Онлайн книга «Источник лжи»
Так оно и было. Мне так не терпелось увидеть Мартина, что я поверила в обман. Раньше
Элли 22 января, более двух лет назад. Ванкувер, Британская Колумбия — Боже мой, Эль, ты отлично выглядишь. Еще лучше, чем я помню! — А ты… ты был на солнце. Откуда этот загар? Я узнала Мартина в тот момент, когда увидела его сидящим за столиком у окна и поняла, что это не тот Мартин, которого я видела вчера. Двойник не имел такого загара, и у него были длинные волосы. Лицо Мартина было бронзовым от южного солнца, и он носил короткую стрижку. Он выглядел замечательно. Все мои внутренние сомнения испарились, когда он встал и поцеловал меня в губы. — Испания, — сказал он, наливая вино в мой бокал. — Пять дней на яхте в Марбелье. Он широко улыбнулся, блеснув белыми зубами на загорелом лице. — Даже зимой в Средиземноморье бывает потрясающая погода, — он поставил бутылку в ведерко со льдом. — Надеюсь, тебе понравится. «Пино гри» «Слокан-Хиллс»; это маленький виноградник в… — Знаю, в Оканагане. Кстати, это одно из моих любимых вин. Последний раз я пила это вино за счет моего отца в баре «Маллард». Две бутылки за один присест. — В таком случае, я горячо одобряю твой вкус, — он поднял свой бокал. — За встречу! Я рад, что ты смогла приехать, Элли. Рад, что ты не поставила на мне крест. — Я тоже рада, — мы чокнулись. — Эта поездка в Марбелью была для отдыха или для бизнеса? Я отпила глоток и почувствовала, как восхитительное тепло растекается в груди. — Для бизнеса. Тем не менее мне удалось заниматься делами на яхте моего друга. Испанский финансист готов поддержать мой проект строительства речного вокзала в Новом Южном Уэльсе. Теперь пора переходить от слов к делу. — Мои поздравления. — Я знал, что так и будет, но тем больше причин отметить это! Я раскрыла меню, но Мартин накрыл мою руку ладонью. — Я уже сделал заказ. — Какой? Он улыбнулся. — Мы сможем изменить его, если захочешь, но я заказал буйабес [9] для нас обоих. Это местное фирменное блюдо, и я хочу, чтобы ты его попробовала, Элли, — он сделал паузу. — Кроме того, у меня есть причина. Я почувствовала смутное беспокойство. — Что за причина? Он лукаво улыбнулся. — Об этом потом; сначала мы поедим. Если блюдо тебе не понравится, придется выбрать другую стратегию. Я поставила бокал на стол. — В сущности, у меня тоже есть причина для желания встретиться с тобой, — я достала маленькую коробочку и положила ее на стол между нами. В его взгляде мелькнула озабоченность. — Открой ее, — предложила я. Мартин открыл коробочку. Его золотая запонка переливалась в мерцающем свете свечи. Он поднял голову и встретился с моим взглядом. — Ты уронил ее в лифте, поэтому я и позвонила тебе. Я хотела, чтобы ты знал, что она у меня, — на тот случай, если это памятная вещь для тебя. Он вынул запонку. — Спасибо. Но я надеялся, что ты позвонишь, потому что… — Рано утром в понедельник я пришла в отель, чтобы вернуть ее тебе, — быстро добавила я, чтобы не спасовать перед ним. Он пристально посмотрел на меня. Я внимательно наблюдала за его лицом. — Тебя там не было, Мартин. Ты не зарегистрировался в отеле. Он слегка прищурился. — Вот как? Ты уверена? — Абсолютно уверена. Когда мой тон изменился, он плотно сжал губы. — Вероятно, Гертруда зарегистрировала нас от лица моей компании. — Гертруда? — я почувствовала, что краснею. — Моя личная ассистентка, — он как-то странно посмотрел на меня. — Все в порядке, Элли? Я опустила глаза и повертела бокал в руке, чувствуя себя идиоткой. — Она… то есть, Гертруда сопровождает тебя в твоих поездках? — Иногда, в зависимости от поездки. Она сопровождала меня в Ванкувере; я нуждался в ее содействии для разных поручений, в том числе для развлечения жены испанского инвестора. Это оказалось весьма полезно — в Марбелье я плавал на его яхте. — Ах… это хорошо, — я кашлянула и отвернулась. Мне не хотелось рассказывать ему, что я пыталась допросить еще и дежурного из бара «Маллард». Но это объясняло, почему бармен Рок мог видеть там Мартина вместе с этой женщиной. Появление официанта избавило меня от дальнейшего замешательства. Он поставил на стол две тарелки с горячим буйабесом, две розетки с соусом руйе [10] и ломтики хрустящего хлеба, поджаренного на гриле. Когда он ушел, Мартин взял коробочку с запонкой и убрал ее в карман. — Может быть, я специально уронил ее. — Прошу прощения? Он изогнул светлую бровь. — Может быть, я обронил запонку, как хрустальную туфельку на балу, в надежде, что ты вернешься и найдешь меня. Я рассмеялась — наверное, слишком громко, — но облегчение сделало меня беззаботной. Буйабес был сказочно вкусным. Мы заказали еще вина и побеседовали о живописи: о художественных галереях, которые он посещал в Европе, и о картинах, которые ему нравились. Он показал мне фотографию картины, недавно купленной для его офиса в Торонто, где она была повешена с наиболее выгодным углом освещения, и я узнала интерьер этого офиса со скриншота, все еще хранившегося в моем телефоне. Мне понравилось, что Мартин разделял мою страсть к живописи и мог поддержать разговор на эту тему; Дуг никогда не проявлял интереса к этому. Когда принесли кофе и десерт, Мартин сказал: — Я все рассказал тебе о моей семье, но очень мало знаю о твоей семье, Эль. Когда я упомянул о том, что разочаровал моего отца, ты сказала, что понимаешь, и как будто была уверена в этом. Я колебалась. События всегда начинали развиваться по непредсказуемой траектории, когда люди узнавали, что я была дочерью Стерлинга Хартли, которой предстояло унаследовать миллиарды долларов. Возможно, я слишком долго ждала, прежде чем рассказать Мартину, и теперь опасалась, что это будет выглядеть неприлично. Так или иначе, после некоторого раздумья я решила сначала рассказать о моей матери. — Она умерла, когда мне было девять лет, — я отпила глоток эспрессо. — Она была алкоголичкой и злоупотребляла рецептурными препаратами. В итоге она покончила с собой. |