла коробку с чаем, печенье и две пластиковых кружки. Рядом с сумкой в багажнике лежали два одеяла, одно из которых я захватила с собой, чтобы расстелить на земле. Вернувшись, я бросила заварку в кипящий котел и, разложив на земле одеяло, расставила на нем посуду. – Хочешь чаю? - Спросила я, помешивая воду. – Нет. - Ответил он и, помолчав, вдруг добавил. - Я устал. Моя рука с кружкой застыла в воздухе. Все еще не решаясь посмотреть на него, я почувствовала, что должна сказать что-то. – Тебе не стоило ехать ночами. Если бы ты больше спал… – Я устал не от этого. Не выдержав, я резко подняла голову. Его взгляд был устремлен на меня, и, хотя свет от костра несколько смягчал его, в глазах все равно читалась решимость, перемешанная с усталостью. Мне отчего-то стало неуютно, и я опустила лицо. – Далеко нам еще? - Тихо спросила я, предполагая, что сейчас он снова отпустит какую-нибудь колкость, но в этот момент любая колкость была для меня более желанной реакцией, нежели странное выражение его глаз, от которых меня пробирал холодок. – Нет, нам остался один день пути. - Вопреки моим предположениям, Рен ответил спокойно, без привычной язвительности. - Отсюда прямая дорога до деревни в горах, а там поворот на особняк Стэндэда. – Один день? - Зачем-то повторила я, и Рен медленно кивнул. Взгляд его не отрывался от меня ни на секунду. – Да, через день ты увидишь его. «Ну вот опять! - Подумала я, уловив в его голосе презрительные нотки. Однако мне стало легче. - Пусть лучше цинизм, чем это странное поведение…» – Замечательно. - Брякнула я, и Рен отвернулся. Набрав полную кружку кипятка, я села на бревно и вздохнула. Чая больше не хотелось, печенья тоже. – Много у тебя пива? - Спросила я. Рен вопросительно приподнял брови, затем перевел взгляд на бутылки. – Достаточно. Хочешь? – Да, если ты не против. Он открыл одну из стоящих на земле бутылок и протянул ее мне. Пиво оказалось крепким и горьким, но мне было все равно. В любом случае, оно подходило под мое внезапно упавшее настроение куда больше, чем чай. Перелив половину бутылки в пустую кружку, я молча смотрела в костер, стараясь не думать о сидящем напротив человеке. Он продолжал будить во мне глубокое, неподдающееся описанию, но так прочно зацепившееся корнями у меня в душе чувство. Любовь. Именно это слово подходило сюда больше всего, и я снова вздохнула. Отчего-то стало очень грустно. Я подняла кружку и залпом опустошила ее до дна. Рен медленно покачал головой: – И что я буду делать с тобой пьяной? – А что ты будешь делать со мной трезвой? - Не поднимая головы, спросила я, выливая остатки пива из бутылки. – Я еще не решил. - Ответил он. Я пожала плечами и стала смотреть на полыхающие поленья. Некоторое время мы сидели молча. Яркие искры зигзагообразно взвивались вверх и растворялись в непроглядной темноте бескрайнего ночного неба. – Ты всегда занималась витражами? - Нарушил тишину Рен. Его вопрос несколько удивил меня. – Почти. – Почему? – Мне всегда нравилось создавать красивые вещи. Превращать кусочки стекла в картинки, чтобы люди смотрели и радовались… - Я чувствовала, что выпитое спиртное усиливает жажду поговорить. Видимо, то же самое чувствовал и Рен. Я не стала противиться странному сентиментальному порыву и продолжила. - Обычное стекло есть в каждом доме, но мало кто представляет, что его можно раскрасить и превратить в мозаику. И я никогда не знаю, что именно получится в следующий раз, но всегда уверена, что это будет красиво. Я помолчала. – А чем занимался ты? – Разными вещами. Но больше всего убивал. – Зачем? – Это моя работа. – И ты ничего не чувствуешь, когда убиваешь? Прежде чем ответить, Рен некоторое время рассматривал блики на бутылке. – Чувствую. - Он поднял лицо и посмотрел мне в глаза. - Тебе кажется странным, что я способен чувствовать? – Нет… - Тихо ответила я. - Не кажется. Он отвернулся и замолчал. Чтобы уйти от скользкой темы, я снова перевела разговор на себя: |