Онлайн книга «Серебряные крылья»
— Нет. И вряд ли станет связываться. Да и зачем ему это? Я никогда ничего для него не значила. Она произнесла это так просто, словно это само собой разумелось: Як никогда ее не любил. Фэй не хотелось даже думать о том, каково Ильве было жить с ним. — И из тюрьмы он тебе не писал? — Нет. Мне кажется, ему это неинтересно — ни я, ни Нора. Фэй задумчиво посмотрела в окно. Нечасто она задумывалась над тем, что у Жюльенны есть младшая сестра, которой скоро два года… — Как вы живете? — Разве не видишь? — ответила Ильва и развела руками. — После Яка я потеряла все. Меня нигде не берут, да и как бы я могла работать на прежней работе, одна с маленьким ребенком? Но я справляюсь. Как-нибудь выкарабкаемся. Фэй отпила глоток кофе. Она не сомневалась, что Ильва права. Она выкарабкается. Она из тех, кто выживает. — Ты боишься? — спросила Ильва. Фэй медленно кивнула. — Да, боюсь. Як убил нашу дочь. И он ненавидит меня. За то, что я выступала в суде против него, и потому, что я решила жить дальше. Добилась успеха. За то, что у меня теперь есть то, что было у него. Ильва посмотрела в сторону кассы, но посетителей у прилавка не было. — Я очень сожалею, — проговорила она. — Обо всем. О том, что мы сделали тебе. О том, что я была такая глупая и наивная и верила всему, что он говорил. И еще мне ужасно жаль, что такое случилось с Жюльенной. Сейчас, когда у меня есть Нора, я даже не могу себе представить… Голос ее прервался, и Фэй почувствовала, что симпатизирует женщине, сидящей перед ней. Их обеих обманул Як. Им обеим пришлось дорого заплатить. Старое забыто. — Тебе нравится подавать кофе? — спросила Фэй. Ильва заерзала на стуле. — Это моя работа. Она не хуже и не лучше любой другой. — В тебе есть чувство долга и трудовая мораль, — сказала Фэй. — Я почти уверена, что у твоего начальства в жизни не было лучшего работника. Ты — перфекционистка; знай, что я очень уважаю тебя. Она приподняла компьютер, достала исписанную салфетку и придвинула собеседнице. Наклонившись, Ильва с подозрением разглядывала строки на салфетке. — Что это? — коротко спросила она. — Договор о приеме на работу. — Брось, — сказала Ильва, покраснев. — Ты победила, Фэй, и незачем приходить сюда, чтобы унизить меня. Я сделала выводы. Я проиграла; мне не следовало поступать так, как я поступила. Фэй положила руку на ноутбук и медленно закрыла его. — В моей почте сто пятьдесят писем от разных людей, мечтающих инвестировать в «Ревендж» перед выходом компании на американский рынок. В основном это мужчины. Мне нужен человек, по-настоящему разбирающийся в экономике, который рассмотрел бы все эти предложения и проверил потенциальных инвесторов. Я хочу знать, с кем из них можно иметь дело. — Почему именно я? — Потому что ты справишься лучше всех. И еще я думаю, что смогу дать тебе зарплату вдвое больше, чем платят в этой забегаловке, и тем самым за гроши заполучить себе одного из лучших экономистов Швеции. Ильва смотрела на нее с недоумением. — Но… но ведь я же увела у тебя мужа. — Кстати, забыла тебя за это поблагодарить. — Фэй улыбнулась. — Правда, потом я завлекла его обратно, но лишь затем, чтобы отнять у него предприятие. Так что, считай, один-один. — Я не совсем понимаю, в чем будет состоять мой вклад. — Дело обстоит следующим образом. Эта информация не подлежит разглашению. Мне удалось остановить «Дагенс индустри», которая собиралась написать об этом. Но я готова рискнуть и довериться тебе. — Ты можешь мне довериться, — серьезно ответила Ильва, и Фэй поверила ей. — Акции «Ревендж» пытаются скупить. Поначалу это происходило втихомолку, но сейчас делается уже совершенно открыто. — Скупить? Но кто… — Хенрик Бергендаль. — Партнер Яка по «Компэр»? — Да. Ильва, кивнув, некоторое время обдумывала сказанное. — Должно быть, он ненавидит тебя. — Да, даже больше, чем Алису. — Алису? Фэй махнула рукой. — Долгая и грязная история. Затяжной бракоразводный процесс. Хенрик трахался с няней. — С кем только Хенрик не трахался, — пробормотала Ильва. Звякнул колокольчик на двери, но посетитель изменил свои планы и ушел. — Проблема в том, что у Хенрика имеется капитал. Солидный капитал. Он располагает средствами, чтобы выкупить предприятие. И не думаю, чтобы он действовал под влиянием случайного импульса — наверняка планировал это очень заранее. — Неужели ничего нельзя сделать? Ты посмотрела договоры? Поговорила с акционерами? Не было ли нарушений, которые ты могла бы использовать в свою пользу? Фэй улыбнулась с довольным видом. — Именно поэтому я и пришла сюда, — ответила она. — Мне нужен человек, который задаст именно эти вопросы, подумает в данном направлении и поможет мне найти ответы. И не только. Ильва покачала головой: — Все равно пока не могу осознать, что ты предлагаешь мне работу. Снова зазвонил колокольчик — на этот раз вошла молодая женщина и направилась к кассе. Ильва поднялась. Фэй тоже встала, собрала свои вещи и протянула ей свою визитную карточку. — Позвони или напиши, если тебя заинтересовало мое предложение. Но ты получишь работу с одним условием. Считай это вступительным испытанием. Ты должна сделать набросок примерного плана, который поможет мне остановить тех, кто пытается скупить мое предприятие. Взяв со стола салфетку, она вложила ее в руки Ильве. — Этот договор имеет законную силу. Как только подпишешь его, ты становишься финансовым директором «Ревендж». С условием, что сделаешь то, о чем я тебя прошу. И сообщи мне, если получишь что-то от Яка. Мы обе должны быть осторожны. Он опасен. Она вскинула руку, помахала на прощание, развернулась и вышла из кафе. ___ В глубине души Фэй чувствовала, что это всего лишь сон, но никак не могла из него выпутаться. Он снился ей все чаще. Не всегда в точности такой же. Но чувство оставалось то же самое. И каждый раз все казалось омерзительно реальным. Это было через несколько недель после того, как Фэй вернулась из роддома с Жюльенной. Она все еще находилась в каком-то своем мире и по-прежнему была полностью сосредоточена на маленьком существе, которое, едва впервые открыв глаза, завладело всей ее жизнью. Она была уставшая, вконец измотанная. С самого возвращения домой одна вставала по ночам к Жюльенне, и ей не удавалось поспать больше двух-трех часов подряд. |