Онлайн книга «Полночная библиотека»
|
– Выбора особенно не было. Нора не хотела говорить о своей покойной маме. Или даже о Дэне. Ведь Нил считал, будто тот факт, что Нора отменила свадьбу за два дня до торжества, делал ее историю любви самой захватывающей со времен Курта и Кортни [6]. – У всех есть выбор, Нора. Есть такая штука, как свобода воли. – Ну, ее нет, если придерживаться детерминистского взгляда на вселенную. – Но почему ты здесь? – Либо здесь, либо в приюте для животных. Тут платят больше. К тому же музыка, сам понимаешь. – Ты играла в группе. С братом. – Играла. Мы назывались «Лабиринты». И никуда не двигались. – Твой брат говорит иначе. Это удивило Нору. – Джо? Откуда ты… – Он купил усилитель. Marshall DSL. – Когда? – В пятницу. – Он был в Бедфорде? – Или это была голограмма. Как Тупак [7]. «Наверно, навещал Рави», – подумала Нора. Рави был лучшим другом ее брата. Джо забросил гитару и переехал в Лондон ради дурацкой работы айтишником, которую он ненавидел, а Рави застрял в Бедфорде. Он играл в кавер-группе Slaughterhouse Four [8], подвизаясь в пабах города. – Ясно. Любопытненько. Нора была уверена, что брат знал: пятница – ее выходной. От этого больно кольнуло внутри. – Я здесь счастлива. – Ничего подобного. Он был прав. Внутри нее зрела душевная тошнота. Разум выворачивало наизнанку. Она улыбнулась еще шире. – В смысле, мне нравится работа. То есть я всем довольна. Нил, мне нужна эта работа. – Ты хороший человек. Ты беспокоишься о мире. О бездомных, об экологии. – Мне нужна работа. Он вернулся в позу Конфуция. – Тебе нужна свобода. – Я не хочу свободы. – Здесь не благотворительная организация. Хотя, должен признать, магазин быстро становится таковой. – Слушай, Нил, все из-за того, что я сказала на прошлой неделе? Что тебе нужно идти в ногу со временем? У меня есть идеи, как привлечь молодежь… – Нет, – ответил он обиженно. – Здесь продаются только гитары. «Теория струн», понимаешь? Я разнообразил ассортимент. Все работало. Но когда дела не идут в гору, я не могу платить тебе за то, чтобы ты отваживала покупателей таким выражением лица, будто на дворе вечная непогода. – Что? – К сожалению, Нора, – он замолчал ненадолго, и этого времени хватило бы, чтобы занести над головой топор, – мне придется тебя отпустить. Жить – значит страдать
За девять часов до того, как Нора решила умереть, она бесцельно бродила по Бедфорду. Город был конвейером отчаяния. Выложенный галькой спортивный центр, где когда-то еще живой отец смотрел, как она переплывает бассейн, мексиканский ресторан, куда она водила Дэна есть фахитос [9], больница, где лечилась мама. Дэн ей вчера написал. «Нора, я скучаю по твоему голосу. Мы можем поговорить? Обнимаю, Д.». Она ответила, что безумно занята (два раза «ха»). И все же было невозможно ответить что-либо еще. Не потому, что она ничего к нему не чувствовала, как раз наоборот. Она не могла позволить себе вновь причинить ему боль. Она разрушила его жизнь. «Моя жизнь – хаос», – писал он ей в пьяном угаре вскоре после отмененной ею за два дня до торжества свадьбы. Вселенная стремится к хаосу и энтропии. Это закон термодинамики. Может, это и основа существования. Теряешь работу, потом случается еще какая-то дрянь. В деревьях шептал ветер. Начался дождь. Она направилась к газетному киоску с глубоким – и, как выяснилось, верным – предчувствием, что дальше будет только хуже. Двери
За восемь часов до того, как Нора решила умереть, она вошла в газетный киоск. – Прячетесь от дождя? – спросила женщина за прилавком. – Да, – Нора не подняла головы. Отчаяние росло в ней, его бремя она уже не могла выносить. На полке стоял National Geographic. Она уставилась на обложку журнала – изображение черной дыры – и поняла, что сама была ею. Черной дырой. Умирающей звездой, сжимающейся до полного исчезновения. Папа выписывал этот журнал. Она помнила, как ее заворожила статья про Шпицберген, норвежский архипелаг в Северном Ледовитом океане. Нора никогда прежде не видела места, которое выглядело бы таким далеким. Она прочитала про ученых, исследовавших ледники, замерзшие фьорды и смешных птиц – тупиков. Затем, подзуживаемая миссис Элм, она решила, что хочет стать гляциологом. Нора заметила неряшливую сгорбленную фигуру друга своего брата и участника их группы Рави возле музыкальных журналов – он был погружен в чтение статьи. Она стояла там чуть дольше положенного, поэтому, уже уходя, услышала, как он сказал: – Нора? – Рави, привет. Я слышала, Джо вчера был в Бедфорде? Небольшой кивок. – Да. – И он, э-э-э… и ты его видел? – Вообще-то да. Молчание, отозвавшееся в Норе болью. – Он не предупредил меня, что приедет. – Просто проезжал мимо. – Как он? Рави замолчал. Когда-то он нравился Норе и был верным другом ее брату. Но, как и с Джо, между ними ощущался холодок. Они расстались не лучшим образом. (Он бросил на пол барабанные палочки во время репетиции и ушел, когда Нора сказала ему, что покидает группу.) – Думаю, у него депрессия. |